Мария Мелех - Сны Бога

У меня только половинка души: вот страшная догадка, которая объясняет всю ненормальность и пародийность моей жизни. И я знаю, кому досталась вторая часть, причем лучшая! Ей не хватает лишь моего упрямства и сумасбродства – судя по тому, что она до сих пор до меня не дошла. А мне не хватает… всего остального. Я найду тебя, любовь моя, и заберу эту половинку себе.

Что ж я о себе так униженно и покорно? Обвисшие после попоек щеки не повод бичевать себя при свете рамп. Разве на меня сейчас не смотрят тысячи глаз? Итак, я сумасшедший, чокнутый. Но держусь на плаву и, наверное, многие завидуют моему счету в банке. У меня есть влиятельные друзья во всех европейских странах, я гражданин мира и владелец нескольких особняков… что там еще? Коллекция ретро-автомобилей и парочка сверхзвуковых новинок – этого достаточно, чтобы польстить моему мужскому самолюбию и успокоить зудящий снобизм? Этого хватит, чтобы полностью презентовать себя? На самом деле, я просто достаточно богат и успешен, жизнь сложилась, и мне не на что жаловаться, вот и все. Я известен в определенных кругах, не чуждых причудливой игры светотени. Я художник, переживший все, что дозволено – но главное! – велено пережить художнику. Меня зовут Николас Фламинг 3 3 Имя Николас Фламинг созвучно имени Николя Фламеля (1330 – 22 марта 1418) – знаменитого французского алхимика, исследовавшего возможности получения философского камня и эликсира жизни. .

Это все портит? Как насмешка над судьбой, как слишком яркий фантик, обязывающий к изысканному и сочному содержанию. Моя заботливая матушка дала мне его. «Пусть он вырастет настоящим волшебником», – пожелала она, обрекая меня на неведомые ей самой мучения. Родители часто так поступают: не хотят тащить по жизни даже самих себя, а на плечи наследников взваливают весь мир, который остался ими не завоеван.

Утро, первое января, я стою в ванной комнате своего трехэтажного особняка в предместье Лондона. Вечером у меня самолет в Милан – совещание по одному забавному проекту, предчувствую: очень акварельному, лиловому, с красноватыми подтеками. Понятия не имею, откуда в моей жизни все это. Наверное, дураков Господь особенно любит и ведет их, глупых, бережно поддерживая под руку. Мне больно, больно от самого себя. Но я ничего не могу с этим поделать, я вынужден мириться. В отличие от всех остальных умников я точно знаю, что произойдет, если я выйду из Игры. Поэтому и терплю.

Снилась ли ты мне сегодня, милая?

О, знакомая настойчивая трель из кармана брошенного невесть где пиджака. Настырно, очень настырно. Могу поспорить, это Дорис. Энергия ее целеустремленности пробьет любые измерения. Она узнаваема, какая бы погода ни стояла на дворе. Вчера она была с нами в пабе – контролировала степень моего алкогольного опьянения и доступности женскому населению нашей планеты. Два месяца, как она официально моя секретарша, и порой мне кажется, что она претендует на большее. Кажется? Как смешно! Эта девица уже шесть лет – с тех пор, как прошел слух о моем грядущем разводе с Глэдис – выскакивает из-за всех углов со своей лучезарной улыбкой, как чертик из коробочки. Не знаю, чего больше в этом коктейле: моих денег или ее детской мечты?

Погоди, солнышко мое, я отвечу ей и вернусь к мыслям о тебе.

– Да. (Господи, дай мне усталость всего мира в мой голос).

Заботливое щебетание в сотовом. Трепетный зяблик. Нежная куриная грудка в сливочном соусе. Экологически безопасная щетка для чистки самой дорогой мебели – извечно белая и пушистая, как заячий хвостик. Видишь, как я признателен тебе, Дорис? Это чувства, которые ты рождаешь во мне. Попробуй только сказать, что я неблагодарен!

Оказалось, ночью, по дороге домой, я соизволил жаловаться, что забыл перчатки на диване в кабаке, и мои руки замерзли. Теперь, видимо, не выживу без чудодейственного крема, доставшегося ей в наследство от бабки-ведуньи. «А крем-то заговоренный?» – спрашиваю я с нервным смешком. «Что?» – недоуменно переспрашивает она, не в силах понять то, что выходит за рамки ее дипломной работы по менеджменту. Все-таки соображает, заливается деланно серебристым смехом: «Ну что ты такое говоришь! У тебя потрескалась кожа, сейчас забегу, я неподалеку».

Она всегда неподалеку. Прилипчивая фея, готовая материализоваться по первому моему зову. Разве я ее звал? Я хочу отказаться от ее помощи, но вдруг понимаю, что услышу в ответ: не болит ли у меня голова после вчерашнего? Успею ли я перекусить перед тем, как отправиться в аэропорт? Позвонил ли я домработнице насчет своего кота и попугая? Подумал ли, что положу в чемодан?

Нет, черт возьми, я не подумал! Выходит, у меня тысячи причин сдаться ее заботе. Она все равно использует любую из них, и всей земной дипломатии не хватит, чтобы придумать красивый вежливый отказ, не разрушающий мой галантный образ.

Я переодеваюсь в джинсы (встречать Дорис в махровом халате равнозначно сексуальной капитуляции) и нахожу удобный выход: Джон и Анна, всегда готовые накормить меня излишне калорийным, но вкусным обедом. Теперь надо незаметно внедрить нужный каскад мыслей в голову моей помощницы – да так, чтобы она саму себя заподозрила в глупом расчете. Журчит домофон, и я впускаю зубную фею 4 4 Зубная фея – сказочный персонаж, традиционный для англоязычных стран. Как гласит легенда, зубная фея дает ребенку небольшую сумму денег (или иногда подарок) вместо выпавшего у него молочного зуба, положенного под подушку. (слышите этот нервирующий жужжащий звук?) в свой замок. Вдруг понимаю, что забыл надеть рубашку, и с язвительной усмешкой, адресованной самому себе, признаюсь, что сделал это из чувства отборнейшей вредности.

Пока она втирает крем, с многозначительной пристальностью всматриваясь в мое лицо, я рассказываю ей о своих планах и сетую, что не успею уложить вещи и как следует пообедать. Дорис предлагает заказать пиццу. Заметив мой недовольный взгляд, спохватывается и торопливо перечисляет все меню ближайшего китайского ресторанчика. «Дорис, – терпеливо разъясняю я, – мой желудок не вынесет этой перченой ерунды после нашей вечеринки. Мне нужен хороший домашний обед. Я бы приготовил сам, но голова раскалывается…»

Я выпускаю всю обойму, припася напоследок домашних животных. Теперь у заботливой подруги не остается ходов: я заранее согласился со всем, предоставив ей возможность целиком и полностью заняться моей жизнью на сегодняшний день. У меня даже есть тайное оружие сарказма – быть может, она и не заметила, но оно одним залпом уничтожило ее попытки все контролировать. Дорис не умеет готовить! Она не подарит мне милую ароматную возню на кухне, пока я смогу отоспаться от своих дурных мыслей. А значит, не удержит меня рядом с собой. По крайней мере, сегодня. Ведь желудок уже сводит от болезненной пустоты, сожженной кислотой вчерашних коктейлей.