Татьяна Грац - Девушка с Китом

– Песня-паразит. Если не избавиться, она надолго останется на репите, – усмехнулась Наташа.

– Я не хочу, – голосом почти плачущего ребенка произнес Егор. – И что же нам делать?

– Сфокусироваться на чем-то другом. У меня много музыки на телефоне, могу подключить? Кстати, здравствуй, Кит!

– Привет.

Егор слегка вздрогнул, снова услышав «Кит». Он толком еще не успел привыкнуть к своему старому прозвищу. Особенно в исполнении Наташи. После этого он моментально перевел ее внимание на свои пальцы, переключающие музыкальное устройство с радио на блютус. В автосалон «гранты» вернулась былая тишина. Та самая, когда Егор обходился без музыки. Но это случилось ненадолго, и в машине заиграла новая песня.

– «Звери»? 6 – немного удивился Егор.

– Почему нет?

И Егор тут же погрузился в тексты песен Ромы Билыка – солиста группы «Звери». Все началось с «девочки-мальчики танцуют», затем продолжилось «такой сильной любовью» и «вчерашним вечером из подворотни». Завершающей песней, берущей в плен уши Егора, стала «только для меня танцуй». К слову, Наташа еще не раз включит эту песню за сегодняшнюю поездку туда-обратно. Это ее любимая.

За девятилетний стаж работы таксистом Егор привык слышать разные композиции в своей машине. «Клиент всегда прав!» – гласят лозунги всевозможных успешных компаний, продающих свои услуги. Егор не вправе отрицательно высказываться о музыкальном вкусе пассажира. На этот раз здесь сидела Наташа, а значит, звучала группа «Звери». В другой раз рядом окажется металлюга, врубивший на всю громкость Led Zeppelin7. Потом такси понадобится готу с песнями группы Black Veil Brides8 на телефоне. И довершит сию картину какая-нибудь гламурная блондинка с накачанными губами и в солнечных очках на глазах, во вкусе которой окажется Jony9.

Поэтому Егор достаточно терпелив, чтобы слушать различные музыкальные жанры и тексты песен от и до, при этом почти не коробясь от фиаско тех или иных групп. Тем более что «Звери» не вызывали отрицательных эмоций. Старая отечественная группа с незамысловатыми куплетами и зажигательными припевами.

– Какая строчка крутится в твоей голове сейчас? – внезапно спросила Наташа.

– Сложно сказать…

– Да ну? Все так плохо?

Егор хотел соврать. Хотел выдать другую строчку из другой песни, хотя в голову и вправду запала одна. Из-за этого он долго перебирал слова в голове, примеряя отрывки песен, более подходящие к его образу. Наташа с улыбкой следила за его заметными терзаниями, его тщательным отбором. Он пытался определить, какая цитата станет лучшей.

– Зачем? – усмехнулась Наташа.

– Что зачем? – изобразил неприкаянный вид Егор.

– Зачем ты хочешь казаться лучше, чем есть на самом деле? Стараешься подобрать подходящее? Создать более выгодную маску, через которую будет легче общаться? Мой тебе совет – не выбирай. В критический момент, а я его создам сама, если он не случится, я все равно увижу тебя настоящего.

Егор насупился. Уже через несколько минут он доставит Наташу по адресу и будет свободен на целый час. Она перестанет мучить его своими разговорами и странными вопросами. Не секрет, что она всеми способами пытается выяснить, кто же такой Кит. А Егор каждый раз подбирает подходящие маски для общения, одну за другой, кроясь в собственном мирке мыслей и не позволяя ей туда пробраться. Зайдет глубже – пиши пропало… Однако Егор решил подарить ей честный ответ напоследок, перед тем, как Наташа уйдет делать массаж своей тетке. Это будет ее идеей часа, над которой она хорошенько подумает и на которую обязательно даст свой уникальный ответ.

– Хорошо. Только две строчки:

«Схема простая: я – сверху, ты – снизу,

Схема простая: ты – сверху, я – снизу…«10, – наконец произнес Егор и тут же следом выслал пояснительную бригаду: – Просто рифма. Перестановка двух местоимений, и смысл меняется. Забавно.

– Это многое объясняет… что ж, – явно умолчала рискованный ответ Наташа и переключилась на свою строчку: – «Когда мы вместе, никто не круче, но это в прошлом…«11. Однако если бы «Звери» пели о бутербродах или пирожках, однозначно я бы выбрала строчку, поющую про любовь к еде. Жутко хочется есть. Не успела сегодня позавтракать.

– Хочешь сказать, что каждый выбирает ту строчку, о которой предварительно думает?

– Каждый слышит ровно то, что хочет слышать. И каждый видит ровно то, что хочет видеть. Это называется фокус сознания, – кивнула Наташа и вылезла из машины.

Девушка все той же легкой походкой с развевающейся на ветру короткой юбкой провиляла к дому, снова оставив Егора на недосказанности.

«Чертовка», – подумал Егор.

Снова получилось наоборот. И это он будет думать о ее словах и искать для них уникальный ответ. Теперь его очередь разгадывать загадки ее подсознательного фокуса.

Егор был вполне уверен, о чем промолчала Наташа. Пока он отделывался объяснениями о рифмах, девушка рассматривала обратную сторону этих строчек. «Схема простая: я – сверху, ты – снизу». Другими словами, Егор думал о близости. Близости, которой ему так не хватало в последнее время. Геша уставала с детьми, днями и иногда ночами крутилась в бесконечных делах. Разумеется, Егор не мог претендовать на ее тело. Он был где-то в конце очереди, а незапланированные дела как будто специально отдаляли его от награды, вонзаясь где-то между ним и этим бессчетным отрядом обязанностей. Геша еле доползала до кровати, а Егор молча сдерживался, чтобы не обидеть, снова проводил вечера перед телевизором. Все очевидно. Отсюда эта строчка, вырванная Егором из песни.

Как и обещала, Наташа вернулась через час. Сегодня население села Казаки в услугах такси не нуждалось, поэтому Егор все это время стоял у теперь уже визуально знакомого дома, огороженного металлическим коричневым забором. На улице показались капли начинающегося дождя, когда девушка вышла из дома и размеренным шагом направилась к машине.

Егор разрешил себе немного полюбоваться ею. Наташа надела тонкие черные колготки, а сверху клетчатую юбочку, как у японской школьницы. И без того недлинную юбку сверху немного прикрывала белая рубашка на пуговках, скорее всего, с рукавами три четверти. Но Егор не мог знать этого наверняка, так как девушка оделась в свою любимую черную кожанку, ту самую, запомнившуюся ему с первой встречи на кладбище. Да, одежда и мелкие детали могли меняться, добавлять немного шарма девушке или делать ее слегка неформальной, может быть, чуточку привлекательней, но три детали оставались неизменными – ее черное каре по шею, серые глаза и четкая подводка вокруг этих серых глаз. И теперь это те самые три черты ее внешности, которые Егор видит перед сном, стоит только закрыть глаза.