Анатолий Белоусов - Евангелие от Морфея

На работе, будучи не в силах сосредоточиться, Ирина ужасно нервничала, что напрямую отражалось на ее посетителях. Сначала она пыталась держать себя в руках, но это ей удавалось недолго. Своей бестолковостью эти люди могли довести до белого каления кого угодно! Во избежание серьезных неприятностей она закрыла библиотеку на два часа раньше положенного срока и, чтобы хоть как-то развеяться, забежала к Светке. Но и это не помогло. Чуть ли ни следом за ней приперся какой-то мужик, назвавшийся новым постояльцем, Светка повела его смотреть комнату и по обыкновению начала корчить из себя этакую аристократку… В общем, как только она вернулась, Ирина забрала у нее выкройки, попрощалась и ушла. Портить отношения с подругой не хотелось.

«Ну вот, – рассуждала она, направляясь к автобусной остановке, – а еще говорят, что астрология не наука. Весь день одни неприятности! Как после этого не верить тому, что предсказывают звезды?..» Собственно говоря, к горячим приверженцам астрологии она себя не причисляла. Дальше газетных прогнозов и зодиакальных гороскопов ее интересы не простирались. Но в календарь она верила! И если в нем было написано, что день неудачный, неудачи действительнопреследовали ее с утра до вечера. Что делать, от судьбы не уйдешь.

Было душно и тесно. Автобус страшно трясло, и сверток, лежавший у нее на коленях, то и дело подпрыгивал, все время норовя упасть на пол. «Дура, – ругала она себя, – зачем напросилась? Могла бы просто встать и уйти, а теперь вот тащись на другой конец города…» Выкройки нужно было занести Нине.

– Билет! – услышала она над самым ухом неприязненный голос. – Оплачиваем за проезд!..

Смерив кондуктора презрительным взглядом, Ирина двумя пальцами извлекла из сумочки проездной и, помахав им перед носом кондуктора, небрежно швырнула обратно. «Эти представители сумчатых – прямые наследники иудейских мытарей!.. – она усмехнулась. – "Оплачиваем за проезд"… Вот вам, пожалуйста, еще один… бездарь. Оплачивают проезд, а " запроезд" платят. Чему их только в школе учили?..»

В памяти почему-то возник мужчина, так некстати пожелавший снять у Светки комнату. Усталый и пыльный, с каким-то совершенно невообразимым рюкзаком за спиной, это человек не вызвал у нее тогда ничего, кроме раздражения. Теперь же, вспоминая черты его лица, его несколько сконфуженное «Добрый вечер!», Ирина с удивлением поймала себя на том, что испытывает к нему если не симпатию, то по крайней мере… сочувствие.

Она вспомнила детство. Маленький гадкий утенок с рыжими косичками и веснушчатым носом. Ее дразнили все. Дразнили в детском саду, дразнили в школе, дома. И очень рано она поняла, что в отличие от старшей сестры, в семье она была нежеланным ребенком. Чуть позже, во время одного из скандалов, ее мать призналась в пылу, что очень жалеет о том, что не успела вовремя сделать аборт. Этих слов Ирина не простила ей до сих пор. А тогда… Тогда ей захотелось умереть или просто собраться и уйти. Убежать из этого дома навсегда и никогда больше не возвращаться в него! Часто по вечерам, сидя на своем диванчике, поджав колени, одна, в темноте, она пыталась представить себя бредущей по пыльной проселочной дороге. Девятилетняя девочка в стареньком платьице, с узелком за спиной… И ей становилось так жалко себя, что она начинала плакать…

Из автобуса она вышла, не доехав одной остановки до пункта назначения. Почему-то захотелось пройтись пешком. Вспоминать детство Ирина не любила и делала это крайне редко. Нечего ей вспоминать, да и незачем.

Уже возле подъезда она столкнулась с Нинкиным мужем. Красный, со сбившимся набок галстуком, он выскочил на улицу, едва не сбив ее с ног. Сверток с выкройками упал на землю. Вместо того чтобы поднять его и извиниться, он смачно выругался и, размахивая руками, помчался вверх по улице.

– Ну вот, – Ирина сама подняла сверток, стряхнула с бумаги пыль, – а говорят, астрология не наука…

– Сука! Су-ука!!. – донес до нее ветер. – Блудливая тварь!..

Она зашла в подъезд. Лифт не работал, поэтому подниматься пришлось пешком.

– Чьё?!. – Сергей стоял посреди комнаты, сжимая в руках чужиеподтяжки. – Я нашел их в ванной. Откуда в моем доме появилась эта мерзость?

На мгновение Нина растерялась. Лицо ее побледнело, глаза забегали. Но только на мгновение. Через секунду она уже полностью овладела собой.

– Я спрашиваю, как эта гадость могла попасть ко мне в ванную?

Сергей бросил подтяжки на пол.

– Что ты орешь? Я была на рынке и мне перевязали этимфруктовый пакет.

– Этим?! – Сергей пнул подтяжки ногой.

Взлетев в воздух, они повисли на люстре.

– Этим?!!

– Да, этим. – Голос ее был спокоен и тверд.

– Ты меня что, совсем за дурака держишь? Свертки перевязывают веревкой. И вообще, какого дьявола тебе делать на рынке?

– Я ездила в ателье, а на обратном пути ужасно захотела чего-нибудь…

– Где сверток? – перебил он.

– Какой сверток? – На лице у нее промелькнула прежняя растерянность.

– Где сверток, который ты привезла, дура?!

– Апельсины в холодильнике, ананас на столе. Бумагу, в которую все это было завернуто, я выкинула.

– Бумагу выкинула, а подтяжки повесила на крючок в ванную, да? Наверное, потому что они совершенно новые и очень дорогие.

Сергей ринулся к холодильнику.

– И вообще, – заорал он с кухни, – эти цитрусы лежат здесь уже третий день. Ну! Я же отлично помню.

– Этицитрусы появились там только сегодня.

– А где в таком случае те? – Он вернулся в комнату. – И где бумага от свертка?

– Сколько можно повторять? Бумагу я выбросила.

– В окно?

– В мусоропровод. Я надеюсь, ты туда не полезешь?!.

Заверещал телефон. Сергей заметался по комнатам в поисках трубки.

– Да! Слушаю вас! – заорал он, обнаружив ее в библиотеке под диванчиком.

– Извините, пожалуйста, – услышал он приятный (и, кажется, до боли знакомый) мужской голос, – я, наверное, ошибся номером…

– Кого вам надо?!!

Пошли короткие гудки.

– Кто там? – Нина закусила нижнюю губу.

– Наверное, продавец с базара, – съязвил Сергей. – Просил подтяжки вернуть.

– Очень смешно…

Несколько секунд он стоял неподвижно, затем с силой швырнул трубку об стену. Пластмассовые осколки брызнули в разные стороны.

– И чего ты хочешь этим добиться? – не повышая голоса, произнесла Нина. – Твои беспочвенные обвинения просто смешны. А сам ты… Ты выглядишь как последний идиот, ломая вещи в собственном доме.

– Я и есть идиот, потому что не сумел разглядеть тебя сразу. Я вкалываю как ишак, я с утра до вечера верчусь, зарабатывая для тебя деньги. А когда прихожу домой, то вместо любящей жены нахожу здесь вот это!..