Ирина Мартова - Странные женщины

© Мартова И. В., 2021

© ИД «ИМ Медиа», 2021

Август уходил. Неспешно, задумчиво, лениво…

Он еще кружил голову странным теплом, дурманил ярким солнцем, запахами вызревших арбузов, налившихся соком яблок и первых грибов. Он еще благоухал мятой, цветущим вереском, дразнил ароматами флоксов, гречишного меда и свежего сена… Но уже тонул в молочных туманах, удивлял густой синевой и пугал ранними закатами. Спохватившись, раскладывал по карманам луговые травы, старательно укорачивал день и неторопливо паковал чемоданы…

Август уходил. Но все же он еще дивно пах молодостью, которая быстро становится воспоминанием и никогда не оставляет надежды на возвращение…

Конец лета наступил, как всегда, неожиданно. Природа, разомлевшая под летним солнцем, опомнилась поздно. Дождь полил сразу, едва календарь успел перелистнуть первые три дня сентября.

Маруся сидела у окна, обреченно глядя на потоки воды, льющиеся с потемневших небес. Эмма Викторовна, полная седая дама, надев плащ, удивленно оглянулась на притихшую коллегу.

– Мария, вы домой, милочка, не собираетесь?

– Собираюсь, – вздохнула Маруся.

– Ну, так пойдемте, – Эмма, прищурившись, глянула на Марусю поверх очков. – Хотите, подвезу? Или до метро подкину. Мою машину, наконец-то, сделали…

– Нет, – Маруся улыбнулась. – Вы идите, Эмма Викторовна, не ждите. Я сама потихоньку доберусь.

– Но там ливень, – дама испуганно округлила глаза. – Промокнете.

– Ничего, – усмехнулась Маруся, – не сахарная, не растаю. Да и зонт у меня сегодня есть, я предполагала такую неприятность. Небо, словно холстина изодранная, со вчерашнего дня рваными тучами пошло.

– Ну, как хотите, – Эмма Викторовна обиженно пожала пухлыми плечиками, закутанными в дорогой плащ цвета хаки. – До завтра.

Маруся, посидев еще минут пять, неспешно достала свою видавшую виды кожаную сумку, служащую одновременно и дамской сумочкой, и преподавательским портфелем, и хозяйственной авоськой. Положила туда пару толстых тетрадей, два оставшихся с обеда банана, крохотную косметичку, кинула в боковой кармашек записную книжку.

– Ну, все, – она оглядела свой стол. – Домой. Пора домой.

Часы показывали без четверти семь.

Едва ступив за дверь старого корпуса, Маруся оказалась в таком потоке льющейся сверху воды, что цветной зонтик в ее руках сразу потерял свою надобность. Пронзительно холодные струи дождя так настойчиво приняли ее в свои объятия, что она даже взвизгнула от неожиданности. Постояла, собираясь с духом, но, чувствуя, что терять уже нечего, решительно зашагала прямо по лужам.

Ледяные струи текли по спине, по ногам, по лицу, скапливались в невысоких ботинках, но Маруся не сдавалась. Шла, сердито сдвинув брови, и что-то шептала себе под нос…

Вскоре она, проклиная все на свете, поняла, что до метро ей не добраться: слишком много воды скопилось в обуви, чересчур намокла одежда, очень замерзли руки. Тогда Маруся подошла к краю тротуара и призывно подняла руку, надеясь поймать свободное такси.

Минуты безжалостно убегали, а желтые машины проносились мимо, не обращая внимания на умоляющие жесты Маруси. Она, жалобно постанывая, то придвигалась к самому краю тротуара, то едва успевала отскочить от потоков грязной воды, бьющей из-под колес проезжающих автомобилей, то грозила кулаком вслед очередной машине.

Промокшая насквозь, Маруся совсем растерялась. Отчаянно хотелось плакать. Она беспомощно оглянулась, оценивая расстояние до метро. Но когда уже приготовилась кинуться к спасительному входу, над которым приветливо светилась большая буква «М», возле нее резко затормозил черный джип. Обдав ее приличной порцией грязнущей воды, машина остановилась, пассажирское окно приоткрылось.

– Эй… Садись, довезу, – водитель попытался перекричать шум дождя.

Опешив, Маруся сжалась в комок и недоуменно оглядела себя. Мокрая одежда, обувь грязная, вода стекает прямо по ногам… Как такой грязнуле сесть в этот шикарный автомобиль? Она робко топталась на месте, не решаясь открыть дверь дорогой машины.

Водитель нетерпеливо нажал на сигнал и сердито махнул ей рукой.

– Чего стоишь? Решила утонуть?

Маруся, прикусив губы, открыла тяжелую дверь и умоляюще глянула на мужчину.

– Я вся мокрая, ноги грязные… Вода натечет сюда.

– Да садись уже, – мужчина раздраженно отвернулся. – Здесь стоять нельзя, вон знак запрещающий. Быстро запрыгивай.

Маруся обреченно вздохнула и нырнула в теплое нутро автомобиля.

Водитель молча отъехал от тротуара, осторожно встроился в поток машин, и лишь потом изумленно глянул на притихшую незнакомку.

– Ты чего там стояла?

– Такси ловила.

– Ну, ты, попутчица, даешь, – поперхнулся мужчина. – Там же машины не останавливаются. Нельзя. Знаки запрещающие висят…

– Я не видела, – уныло прошептала Маруся, чувствуя, как от холода, влаги и усталости ее бьет мелкая дрожь.

– Ну и ну… Так бы и стояла до утра, – мужчина усмехнулся. – Замерзла? Как бы не заболела.

– Нет, ничего, – не очень уверенно проговорила Маруся и шмыгнула носом. – А сколько я вам должна?

– За что? – опешил мужчина.

– Ну… – она замялась. – За то, что вы меня везете.

– Сиди уж… Платить она собралась. Адрес лучше говори, куда ехать.

Они ехали так долго, что Маруся, согревшись, даже задремала. Очнулась оттого, что мужчина легонько тронул ее за локоть.

– Приехали, кажется. Глянь-ка, твой дом?

– Мой. Спасибо, – Маруся закивала, заторопилась, выскочила из автомобиля.

– Эй, попутчица, подожди. Прыткая какая… Как зовут-то тебя?

– Мария, – она виновато улыбнулась.

– Понятно. Ну, пока, Мария!

Не успела Маруся войти в квартиру, как в дверь позвонили.

– Господи, – простонала она, стягивая с ног насквозь промокшие ботинки, – кто там еще?

На пороге стояла Александра. Увидев совершенно мокрую подругу, она ахнула:

– Ты откуда такая? Под дождем гуляла что ли?

– Ага, гуляла, – вздохнула измученная Маруся.

Александра слушать ее не стала, развернула бурную деятельность. Заварила чай, сбегала домой за малиной, заставила Марусю встать под горячий душ и нарисовала ей на ступнях йодную сетку.

– Это-то зачем? – сопротивлялась изо всех сил Маруся.

– Так надо, – подруга была неумолима. – Не знаю, в чем секрет, но наша бабушка всегда так делала, когда мы болели.

Наконец, когда все лечебные экзекуции, задуманные неугомонной Александрой, закончились, они обе упали на диван в изнеможении. Маруся, завернутая в теплый плед, шмыгнула носом.