Александр Медведев - Лирика Простуженных Будней

Но он так и не состоялся. Через две недели Оля переехала в Санкт-Петербург. Она нашла там работу. Сначала мне было очень тоскливо из-за ее отъезда. Но через некоторое время мне стало значительно лучше. Первый месяц мы с ней активно переписывались, а затем это прекратилось. Я все чаще стал подумывать о том, чтобы тоже перебраться в город покрупнее. Моя провинция мне изрядно надоела. К тому же здесь развелось невыносимо много собак.

4

Факт №3: В Австралии легализована проституция.

Наступил февраль. Я так никуда и не переехал. Я не решился бросить учебу в академии. Да и мне было очень страшно так радикально менять свою жизнь. На выходных, а иногда и на неделе, я по-прежнему посещал различные вечеринки. Но они мне стали наскучивать. Там я почти всегда оказывался в окружении одних и тех же людей, пьяные выходки которых меня сильно утомляли. На наших посиделках всегда находилась пара-тройка человек, которым чувство меры было чуждо. Это приводило либо к появлению у них необоснованной агрессии по отношению ко всем людям и планете в целом, либо же они становились неистово глупы. Все, что они транслировали в окружающий мир: свои мысли, желания и намерения – было пропитано мощными дозами тупости. Но все же самой распространенной и при этом безобидной реакцией на избыток алкоголя в крови являлась рвота. С кем-нибудь это случалось каждый раз без исключения. Не могу сказать, что меня это как-то особо смущало. Если, конечно, человек успевал добраться до уборной – идеального места для того, чтобы тебя вывернуло наизнанку. В какой-то момент я заметил, что звук рвоты у всех индивидуален. Как у кашля или чихания. Наверняка можно было бы написать не одну диссертацию о методике определения характера человека, основываясь на внешних проявлениях его физиологических реакций.

Иногда я вспоминал про Олю. Мы с ней больше не общались. Никто из нас не ставил точку в наших полудружеских отношениях. Все произошло само собой. По правде говоря, меня это устраивало. Думаю, я бы страдал, если бы она делилась со мной хроникой своей новой жизни. Той, в которой не было меня.

Невинность – мое невидимое клеймо – по-прежнему была со мной. И мне все также как и раньше хотелось от нее избавиться. Поскольку я все еще был эмоционально приклеен к Оле, ни у одной девчонки мира не было шансов мне понравиться. Я все чаще стал рассматривать вариант с покупкой любви. Вернее, ее физической составляющей. Я не очень желал, чтобы мой первый опыт был получен именно таким образом. Но мне хотелось, чтобы это уже хоть как-нибудь да случилось. Я чувствовал, что чересчур сфокусирован на своей девственности. И это отнимало у меня кучу энергии. Кроме того, в проституции мне импонировал принцип честности. Цена и время заранее оговорены. Ты платишь и пользуешься. Вообще, искренность я ценил всегда и во всем. Особенно эмоциональную. Меня жутко подкупало, если человек был способен невзирая ни на что оставаться честным с самим собой и окружающими людьми. Быть грустным или веселым в зависимости от того, что он чувствует в данный момент. Чтобы совсем никакого притворства.

В последнюю среду февраля у Леши, одного из моих друзей, был день рождения. Он не стал переносить празднование на выходной день, потому что в пятницу собирался уезжать с родителями за город, куда-то на турбазу. У меня никогда не было проблем с тем, чтобы напиться в середине недели. Я всегда мог позволить себе прогулять университет. Некоторые же гости были от этого не в восторге. Но в студенчестве бесплатный алкоголь и закуски мотивируют особенно сильно. В итоге пришли все, кто был приглашен.

Леша решил собрать гостей на репетиционной точке. Он был гитаристом в рок-группе. Вместе с остальными участниками они арендовали две больших комнаты в старом двухэтажном здании на окраине города. И сделали там ремонт. Поскольку ребята владели строительными инструментами намного лучше, чем музыкальными, день рождения мы отмечали в очень уютном пространстве. Я приехал туда в половину восьмого. Народу уже было много – человек пятнадцать. Я поздоровался с теми, кого знал. Кому-то меня представили. Еще где-то в течение полутора часов продолжали прибывать люди. Многих из них я до этого никогда не видел. Также пришло много девчонок. Меня это очень воодушевило. Я внимательно разглядывал каждую из них, и представлял, как после двух бутылок пива буду остроумно заигрывать с их красотой. В итоге я выпил три. Но так и не осмелился поговорить ни с одной из девчонок. Вместо этого я слонялся от одного знакомого к другому, вступая с ними в бессмысленные короткие диалоги. Наконец я подошел к стене, на которой висели различные картины и стал их рассматривать. В основном это были какие-то странные абстракции, абсолютно не интересные мне.

В какой-то момент ко мне подошел мой давний приятель Игорь. Мы вместе с ним поступили на первый курс географического факультета. Но он там проучился всего лишь полгода. Игорь не осилил химию, и его отчислили после первой же сессии. Он мне нравился, потому что был ненавязчив в своей забавности. Я поинтересовался, как у него идут дела. Игорь ответил, что у него все хорошо, «но не так прекрасно, как у его двоюродного брата». Не могу сказать, что его ответ меня сильно заинтриговал. Скорее из вежливости, я попросил пояснений.

Игорь рассказал, что его брат неделю назад вернулся из Амстердама. Я стал подозревать, что сейчас услышу банальную историю про наркотики и квартал красных фонарей. Все так и случилось. Сначала я услышал подробный рассказ о употреблении пирожных с марихуаной. А затем с еще большим количеством деталей мне был описан район, кишащий проститутками со всех уголков мира. Я стал терять интерес. Игорь, по-видимому, заметил это. «Подожди, сейчас тебе самую суть расскажу!» – сражался он за мое внимание. Я продолжил слушать его историю. Оказалось, что его брат действительно отправился в этот квартал не с целью туристического наблюдения.

– Мой брат хотел попробовать лингвистический фетиш.

– Что это? – удивился я.

– Это когда ты занимаешься сексом с тем, кто совсем не говорит на твоем родном языке, – просветил меня Игорь. После этого он продолжил рассказывать историю брата, который в одном из окон-витрин заприметил приятную девушку. Он вошел внутрь комнаты и быстро разочаровался. Девушка была из России. Ее выдал сильный акцент.

У них завязался разговор. Она представилась Кристиной. Ей было двадцать пять лет. Она рассказала, что начала заниматься проституцией четыре года назад, когда еще жила в России. Ее карьера началась в одном из подмосковных салонов. Там Кристина зарабатывала довольно приличные деньги. Но была в ужасе от своих клиентов –абсолютно бестактных и часто надменных мужчин. Один из них еженедельно захаживал в салон именно ради ее тела. Он говорил ей, что она похожа на его старшую дочь.