Кирилл Батраков - Куколд. Золотая клетка

Я крепко сжала нож и спрятала под подушку руку с ним. Мне нужно поспать, восстановить силы. Столько, сколько удастся. Чтобы бороться за свою честь и жизнь. Я буду, как львица, сражаться до последней капли крови. За себя, за людей, которые любят меня.

Я засыпала медленно, сквозь боль. Лицо ныло, но было терпимо. Гораздо сильнее болела лодыжка – видимо, я вывернула ее, падая на пол… И шея. Очень сильно болела гортань. Этот изверг сдавил ее с такой силой, что сглотнуть было не просто больно, а невыносимо.

Интересно, где сейчас Лео? Неужели он и правда забрал деньги и убежал… Что он думает? Если за ним приходили, значит, он в курсе, что все вскрылось. Иначе зачем бежать… Тогда и логично, что надо залечь на дно. Но думает ли он, ЧТО СО МНОЙ? Как я здесь и какой ужас со мной творится…

Человек, как и любое другое животное, цепляется за жизнь до последнего. И способен в критические моменты совершать настоящие чудеса. А еще приспосабливаться к любым условиям, привыкать существовать в любой, даже самой кошмарной действительности. И мне предстояло пройти этот путь… Самой.

А еще люди отличаются от животных тем, что не теряют надежду. Не только физически, но и мысленно цепляются за любую соломинку. Для меня сейчас такой «соломинкой» был Лео. Мысль о том, что где-то есть человек, еще не сломанный, как я, и не пойманный… И этот человек знает о том, что со мной может быть беда. Я видела его глаза – это не глаза труса. Он сильный и уверенный, но хитрый. Господи, дай ему сил не наделать глупостей и не забыть меня. Господи, дай ему сил…

Женщины вообще не могут быть совершенно правдивыми. Они всем решительно лгут: судьям, своим любовникам, своим горничным и самим себе.

Утром ко мне постучали. Я знала, что это Маша принесла поесть.

– Елизавета Александровна…

– Маша, заходи.

Ужас в глазах горничной трудно было скрыть. Мое лицо и красное одеяло явно выглядели весьма колоритно. Но тем не менее мужа моего девушка боялась еще больше, поэтому из всех сил старалась не подавать виду. Получалось это у нее, прямо скажем, хреново.

– Дмитрий Сергеевич велел принести вам завтрак…

– Да, давайте сюда скорее.

Я накинулась на еду. Горничная собралась уходить, но я ее остановила.

– Маша. В комнате приберись. Тут немного грязно после вчерашней ночи. И одеяло это забери, принеси мне новое.

Маша стояла в недоумении и вылупилась на меня своим овечьим взглядом.

– Ты тупая? Быстро забери это дерьмо.

Девушка подскочила ко мне, как тут же я схватила ее за руку, потянула к себе и бросила на кровать. Она даже пикнуть не успела – я заткнула ей рот ладонью и приставила к тоненькой шейке нож.

– Тихо. Слушай меня внимательно. Будешь орать – убью. Ясно?

Маша замерла и кивнула.

– Телефон с собой?

– Угу.

– Доставай.

Маша извлекла из передничка мобильник.

– Разблокируй.

Телефон Таньки я знала наизусть, еще с универа. Слава богу, эта стесняшка ни разу его не меняла! Это был единственный номер, который я помнила наизусть, даже свой иногда могла спутать. От волнения у меня снова хлынули слезы и в горле появился комок.

– Таня, это Лиза…

– Лиза, боже, я тебя…

– Тихо. Слушай внимательно. Муж меня приковал на цепь и держит у нас дома…

– О господи…

– Тихо, лань… Если на тебя выйдет человек по имени Лео, передай ему это…

– Давай я позвоню в полицию?!

Тут дверь в комнату распахнулась. На пороге стоял куколд.

– Су-у-у-у-у-у-ка!!!

Пока этот разъяренный кабан несся к кровати, я мигом перевернулась и успела удалить вызов.

– Стоять!

Я выставила нож впереди себя, стоя на коленях. Маша со всех ног, почти на четвереньках, рванула к выходу. Дима встретил ее рукой, как шлагбаумом, наотмашь – девушку рухнула как подкошенная и потеряла сознание.

– Ты что творишь, тварь?!

– Уже ничего.

Я разбила телефон об стену.

– А вот если ты подойдешь ко мне, я всажу этот нож, которым ты вчера с аппетитом поедал козий сыр, прямо в твой козий глазик. Любимый.

Дима остановился. Связываться с разъяренной самкой особо не входило в его планы.

– Ты очень сильно пожалеешь, Лиза. А я буду наблюдать за твоими мучениями.

– И дрочить? Я правильно понимаю?

– Сука-а-а-а.

Глаза куколда налились кровью. Он достал телефон.

– Андрей, Эдик. Быстро наверх, в спальню.

– Ты охрану вызвал, импотент? Сам не можешь справиться?

– Лиза, здесь тупица только одна. И это ты. У тебя нет выбора. Я спрошу с тебя за каждое твое слово и действие. А потом займусь твоей семьей. И буду приносить тебе их головы по очереди. Этого уже никак не избежать. И скоро ты в этом убедишься.

В комнату вбежали два здоровенных мужика.

– Так, ты – выкинь на улицу этот мусор, – куколд показал на Машу. – А ты, Эдик, скрути эту мразь.

Охранник стоял в недоумении.

– Дмитрий Сергеевич, а если она пострадает?

– Мне плевать, идиот! Но она должна остаться жива. Иначе отправишься за ней следом.

Эдуард сурово двинулся в мою сторону и достал электрошокер. Сопротивляться было бессмысленно. Я отбросила нож в сторону и послушно протянула сложенные вместе руки. Охранник завязал их простыней, отцепил от кровати наручники, сцепил ими обе мои ноги и перевалил меня через плечо, как ковер.

– Неси ее вниз. Там уже все готово.

– Я переезжаю?

– Да, мразь.

– Можно поинтересоваться куда?

– О, это место ты запомнишь на всю свою жизнь. Долгую или короткую.

Люди, которые не пьют, не курят, никогда не матерятся и не говорят о сексе, вызывают у меня какие-то подозрения. Уверен, по ночам они разделывают трупы маленьких детей или еще что-то в этом роде.

Лео ехал в багажнике очередной попутки. Добрый человек вез нашего «героя-любовника» на берег Оки, где покоилась под кустом та самая флешка с компроматом на полковника. Кузов старой «шестерки» подпрыгивал на каждой кочке, и Лео то и дело бился головой о крышку багажника, что мешало ему раскладывать по полочкам в голове план дальнейших действий.

Машина остановилась на берегу, возле красивого храма в Серпуховском районе Московской области. Даже за 100 км от МКАД чувствовалось близкое присутствие столицы – красивая иллюминация на площади и на самом храме светилась даже ночью.

Ему еще предстояло переправиться на другой берег, где тогда в камнях они с Пашей сидели у костра. Как же тогда все казалось легко и беззаботно. И не было этой постоянной тревоги, этого злого куколда, этих грязных денег… Но не было и Лизы. Лео не хотелось думать, что он идет на штурм, чтоб спасти свою задницу. Хотя по факту это так и было. Он все чаще думал о ней. И представлял себя героем, которому предстоит спасти принцессу из лап жуткого монстра. А кто запретит так думать? Люди всегда ищут высший смысл в оправдание своих низменных интересов. Такая наша сущность.