Нестор Солодуха - Единица бесконечности

Я мог спокойно дышать.

Сразу после того, как я получил возможность нормально себя чувствовать, меня потянуло двигаться, конечно всё это было под строгим присмотром. Было тяжко… За время физической пассивности, тело сильно ослабело, мне было тяжело ходить, держать равновесие и при этом я очень быстро уставал, далеко ходить я не мог, не мог это делать быстро, поскольку подобное провоцировало приступ, изначально создавая привычную мне тяжелую отдышку, которая сигнально давала понять – пора остановиться.

Прошло ещё некоторое время. Всё было хорошо я шел на поправку, уже спокойно ходил, пусть медленно, но привычно и довольно далеко, хоть и приходилось иногда остановится и просто постоять, мог даже пробежаться, правда это моментально вызывало последствия, но я знал пределы своих возможностей, по этому если мне хотелось побегать я знал на какое расстояние и с какой скоростью мне стоит это делать, что бы не стало плохо.

Вскоре меня выписали, было тяжело прощаться с персоналом больницы, мои слёзы грусти смешались со слезами счастья проводящих меня врачей, они не верили, в то, что меня выпишут, так, как я был последним выжившим астматиком, они были счастливы и смотрели на меня как на факт чуда.

Пусть я уже и жил дома, но лекарства и множество ограничений по прежнему оставались со мной. Через какое-то время аптеки пополнились крутым лекарством для астматиков, а именно вентолином (сейчас, современным астматикам его уже не выписывают, есть лекарства круче, полезнее и эффективнее), который находился внутри не большой пшыкалки, рассчитанной на 200 дозировок, одна доза, которая принималась через вдох ртом моментально снимала одышку, или приступ астмы любой тяжести – я был счастлив, пусть и не долго…

У меня был очень слабый иммунитет по этому я часто болел при чем довольно таки тяжело, болел я на много дольше чем другие дети, если один болеет неделю я мог болеть месяц, или даже несколько, во время самого больничного, астма так же усиливалась и серьёзно напоминала о своём существовании и если вы думаете, что вентолин всё упрощал, то скажу я вам правы вы только на половину, так как у этого лекарства, как позже оказалось есть свои ограничения.

Его нельзя часто использовать поскольку он вызывает привыкание, из-за чего эффект обычной дозы ослабевает и, что бы получить прежний эффект нужно больше, но если юзать по две дозы, или больше, привыкание усиливается ещё больше и всё это приводит к тому, что вентолин перестаёт помогать вовсе, всё это я испытал на своём опыте. Как оказалось страдания не окончились… вашу ж…

Моё ранее детство подходило к концу, вот мне уже 6 лет, в школу я так и не пошел, так, как не мог чисто физически туда пойти.

Всё моё время провождение сводилось к домашним посиделкам, на улицу я выходил очень редко и только по нужде, а именно сходить с мамой в детскую больницу, пройти очередное обследование, сожрать дерьмовые лекарства, сдать много анализов и принять под кожу море жгучих, острых инъекций.

Дома в основном я либо весь день смотрел телевизор, либо умирал на кровати в попытках уснуть и забыться, моё больное одиночество длилось с утра до вечера.

Кроме меня, дома была прабабушка и младшенькая сестричка, которая предпочитала гулять на улице, естественно.. Со мной было очень скучно, так как поиграть с ней я не мог, увы но я был занят более важными делами, а именно болью, страданиями и чернотой.

Вечером домой приходила бабушка с дедушкой, они вместе работали, по этому на работу, как и с работы приходили всегда в одно и тоже время и всегда за ручку, неся мне очередной гостинец, обычно это были шоколадные, или солёные крекеры, персиковый сок (который ещё нужно было уметь открывать), холодный маленький сырок в шоколаде с разновидностью вкусов, копчёные ребрышки и какую-то сладкую водичку, конечно всё это они приносили не сразу, а, пару на выбор, но я был доволен и каждый вечер для меня был как маленький праздник.

К сожалению аппетит у меня был очень плохой и я мало, что ел, дело даже было не во вкусе, а в том, что было мало еды, от которой меня банально не рвало. Маму я видел редко, она много работала, часто с утра до утра.

Иногда к нам домой приходила одна или две двоюродные сестры, которые обычно играли с моей сестрёнкой, иногда и мне удавалось не много с ними поиграть, правда на долго меня не хватало, уже на самом начале я начинал уставать, позже мне просто становилось плохо и я уходил к себе в комнату продолжать заниматься своими делами, ну.. вы поняли какими именно.

Сестры же продолжали играть друг с другом на протяжении половины дня, иногда до вечера, потери одного игрока они не замечали, по этому моё гордое одиночество никогда не нарушалось.

Конечно, когда я слышал, как им весело я сильно завидовал, от чего мне становилось морально хуже, к счастью это длилось не долго, так как обычно засыпал я быстро.

Первый класс.

В школу я пошел в 7 лет, вместе с некоторыми ребятами из садика, по этому особо неудобств не испытывал, единственное, что вначале я не оценил, так это так называемая линейка.

Столько детей и взрослых я раньше никогда не видел, столько народу в одном месте, было страшно потерять своих из виду, но при этом так же помню большое желание скрыться от всех этих глаз долой.

Знакомство со своей класcной руководительницей, своим классом и его интерьером я так же не оценил, мне не нравилось то, что всё выглядело слишком уж одинаковым.

Я никак не мог привыкнуть к установленным правилам: школьная форма, стрижка, навязывание мировоззрения и морали.

Все школьные уроки были более менее нормальными, всё было довольно интересно, но интересно было только до тех пор, пока всё было понятно. Позже некоторые предметы стали мне не интересными и было это скорее не из-за проблем с обучением, а из-за того, что никто не давал внятного ответа на вопросы: «Зачем?», «Что дальше?», «Где это используется?».

Физкультура, о как же я ненавидел её, причин было всего две: первая заключалась в том, что с моим здоровьем всё, что я мог это тупо сидеть на лавочке и наблюдать за тем, как все развлекаются. Для меня этот предмет был, что-то вроде издевательства, типа: «Смотри, все могут то, чего не можешь ты».

Вторая причина и пожалуй основная была из-за отношения одноклассников ко мне. Поскольку я не мог принимать участие в их движении на физкультуре, постепенно в классе я стал становиться изгоем. Меня никто не жалел, не понимал, да и понимать не хотел, в глазах парней я был просто слабаком и несчастным: «Оо ты не можешь отжаться даже один раз?? Ахаха», да как смешно, это такое большое достижение уметь делать то, что умеют все: отжиматься, подтягиваться, или… бегать…