Дарья Щедрина - Чужие окна. История одной подлости

И словно дали общую команду, со всех сторон на разные голоса понеслось:

– Толстозадова!

– Жирняева!

– Жирнопопова!

Свисток тренера будто спустил до предела натянутую тетиву: Олеся рванула вперед. Слезная пелена затуманила глаза, и девушка бежала, не разбирая дороги и задыхаясь от стыда и унижения. Обширные бедра ее колыхались, как затянутый в спортивные штаны студень. Дынеобразные груди ритмично подпрыгивали в такт шагов, норовя выпрыгнуть из футболки. Вдруг нога ее подвернулась, и Мухина с размаха грохнулась оземь. Но это только еще больше развеселило насмешников. Выкрики, смех и даже свист неслись вдогонку.

Неуклюже, как барахтающийся в луже бегемот, Мухина поднялась сначала на четвереньки, потом на колени. Отряхнула руки, рассматривая оцарапанные ладони, и с трудом стала подниматься на ноги. Тут ее подхватил под локоть и помог встать Вадим Андреевич.

– Сильно ушиблась? – спросил он с тревогой в голосе.

– Угу, – кивнула, всхлипывая, Олеся.

– Иди в раздевалку, промой ссадины, – шепнул учитель и добавил: – на урок можешь не возвращаться. Если что, сходи в медпункт.

Олеся кивнула и поплелась в раздевалку, глотая слезы и кожей ощущая любопытные и насмешливые взгляды одноклассников. Ей очень хотелось умереть.

После урока в раздевалке Маша Караваева с виноватым видом заглядывая в заплаканные глаза подруги увещевала ее:

– Да не слушай ты их, Леська! Они же дураки. Сделай вид, что ты глухая.

– Они не дураки, – прокомментировала Ритка, надевая колготки и любуясь своей длинной стройной ногой, – они стадо идиотов в периоде полового созревания. Чем больше будешь обижаться и рыдать, Мухина, тем сильнее они будут тебя травить. Закон джунглей!

Рита оправила сильно укороченный подол форменной юбочки, достала косметичку, подкрасила губы помадой и, одарив несчастную толстушку надменным взглядом, вышла из раздевалки.

– Правда, не обращай внимания, – посоветовала тихим голосом отличница и будущая золотая медалистка Лиза Меликова, поправив на носу очки.

После слов одноклассниц Олеся ощутила поддержку, но выйти из раздевалки никак не решалась. Через пять минут должен был начаться урок истории, а ноги не несли ее. За порогом мерещились злобные лица Гуся и всей его банды.

В конце концов Маша махнула на нее рукой и побежала на урок. Мухина посидела еще минуту на скамейке, прижимая к груди свой школьный рюкзак, но все-таки встала и поплелась следом за Караваевой.

– Мухина! – окликнул ее на выходе Вадим Андреевич. Он подошел к девушке и серьезно произнес: – Значит так, Мухина, у меня есть выгодное для тебя предложение. Сколько у тебя сегодня уроков?

– Шесть, – растерянно пробормотала Олеся, поднимая на него заплаканные глаза.

– После шестого урока я тебя жду здесь, в зале. Опаздывать не разрешается. Все ясно?

– Все.

– Бегом на урок, – мотнул головой в сторону лестницы физрук, – а то опоздаешь.

После уроков Олеся спустилась на первый этаж и с удивлением застала у дверей спортзала целую компанию. Но компания была странной. Вася Малышкин из 11-го «А» по прозвищу Слонопотам, самый рослый ученик среди выпускных классов. Его рост подбирался к 190 сантиметрам, а вес перевалил за центнер, и он продолжал быстро расти. Его одноклассница Соня Луговая с хорошеньким личиком, но необъятно толстая. Две девчонки из 11-го «В» и Костя Гринько из 11-го «Г». Девочки были под стать Соне толстые и неуклюжие. Костя же особой толщиной не отличался, зато на конкурсе неуклюжих мог занять призовое место. Он ходил, загребая ногами так, что по законам физики ноги должны были заплестись в косичку. Все части тела в нем существовали как бы сами по себе, отказываясь чувствовать себя единым организмом. При перемещении в пространстве он не пропускал ни одного угла. А выступающие части мебели в любом помещении с нетерпением ждали встречи с ним.

Дверь спортзала распахнулась и на пороге появился Логинов. Окинув взглядом компанию учеников, Вадим Андреевич позвал:

– Проходите!

Ребята неуверенно, словно опасаясь повредить что-нибудь своими массивными телами, прошли в пустой зал.

– Значит так, друзья мои, – заявил физрук, – посмотрел я на вас во время занятий и понял, что проще вас расстрелять, чем заставлять ходить на физкультуру. Гуманнее будет.

Одиннадцатиклассники с удивлением уставились на своего учителя.

– Но нормативы в конце года никто не отменит. Да и с меня за каждого из вас спросят. Поэтому предлагаю на выбор: или вы занимаетесь в спецгруппе по индивидуальному плану, или ходите со всеми на обычные занятия, где вас будут травить, унижать, издеваться. Что выбираете?

На долгую минуту в просторном зале повисла тишина. Яркое сентябрьское солнце рисовало желтые квадраты на стене прямо над баскетбольной корзиной. Стопка гимнастических матов в углу приглашала покувыркаться на брусьях и перепрыгнуть через «коня». А сложенные в большую пластиковую коробку разноцветные мячи сообщали, что занятия секции художественной гимнастики уже начались.

– А что это за спецгруппа? – хрипловатым басом поинтересовался Слонопотам.

– Это вы, – ответил Вадим Андреевич и пожал плечами. – Каждому из вас я дам индивидуальный список упражнений, тридцатиминутный комплекс, который вы будете выполнять ежедневно. Повторяю: ежедневно! – указательный палец физрука назидательно поднялся. – А утром в воскресенье, скажем, часов в восемь мы будем собираться на стадионе и проводить общую тренировку. А я буду смотреть, как вы занимались неделю и чего достигли. Посещать занятия физкультурой с классом вам будет не надо.

Шестеро толстяков зашушукались, стали переглядываться, толкать друг друга, обсуждая неожиданное предложение. Через несколько минут общее мнение высказал Вася Малышкин.

– Мы согласны. Вот только воскресенье же выходной день.

– И что? – Усмехнулся Логинов. – Лично я каждое воскресенье все равно бегаю по утрам и занимаюсь на стадионе. Готовы присоединиться?

Олесе предложение физрука показалось странным. Но вариант еще хоть раз прийти на физру пред ясные очи Валерки Гусева показался таким страшным, что проще было умереть. Она подумала и кивнула первой:

– Я согласна!

***

Первое воскресенье нового учебного года выдалось ясным и солнечным. Солнечные лучи золотили крыши домов и яркими бликами вспыхивали, отражаясь в оконных стеклах. Олеся Мухина заставила себя встать по будильнику, хоть организм настоятельно требовал отдыха и расслабления.

Всю неделю она пыталась заниматься по предложенной физруком программе. Но наклоняться, доставая до пола руками мешал живот, отжиматься от пола мешала грудь, а поднимать ноги и держать под прямым углом просто не было сил. В конце этой экзекуции ноги тряслись от слабости, а все мышцы ныли и болели.