Ева Адамовская - Незаконченный роман

– Ирина! Ирина! – догоняя хозяйку мероприятия, вопила разъяренная женщина в летах дрожащим от волнения и хриплым от многолетнего курения голосом.

Вероника с непривычки слегка испугалась ее крика и попятилась за спину Ирины.

– Что опять стряслось? – ни капли не заразившись ее беспокойством, спокойно осведомилась Раевич.

– Вита! Черт бы ее побрал! Дрянь этакая! – ревела медовая блондинка лет сорока, продолжая щедро сыпать бранью.

– Ясно. Снова пила.

– Если бы пила!.. Напилась как сапожник! Что мне с ней делать? Ни накрасить, ни причесать. Танцует по гримерке, смеется – ни с какой стороны не подступиться, – стилист прикрыла широкими ладонями лицо.

– Спокойно – не нужно слез, – не столько пытаясь успокоить, сколько приказывая, сказала Ирина, как только заметила, что слезы подступили к ярко накрашенным глазам, – не будет больше Виты.

– Как это не будет? – не веря своим ушам, оторопело глядела увядающая блондинка.

– Все. Сгорела наша звездочка, – отчеканила Ирина и спешно зашагала туда, где неудержимо веселилась главная модель показа.

Виолетта беззаботно выплясывала посреди сброшенной на пол косметики и подпевала попсовой мелодии, выкрикивая в расческу слова на никуда не годном английском. Остальные модели не разделяли ее веселья. Виноградовой все сходит с рук, а вот другие мигом окажутся на улице.

– Да, ладно вам! Что такие грустные? Акуна Матата. Живи без забот! – шумела Вита, безуспешно пытаясь раззадорить остальных моделей.

– Угомонись, Вита, – брезгливо сказала одна из девушек, наблюдая, как та чуть стоит на ногах от хмеля.

– Как бы тэбэ плякат не прышлес после, – ядовито заметила темноволосая девушка с ярко выраженным испанским акцентом, но Виолетта уже слишком опьянела, чтобы замечать колкости.

– Прекратите. Кикимора не сорвет собственный показ.

– Тише, – шикнула одна из девушек.

Виолетта заливисто расхохоталась.

– Кикимора! Кикимора! Кикимора! – не унималась она, разделяя свои выкрики взрывами дикого хохота, – до чего же вы смешны, жалкие рептилии.

Вита обернулась в поисках фляжки.

– Ох! – дернулась звездочка, увидев перед собой огромные черные, как уголь, глаза, которые на миг сузились от с трудом сдерживаемой злости, но тут же равнодушно распахнулись.

– Не это ли ищешь? – Ирина спокойно протянула ей фляжку, издевательски улыбаясь.

– Спасибо, – ликующе произнесла Виноградова, окончательно потеряв чувство реальности.

Она сделала глубокий глоток, так сильно запрокинув голову, что едва не потеряла равновесие. Ирина терпеливо и как будто бесстрастно наблюдала за вконец обнаглевшей моделью. Вероника, впечатленная зрелищем, от греха подальше забилась в угол.

– Я же говорила! – окликнула она остальных, встряхнув тусклыми растрепанными волосами, – Я здесь прима, – продолжала плеваться словами хамка.

Виолетта вызывающе смотрела в холодные черные глаза, наслаждаясь тем, как Раевич проглатывает очередную ее выходку.

– Пошла вон, – тихо выпалила Ирина. Глухой, но смертельный выстрел.

– Как? – нервически усмехнулась Вита, – Я же главная модель. Не будет меня – не будет показа.

– Охрана! – звучно позвала Раевич, – Уберите это отсюда, – сухо приказала Ирина, ткнув длинным худым пальцем в плечо девушки.

Гора мускул схватила за руку полуобнаженную длинноногую девушку и потащила прочь. Вита не пыталась вырваться, почти покорно шлепала вслед за громилой босыми ступнями по мраморному полу, только все время злобно оглядывалась и требовала охранника ослабить хватку. У нее чувствительные запястья!

– Миронова – заменишь Виноградову, – наконец прозвучала фамилии счастливицы.

Девушка вся засветилась и от радости кивнула несколько раз.

Гора мускул доставила Виту к служебному входу и теперь, молча, ожидала, пока принесут ее вещи. Не идти же девушке по улице в нижнем белье. Минут пятнадцать бесплодного ожидания прошли в тишине. Вита расстелилась на холодном полу, отчего смогла немного протрезветь. Она снова начала соображать, и, в отличие от громилы, понимала, что одежду ей никто не принесет.

– Послушай, как тебя там? – нехотя, спросила она, с отчетливым пренебрежением в голосе.

– Андрей, – безразлично ответил охранник. Он работает здесь уже три года и за это время успел привыкнуть к заносчивости моделей. Более того, он считал, что высокомерие неотъемлемая составляющая работы модели, не даром же они так высоко держат головы.

– Так вот, Андрей, – моментально сменив интонацию, начала Вита елейным голоском, поднимаясь с пола, – Мне нужна помощь. Ты же не бросишь слабую девушку в беде? Правда, не бросишь?

С каждым словом Виолетта все ближе и ближе придвигалась к, казалось бы, каменному человеку. Огромный муж, ростом два метра десять сантиметров, весь из стальных мышц, плавился как масло на солнце под взглядом хрупкой девочки, которая едва доставала ему до плеча. Блестящие от алкоголя глаза жалобно молили о помощи и одновременно много обещали.

«Ну! Ну! Давай же, соглашайся! Разве я не хороша?»

Виноградова вертелась перед ним и так и этак, кривляясь не хуже самой Диты Фон Тиз, но гора мускул героически сражалась с искушением.

«Чертова скала! – совсем ошалела Вита, но мимика и жесты оставались покладистыми и угодливыми, ни чем не выдавая бушующую внутри бурю, – Не уж то тебе так дорога твоя собачья работенка? Ладно. Ладно. Уговорил, хитрюга. Ну за такое и умереть не жалко! Хорошо запомни этот день. Потому что будешь вспоминать его до конца дней своих, пес паршивый».

Вита приспустила бретели лифа, полностью открыв похотливым глазищам округлую высокую грудь. От вожделения парень раскрыл широкий рот, из которого обильно потекла слюна, натурально собачья пасть в жару. Вита едва справилась с рвотным рефлексом. Стараясь не упустить момент, звездулька бросилась к нему на шею и тут же почувствовала жесткое прикосновение мясистых ручищ на своей талии, а затем ниже, потом снова выше и снова ниже… Она оттолкнула его изо всех сил, и, вопреки своим желаниям, он выпустил ее из жарких мокрых объятий. В сущности, он был не плохой парень, не слишком умен и воспитан, но в его деле этого и не нужно.

– Принеси мне платье и туфли, будь хорошим мальчиком, – шепнула Вита в огромное ухо, стоя на цыпочках, и одарила громилу ослепительной улыбкой, которая, как ему показалось, сулила неземные ласки.

– Ну и вкус же у этого кретина! Наверняка, при приеме на работу у них проверяют отсутствие мозгов. Я выгляжу как голубой попугайчик. Вот так зрелище! – Вита с отвращением рассматривала пестрое отражение в зеркале, – Голубое платье и оранжевые туфли!

Длинное платье со шлейфом в полметра вдобавок к десятку других достоинств оказалось к тому же на два размера велико и висело мешком, зато оранжевые туфли беспощадно сжимали со всех сторон. Облако голубых пайеток пускало вокруг тысячи солнечных зайчиков, разбегающихся при каждом движении.