Виталий Капустянский - Новогодний миг

– Если не ошибаюсь, Кара-Даг это заповедник?

– Да.

– Значит, ты собираешься проникнуть в закрытый заповедник и найти там приснившуюся тебе пещеру, и я, конечно, должен тебе в этом помочь?

– Если ты чего-то боишься, мы поедем с Кариной вдвоем.

– Ты знаешь мое мнение, я против рискованных спусков в пещеры и против незаконных проникновений на закрытые территории.

– Если бы так рассуждали наши первооткрыватели, то они ничего бы не открыли.

– Я согласен с тобой, но у них были другие цели и свои задачи, а мы с тобой горные туристы со скудными средствами и простым снаряжением.

– Ты не убедил меня, я поеду и найду эту пещеру.

Карина была немногословной женщиной, она занималась йогой и любила ходить по канату, красивая осанка, крепкие стройные ноги и удивительный глубокий взгляд. Тонкий европейский нос и слегка пухлые губы, темные волосы открывали вам немного узкое лицо, но улыбка Карины была такой солнечной и привлекательной, что редкий мужчина не пытался с ней заговорить. Карина уговорила Рингеля вначале немного отдохнуть, позагорать на пляже, поплавать в море, посидеть в кафе. И вначале Рингель ее слушался, но когда наступал вечер, его взгляд был обращен в сторону Кара-Дага. На третий день, рано утром, Рингель объявил нам, что мы поедем на экскурсию в Кара-Даг.

– Вы не устали отдыхать, сегодня мы едем на Кара-Даг, и это не обсуждается, – настойчиво сказал Рингель.

– Замечательно, я не против прогулки по заповеднику, – ответил я.

– Как мне одеваться? – улыбнувшись, спросила Карина.

– Спортивная обувь, куртка с капюшоном, рюкзак понесу я.

Я плотно позавтракал, собрал небольшой рюкзак и вышел во двор нашего дома, который мы снимали. Рингель стоял с воинственным лицом, одетый в куртку, в которой он обычно спускался в пещеры, и бриджи из прочной ткани, на ногах были горные ботинки, а у него на шее висел его любимый слегка потертый бинокль. Карина была одета в красную куртку с капюшоном и короткие шорты, а на ногах у нее были женские спортивные ботинки. Я оделся в спортивную майку, шорты и горные ботинки, на моей голове была соломенная шляпа, а на поясе швейцарский раскладной нож.

– Почему ты так оделся? – спросил Рингель.

– Для прогулки по заповеднику в самый раз, – ответил я.

– Хорошо, тогда едем.

Мы доехали до биостанции и вошли в заповедник. Остановившись у подножия горы Шапка Мономаха, Рингель достал блокнот и что-то записал. Немного отстранившись от нас, он пошел впереди, и Карина, как обычно, взяла меня под руку. Мы шли по хорошо утоптанной тропинке, зеленые деревья Кара-Дага, причудливо изогнувшись, росли на склонах скал. Обогнув гору, мы пошли по Туманной балке к середине берегового хребта. Я надеялся, что группа облаков будет иногда закрывать палящее солнце, но морской ветер прогнал их в сторону Феодосии. Тропинка поворачивала наверх, и мы увидели беседку. Рингель вошел в нее первым, а потом подошли и мы. Спрятавшись от солнца, я с удовольствием пил из бутылки воду.

– Идем дальше, – улыбаясь, сказал Рингель.

– А что там наверху? – убирая бутылку в рюкзак, спросил я.

– Казачья голова и обзорная площадка.

Поднявшись по тропинке, мы увидели морской простор, скалы. Рингель радовался, как ребенок, я попытался направить к нему Карину, но она отказалась. Дойдя до середины берегового хребта, мы увидели внизу базальтовую арку, или, как ее называют, Золотые ворота.

– Это пограничная бухта, до революции здесь был таможенный пограничный пост, – серьезным голосом сказал Рингель.

– Кстати, я захватил свой паспорт, если нам попадется хоть один таможенник, я предъявлю его с глубочайшим уважением.

Карина засмеялась и скинула со своей головы капюшон.

– Ребята, какая красота. Я хотела бы проплыть через эту арку и загадать желание.

– Рингель, самое время поцеловать жену, а я, как ваш фотохроникер, запечатлю этот момент.

– Пожалуйста, Рингель, пусть Виктор сфотографирует нас.

Рингель подошел к Карине и с серьезным видом обнял ее за плечо, а Карина улыбалась за двоих, это единственное фото, на котором они вместе на Кара-Даге. Рингель отошел от нас и, поднеся бинокль к глазам, посмотрел на горный хребет Кара-гач, там находился Мертвый город, он хотел прикоснуться к горным руинам, чтобы почувствовать необычную энергетику. Рингель достал карту и что-то на ней пометил, из чего я понял, что он собирается сюда вернуться, но уже не как турист, а как исследователь. Мертвый город был закрыт для туристов, неуважительное отношение к необычным скальным образованиям привело к этому решению. Поэтому нам пришлось обогнуть это место, Рингель делал свои метки на карте, а я, обнявшись с Кариной, смотрел на мыс Меганом и дальние судакские горы. Мы с Кариной выпили всю воду из моей бутылки, и пошли за Рингелем. Он остановил нас и стал рассказывать.

– Это южный перевал, или древнее название Товаретан. Переводится, как перегон быков. Таврика – это страна, где живет бычий народ – тавры.

– И где же они сейчас? – крепко обнимая Карину, спросил я.

– Кто знает, может они сейчас следят за тобой, – серьезно сказал Рингель.

Я хотел пошутить, но что-то тряхнуло гору, и мы увидели, как посыпались камни, Карина испугалась и прижалась ко мне.

– Ребята, я вас уважаю, не над, сердиться, мы цивилизованные, люди и, кроме того, мы скоро спустимся с вашей прекрасной горы, – сказал я.

Скоро мы подошли к Кара-Дагскому сфинксу, Карина встала напротив каменной башни и я ее сфотографировал. Как только мы вернулись на дорогу, которая спускалась в поселок Коктебель, Рингель пошел быстрым шагом.

– Рингель, у нас прогулка, – крикнул я.

Но он не остановился, а только крикнул в ответ:

– Встретимся в доме.

Фигура Рингеля удалялась от нас, он быстро спускался вниз.

– Подожди, я хочу немного постоять, я устала.

– Хочешь, я понесу тебя на руках, – сказал я и поднял Карину на руки.

– Прошу тебя, только не шагай, – быстро сказала Карина.

Я немного качнулся, и наши лица оказались рядом, мы посмотрели друг другу в глаза, потом на губы и как-то естественно поцеловались. Я много раз обнимал Карину, но никогда не целовал ее в губы. Карина спрыгнула с моих рук, и я решил, что ей неприятен мой поцелуй, и немного отстранился, но она привлекла меня к себе и так нежно меня поцеловала, что я все понял. Мои вечные взгляды на нее, мои объятья, мои комплементы, мое внимание к ней, как к необычной женщине, зародили в ее душе новые ростки волнительных чувств.

Рингелю не понравились мои шутки, он был настроен очень серьезно, сделав необходимые метки на карте, он вывел кратчайший маршрут, оставалось только воплотить его в жизнь. Спустившись в поселок Коктебель, он отправился искать человека с моторной лодкой. Рингель шел быстрым шагом, обливаясь потом, но это обстоятельство его нисколько не смущало, он был поглощен своими мыслями. Справа от него были пляжи, а слева располагались кафе, наполненные шумящей людской массой. Наконец он вышел к пляжу, где был пирс, возле него на волнах покачивались моторные лодки и катера, приспособленные для прогулок в море. Рингель поднялся на пирс и подошел к одному парню, который сидел в моторной лодке.