Галина Воронова - Фыва-пролдже. История жизни моей матери
- Название:Фыва-пролдже. История жизни моей матери
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:9785005523457
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Галина Воронова - Фыва-пролдже. История жизни моей матери краткое содержание
Фыва-пролдже. История жизни моей матери - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Исключением была лишь наша старушка. И надо сказать исключением тем более примечательным, что человек она была приезжий городской, и даже среди ее предков ни коренных, ни сколько-нибудь сельских жителей не значилось…
Тем временем «Уездные новости» гласили примерно следующее:
«..Сенсация! В глухой забытой богом и властями дыре, в грязи и нищете живет мировая известность, чьи гениальные творения на европейских аукционах последних лет оцениваются в тысячи и сотни тысяч долларов. Слух о том, что она брошена своим единственным, перебравшимся на запад, сыном полностью подтвердился. Что можно сказать о человеке, который оставил свою мать, двадцать лет пользуется плодами ее труда, и за это время ни разу не навестил ее?.. Ответ на этот вопрос останется, по всей видимости, делом его совести. Хотя уместно ли в данном конкретном случае говорить о совести? Видимо некоторым индивидуумам это понятие не знакомо..»
Хлесткий текст был увенчан довольно блеклой фотографией, на которой сморщенная старушонка с отстраненным взглядом, поправляла сбившийся на лоб мятый платок.
– Разве это я?.. – Глядя на портрет, не унималась старушка – Ну врет ведь, все врет! Вот змеюка-то оказалась, все перевернула с ног на голову. А с виду такая ласковая девочка – вежливая, внимательная… выспрашивала, выведывала и вон как перечеканила!. Чо деиться, как же она могла такое написать-то?!
Она сокрушенно вздохнула и вдруг в пол голоса сама себе спокойно ответила:
– Значит могла, оставь ты ее, не обращай внимания, ты же знаешь – «каждому свое» – такое, значит, ее счастье…
Она не знала, с каких пор этот другой голос поселился в ней, невозмутимо, настойчиво, терпеливо примиряя ее с действительностью. Как правило, это ему легко удавалось. Но сегодня первый громкий голос все никак не унимался! И снова в избушке звучала торопливая, ни чем неотличимая от говора любого местного жителя, речь:
– Нет, вы подумайте только! В трех строках всю-то мою жись она уместила, всю то жись листом газетным накрыла!.. Ой-е-ой!..
Трудно было представить, что когда-то эта старая женщина говорила иначе. Все же, в конце концов, деревня приняла ее. Но своей для людей она так и не стала, да и не стремилась к этому, одиночество ее не тяготило. Ведь общий говор не означает еще общего языка. Гораздо легче удавалось ей находить взаимопонимание с домом, со всем, что в нем содержалось и конечно с тем, что его окружало. И этот день не был исключением.
Внезапно старушка замерла. В лице ее произошли явные перемены. Гневные морщинки расправились. Голос стал прежним, молодым не тутошним. Сама она как будто и не почувствовала этого. Так случалось иногда – ее сознание соскакивало… Она проходила сквозь себя, словно пересекала границу зеркального отражения, и ее жизнь легко шагала ей на встречу прямо из глубины памяти, которая и сейчас в одно мгновение ухватила, забрала, отгородила ее и от глупой газеты, и горе-корреспондентки… и даже скисшего нынче ночью крапивного супа… Все вдруг отступило, улетучилось… И тот другой ее голос замолк…
Женщина медленно опустилась на стул у окна, нежно провела ладонью по бревенчатым стенам…
– А как я бежала тогда!?. Как в пещере хоронилась!. Впрочем, тебе ли знать, ты ведь был совсем другим… – Неизвестно к кому обратилась она, но ее дом притих, будто прислушался…
***
Иринка была девчонкой веселой, легкой на подъем. Ее вечно оживленное лицо не портили даже очки. Она носила их лет с шести – детский грипп окончился осложнением и близорукостью. Но это, казалось, ничуть не исказило ее отзывчивого, источающего энергию характера. С готовностью откликалась она на любые идеи и предложения, без конца, участвуя и участвуя – во всех мероприятиях подряд – в собраниях, огоньках, обсуждениях. Выполняла порученное, прочитывала рекомендованное. Всегда на подхвате, «Пионер всегда готов!» Одним словом – активистка. На хорошем счету у педагогов, знакомых, соседей. О ней говорили: «Ну, за Иру-то мы спокойны, такая свое место в жизни найдет!»
…Никто и не догадывался, как часто в душе она скучала. Стоило ей только остаться одной, от внешней кутерьмы не оставалось и следа. Ни мысли, ни чувства.. Словно пустая оболочка, часами сидела она на постели в своей комнате, тупо глядя в одну точку, не думая ни о чем, пока очередной звонок не выводил ее из этого бессмысленного состояния. С готовностью обретала она новый смысл и начинала действовать.
Лишь однажды лет в тринадцать посетил ее собственный личный изнутри идущий посыл, не трудно догадаться, что связан он был с романтической привязанностью. Неожиданно для нее самой, прямо на уроке математики, посреди иксов и игреков, вместо знака равенства, поперек упорядочивающих действительность клеточек школьной тетради ее смутное волнение излилось в несколько экзальтированных, по-девичьи восторженных строк!
Это первое, несмелое проявление собственной личности стало и последним. Не имея привычки к самостоятельным переживаниям она, конечно, предала плод своего нечаянного вдохновения суду окружающих… И ее душа, робко пытавшаяся поднять голову, привычно обратилась в послушный чужому мнению флюгер.
Сначала с ее виршами ознакомилась одноклассница, так же, кажется, в кого-то влюбленная. Что, несомненно, и определило искреннюю восторженность ее оценки и вселило в Ирину убеждение, что ее четверостишие и, в самом деле, великолепно!
Осмелев, она дерзнула показать произведение куда более взыскательному критику – старшему брату, семнадцатилетнему интеллектуалу, который со всей своей родственной прямотой и беспощадностью сообщил ей, что ее «шедевр», мягко говоря, сырой, малограмотный по форме, да к тому же еще и глупый, отвратительно слащавый по содержанию. Пристыженная Ирина тотчас осознала всю безосновательность, нелепость своих жалких потуг. Терзаемая неодолимым стыдом, на сотню маленьких частиц разорвала она свой позор, бросила его в унитаз и смыла его вместе с первой робкой влюбленностью.
Те стихи были действительно не ловки, но все же в них заключалось искреннее чувство, которое потонуло во мнениях, захлебнулось в них и намертво заглохло… С тех пор муза Ирину не посещала.
И впредь подчиняясь правилам шумной, суетливой городской жизни (а другая ей была не ведома), себя Ирина в ней так и не обнаружила.
Кто знает, как сложилась бы ее судьба, если бы не случай.
Что такое случай в нашей жизни?. Что он определяет? Все или ничего?. Стоит ли на него полагаться? Быть может случай – это лишь очевидный результат скрытых закономерностей?
Для Ирочки все было предопределено, все шло, как пописанному, своим чередом: школьный аттестат, высшее образование, добротная работа, одобренный родней муж, пара детишек в комплекте, трудовые будни, праздники на кухне, поощрения, культурный отдых, внуки, пенсия – отдых так сказать заслуженный… старческие недомогания… холодное, городское кладбище… заглушающий скорбные речи, выдувающий слезы, промозглый ветер… Зарастающий травой, все реже год от года навещаемый холмик… один среди множества других…
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: