Алла Лебедева - Мамино завещание

Часто, приходя из школы, я заставала мать в обществе незнакомых мужчин. Компания сидела за накрытым столом. Они пели песни, громко смеялись. Мама весело шутила, пела и играла на мандолине. Когда мама запевала, вокруг все затихали. Особенно она любила песни из репертуара знаменитой Людмилы Зыкиной. Мне нравилась песня: «Вот она, милая роща! Ветер шумит над рекой!» Я слушала, как поет мама и удивлялась. Она пела очень красиво и задушевно. Ее голос был мелодичным и завораживающим. Это была радостная женщина, совершенно, незнакомая мне.

От той холодной, властной женщины, которой она, обычно, представала перед отцом, не было и следа. Ее пушистая светлорусая коса спускалась ниже пояса, когда она склонялась над струнами. Ее зеленые глаза сияли, как изумруды. Когда, был жив отец, мать всегда ходила с туго заколотым узлом на затылке. Тогда, ее взгляд был жесткий и отстраненный. А теперь, она, словно, расцвела и помолодела.

В присутствии своих гостей, мама становилась особенно ласковой. С улыбкой, давала мне двадцать копеек и отправляла погулять. Я была счастлива. Сразу, бежала на рынок за мороженым или покупала кусочек восхитительной лиственичной серы. Серу я не только жевала, из нее можно было выдувать забавные пузыри.

Радуясь, предоставленной свободе, я целыми днями бродила по улицам или просиживала у соседей. С соседями Самариными мы были почти родственниками. Наши дома стояли рядом. С их сыном Витей, мы сидели за одной партой, а после школы вместе, играли на улице. Уроки часто делали, тоже с Витей, сидя за одним кухонным столом. Училась я всегда, на "отлично". Мечта окончить школу и уехать из дома, стимулировала мои старания. Только Витька, мой друг, знал об этом. У Вити отметки были средними.

Часто, он просто списывал мои домашние задания. – «Я не хочу хорошо учиться, чтобы куда-нибудь, уехать из дома. Мне и здесь, хорошо!» – говорил мне Витька. Я вздыхала, молча, подвигала ему свою тетрадку так, чтобы тетя Лена не заметила. Она считала, что я очень благотворно действую на ее ленивого сынишку.

Вечерами, когда матери не было дома, тетя Лена отправляла за мной Витьку. Витька пролезал через дыру в заборе. Отодвинув оторванную доску , он оказывался возле нашего крыльца. Я приходила и садилась ужинать вместе с ними. Воспоминания о моем детстве, были бы слишком грустными, если бы не было семьи Самариных.

Судьба всегда посылает детям таких людей, чтобы их горькая сиротская доля, хоть немного, стала легче. Дядя Саша, хозяин дома, работал начальником городского отдела милиции. Бывало, по вечерам, мы просили его: «Расскажи, про бандитов!». Тогда, он рассказывал нам разные истории про поиск и поимку злостных преступников. Мы с восхищением слушали , и работа милиционера рисовалась нам только в героических красках. Дядя Саша был другом нашего отца, он относился к нам с братом, как к родным. От его жены, тети Лены, полной, краснощекой женщины, на меня изливался, фонтан спокойной доброты.

– «Пусть, мать свою судьбу устроит! Не сердись на нее!», – говорила добрая тетя Лена, наливая мне чай и пододвигая сахарницу. Она жалела меня, видя полное равнодушие мамы. Она полагала, что я нуждаюсь в материнской заботе. Милая тетя Лена! Я же, тогда, считала, что внимание мамы не было нужно. Ничего доброго, оно мне не сулило. Все, чего я хотела – это, чтобы как можно реже видеться с ней.

Когда, наступали каникулы, я жила у бабушки. Ездила к ней сама. Я была самостоятельной девочкой. Когда дети не нужны матери, они быстро, взрослеют и ориентируются в окружающей среде. Так, в животном мире, самка некоторых видов, оставляет своих детенышей в лесу и убегает от них. Тогда, выжившие в суровых условиях, детеныши быстро взрослеют. Орлица ,в определенный момент,выкидывает орлят из гнезда. Тогда, птенцы, в страхе разбиться, быстрее расправляют свои крылья. Так, происходило со мной.

Мать давала мне деньги на автобусный билет. Ее вовсе не смущало, как я одна, пройду три километра до автостанции. В одиннадцать лет, я знала наизусть, расписание всех проходных автобусных маршрутов до заимки Осинцева, где жила бабушка. Несмотря на то, что автостанция находилась, далеко от нашего дома, я через пустырь шла туда пешком.

В просторном зале автостанции, вставала в очередь за билетами. Я была настолько маленького роста, что не доставала до окошечка кассы. Однако, кассир тетя Ася уже знала меня и не спрашивала наименование конечного пункта. Молча, она пробивала картонный коричневый билетик и с улыбкой подавала мне. Муж тети Ани, когда-то, работал с моим отцом. Когда папа был жив…

В ожидании автобуса, я смотрела на кованую решетку, за которой, когда-то, работал отец. Эта чугунная ограда автобазы, напоминала мне об отце. Четвертая автобаза, где трудился отец, находилась сразу за забором автостанции. Мы с братом, знали этот район, как свой собственный. – « Не пойду! Мама не разрешает!» – часто говорил мне мой трусливый брат. Он был послушным, в отличие, от меня. Несмотря на материнские запреты, я часто бегала к отцу на работу. За что, мне доставалось от матери.

Но, я снова и снова прибегала к деревянной проходной, просила пропустить меня к отцу. Пожилая вахтерша открывала мне скрипучую чугунную калитку и я мчалась на территорию автобазы. Отец ,весь в мазуте и в засаленном комбинезоне обычно сидел возле своей машины. Если, он не был в рейсе, то сам чинил свой грузовик. Косточки на его пальцам были сбиты, в кожу рук вьелся мазут. Увидев меня, он радостно улыбался: « Дочка, опять нам от матери влетит!». Но, с ним я уже ничего не боялась.

Домой мы шагали, вместе с папой. Он крепко держал меня за руку, а я с радостью вдыхала неповторимый запах табака и солярки, исходивший от его рабочей одежды. Самый сладостный запах на свете…Теперь, междугородний автобус мчал меня к бабушке, мимо ворот четвертой автобазы, где мне, уже , не к кому, прибегать.

В доме у бабушки, я успокаивалась, напитывалась атмосферой деревенской тишины и покоя. Дни каникул, как всякие счастливые дни, пролетали стремительно. Я успокаивала себя, что до окончания школы, мне надо вытерпеть еще четыре года. Всего четыре года – говорила я себе, чтобы было легче ждать.

Действительно, вскоре слова соседки тети Лены сбылись. У матери, появился постоянный кавалер. Это был светловолосый стройный мужчина с голубыми глазами. Он был полным антиподом нашего отца, невысокого и черноволосого. Его, тоже звали Михаил. Михаил второй, прозвали мы его, за глаза, с братом. Вскоре, мы узнали, что он недавно развелся со своей бывшей женой и собирается сделать матери предложение. У нас появился отчим.

Выйдя замуж за Михаила второго, мать решилась на переезд. Думаю, мама опасалась, что у нового мужа могут возобновиться отношения с бывшей женой. Продав дом, мы уехали на север, где жила тётя Даша. Мне жаль было, расставаться с нашими милыми сердцу, Самариными, с родным домом, привычным обществом друзей и приятелей. За неделю до нашего отъезда, умер наш старый сторожевой пес Дозор. Еще вечером, он положил на мои плечи свои широкие лапы и лизнул в лицо, словно прощаясь. Я подумала, что Дозор чувствует, что мы уезжаем.