Алекс Мрит - Без ностальгии. Сборник

Взрывы, обрушение зданий и сооружений, оторванные конечности, обрывки окровавленной одежды, изуродованные и обугленные тела, искореженные машины, агония и крики умирающих. Скорбь, слёзы и справедливый гнев родственников. Всё было так, как они и предполагали. Люди были напуганы и растеряны, они нуждались в защите и ожидали от правительства принятия каких-то решительных радикальных мер. И эти меры уже давно были прописаны в соответствующем сценарии, так же, как и реакции людей на кровавый спектакль.

Люди боялись, а значит не могли разумно мыслить, находились во власти эмоций, которые ещё больше нагнетались прессой и телевидением. Люди нуждались в защите и были достаточно подготовлены (напуганы) к тому, что должно последовать для её обеспечения.

Каждый должен был бояться и уже боялся того, что в любой момент может оказаться на месте покалеченных или погибших. Спасения нет нигде, нужно бояться, со страхом и подозрением смотреть на других людей, вещи и объекты. В организации и исполнении террористических актов обвиняли каких-то людей, организации, структуры, религиозных фанатиков, экстремистов и т. п. Но никогда тех, кто стоял за всем этим. Под финансирование этих терактов («проектов») выделялись огромные средства из бюджета этих же стран, в которых он и случался. Теракты финансировались из налогов граждан, которые в них же и гибли. Спецслужбы с кем-то боролись, кого-то ловили, обвиняли в терроризме, допрашивали, «прессовали», пытали и получали признательные показания. Все были довольны (кроме тех, кто стал жертвой системы). Запуганные люди тем, что спецслужбы и полиция с кем-то героически боролись, кого-то ловили и создавали видимость бурной деятельности во благо безопасности граждан. По телевизору постоянно показывали каких-то наводящих ужас личностей в качестве подозреваемых в организации и совершении террористических актов, со смаком рассказывали об их зверствах и преступлениях, показывая кровавые сцены, фрагменты пыток и казней людей. Но целью кровавых маскарадов было не обеспечение финансирования спецслужб. Цель – лишение человека прав и свобод. Теперь любого можно было (и делалось) обвинить в организации и совершении теракта, арестовать и делать с ним всё, что захочешь. Под пытками и издевательствами каждый сознается в чём угодно, нужно лишь время и не ограниченность в средствах и морали. И жестокость, которой у садистов было неисчерпаемо. Силовики – исполнители приказов системы теперь имели полное законное право творить беззаконие, применить к кому угодно любые средства и методы воздействия, не уступающие самым жестоким и кровавым средневековым, а также новые не менее эффективные приёмы, в том числе и не калечащие тело, но гарантированно ломающие волю и личность любого человека. Мелкие психопаты и социопаты получали полное право любыми способами издеваться над своими жертвами. Сотрудники системы теперь могли в любое время ворваться к любому человеку (обычному гражданину), учинить обыск, погром, оказать моральное, а то и физическое воздействие (при необходимости подбросить что-то дискредитирующее), арестовать, пытать и т. д. Всё это делалось в закрытом порядке, человек доставлялся в спецучреждение, доступ в которое представителям защиты был закрыт. Обычно даже никто из самых близких людей не знал, куда спрятали несчастного, чем-то неугодного системе. С каждым неугодным системе, свободомыслящим и честным теперь можно было на законных основаниях делать всё, что угодно, так же, как и с членами его семьи, родственниками, счётом и имуществом.

Антураж как постоянное напоминание об опасности фоново сопровождал человека всегда в виде специальных устройств, силовиков, новостей и зловещих напоминалок в транспорте и метро об угрозе террористических актов, которые остряки называли социальной рекламой. В метро, транспортных средствах, в общественных местах, в школах и крупных магазинах стояли специальные п – образные устройства, через которые должен обязательно проходить каждый посетитель, выкладывая при этом всё из карманов и предоставляя также на досмотр имеющуюся при себе сумку. Кое-где дежурили силовики и имелись специальные досмотровые места. В короткие сроки многие страны мира как будто перешли на военное положение ещё до внедрения барановирусной аферы. Люди подвергались постоянному моральному прессингу везде, где бы не находились. На работе, дома, в общественном транспорте и в любой сфере своей жизни.

Малая часть населения могла работать спокойно, целиком посвящая себе выбранному занятию, помогая людям, трудясь на благо общества. На работе контролеры системы создавали невыносимые условия, поддерживая население в постоянном страхе и стрессе перед множеством контролирующих органов, проверками, штрафами, сертификатами, лицензиями и так далее и т. п. Никто уже не мог работать спокойно, каждый трясся перед очередной проверкой, лицензированием, всё множащимися контролирующими структурами, налогами и ужесточающимися законами. Штрафы, проверки, суды, постоянно меняющиеся не в лучшую сторону законы, получение каких-то всё новых бумажек на право заниматься профессиональной деятельностью с обязательным перепродлением (высшее и специальное образование уже не имело решающего значения), куда-то и кому-то нужно было постоянно платить крупные суммы, выкручиваться, выживать, писать бесконечные отчёты, заполнять какие-то документы. Проверки, штрафы, наказания, налоги, кредиты, ипотеки, выплаты, ужесточение законов, ограничения прав и свобод, рост цен и инфляция, рост числа неизлечимых болезней, ожидание самого худшего, вечно плохие новости по телевизору, запугивание терактами, эпидемиями и пандемиями с соответствующими всё новыми ущемлениями прав и свобод, возможностей, жизни… Люди озлоблялись и срывались, запуганные и затравленные они несли это в семьи и в отношения друг с другом.

Они использовали любые средства для понижения сознания людей, их деградации, навязывая зависимости и низводя человека до животного уровня.

Они многократно реализовывали проекты по насильственному, принудительному спаиванию населения, а если это не срабатывало, то шли на обман, манипулирование и продвижение спиртного как полезного, модного, расслабляющего и веселящего напитка. Существовали и активно продвигались проекты по спаиванию населения, приучение к тяжелым наркотикам, солям, токсикомании, игромании, сексуальной распущенности или напротив её блокировки, извращенного понимания сексуальности, пуританства, бисексуальности, гомосексуализма (для Них главное, чтобы нормальное половое влечение и отношение между полами было извращено порочностью, стыдом, подавлением, комплексами, неправильным восприятием секса, любви, подменой любви сексом), продвижение всего тёмного и демонического, искусственного, техногенного, разрушающей сознание музыки, ограничений в одном и распущенности в другом, жестокости, насилия и т. п. Всё это и многое другое начинали прививать уже с детства, когда сознание человека более восприимчиво и все эти модели прививаются как само собой разумеющееся, как доминантные, правильные, социально приемлемые, способствующие самовыражению и своей идентификации. Последние десятилетия воздействия деструктивных сил на детей и молодёжь всё усиливалось и нормальное поведение давно уже было подменено сознанием массовой деструктивной попкультуры с извращённым восприятием мира, человечности, отношений между людьми и в семье. Велась пропаганда через социальные сети насилия и жестокости, садизма, ненависти к окружающим и к самому себе, суицида, подмены добра злом и увод человека в виртуальный мир порочных грёз и страстей, в котором можно легко осуществить любые свои желания.