Дарья Молчанова - Любовь прошла....

Он решился попросить настоятеля монастыря пожить в скиту. И получив благословение, ушел в дальний скит и стал жить отдельно от всех. Ничто уже не могло нарушить уединения монаха Серафима. И для молитвы было больше времени. Поначалу ему было страшно жить одному. Монах не привык к этому. И даже, когда шумел дождь за окном, ему было боязно, и одиноко. Он тогда становился перед иконой Иисуса Христа, смотрел на Спасителя и подолгу молился. Просил Господа успокоить его сердце и уберечь от всех бед. Постепенно вера монаха Серафима окрепла. Ведь он видел действенность своей молитвы, стал чувствовать, что Бог его слышит и помогает ему. Когда он жил со всеми в монастыре, ему было трудно сосредоточится на этом и понять. Он стал произносить на молитве: «Береги Господи всех людей, как ты уберег меня сегодня от беды!» Его душе открылось, что все вокруг – чада Божии и надо молиться за всех, но это вовсе не означает, что в сердце нет любви. А просто бывают ее разные виды и свойства. И любовь ко всем ближним гораздо шире и плодотворнее для души, чем любовь к одному человеку. Обретя, наконец, для души то, что хотел, монах вышел из уединения и снова вернулся в монастырь.

Жили-были две соседки. Одну звали Надежда, а другую – Любовь. Были они соседками по дому. Встречаясь утром по пути на работу, говорили друг другу «Здравствуйте!». Вскоре они решили познакомиться поближе. Так проходил день за днем и соседки стали подругами. Обе женщины были пожилые и у каждой из них уже были взрослые дети и внуки. Соседки стали ходить друг другу в гости.

И вот в четверг перед праздником Пасхи решили подруги испечь каждая по куличику. Закупили продуктов и стали готовить. Любовь была в радостном настроении. Она готовила тесто для кулича, вспоминала своих детей и внуков. Представляла себе, как они все вместе будут встречать светлый праздник Пасхи. Радость предстоявшего события Христова Воскресения уже озаряла ее душу. Теста получилось очень много и его хватило на несколько куличей. Перекрестившись на икону Спасителя и попросив Божией помощи, Любовь поставила пасхальное угощение в печь.

А у ее соседки Надежды грустно было на душе. Накануне она поссорилась с родными, а помириться, еще не успела. Мрачные мысли одолевали ее, и не радостно было на сердце. Но праздник есть праздник. И кулич Надежда решила тоже испечь. Бес решил посмеяться над ней. Подсунул вместо сахара Надежде соль. И тесто не подошло. Кулич не удался совсем. Опечалилась Надежда, и на душе у нее стало еще горше.

У Любови куличи удались на славу. Пышные да румяные. Пошла она в храм святить куличи к празднику, надела свое лучшее платье, и повязав голову пестрым платком. Радостно Любови было в церкви. Все готовились встречать светлый праздник. И представилось ей, как завтра люди будут говорить друг другу: «Христос Воскресе!» И от этого стало на душе еще светлее.

После богослужения Любовь отдала один кулич бедно одетой старушке. Та приняла с Благодарностью. «Пусть ей будет с чем встречать праздник» – подумала Любовь. И по пути домой встретила Надежду. Она сидела грустная на лавочке. Любовь спросила:

– Наденька, что с тобой? Завтра светлый праздник, а ты плачешь.

– Да, вот с родными поссорилась. И все из рук валится. Кулич не удался.

– С родными помирись, Наденька. А кулич мой возьми. У меня еще есть. Всем хватит.

Улыбнулась Надежда, перестала плакать. И пожелали соседки друг другу светлого праздника Христова Воскресения. А на следующий день расцеловались.

Моряк плыл в лодке посреди океана. Его корабль потерпел крушение. И небольшая шлюпка – это было всё, что осталось у моряка Германа. Он не знал, где начинается океан, и где кончается. Перед ним были только бескрайние воды. И вдруг поднялась буря. Лодку стало мотать из стороны в стороны. Герман сопротивлялся, как только мог стихии, но один борт лодки всё равно разбило волнами. Была ночь, и моряк еле уцелел. И понял, что его сил для спасения не достаточно. Герман, в общем-то, и не верил в Бога, но произнес: «Господи помилуй! Спаси меня, если ты действительно есть!»

И вот вдалеке показался луч маяка. Он был слабый и невзрачный. Но всё-таки это был луч надежды на спасение. Хотя от лодки мало что осталось. Но Герман напряг все силы и поплыл. Он спасся и выполз на берег. Когда наступило утро, его заметили местные рыбаки. Они проводили моряка до города, обогрели и приютили.

Германа не оставляла мысль, что своим спасением, своей жизнью, он обязан Богу. Теперь он знал, что Господь есть, и что Бог всегда был с ним и слышал его. Просто Герман обратился к нему только тогда, когда почувствовал опасность и боялся умереть. Моряк спросил у хозяев дома, где находится ближайший храм? Ему указали небольшую часовню. Герман пошел туда и долго молился, благодаря за своё спасение, Христа-Вседержителя. Ему представилось, что Бог действительно держит на руках и благословляет весь мир. И икона в храме поразила его воображение.

Герман решил стать монахом, в благодарность Богу за спасение в море. Моряк осуществил свое намерение. И спустя полгода уже он, будучи послушником, перебирал четки, сидя на ступеньках крыльца монастыря и приговаривал: «Господи помилуй меня!». А через два года стал монахом Александром.

И вот потекла жизнь монаха в молитве и без суеты мирской. Спешить ему было некуда. В миру была суета и море житейское. А в монастыре было для него спокойствие и отдохновение. Монаху Александру больше нечего было бояться. Он знал, что все происходит в мире по воле Божией и Господь сбережет его. А в светском мире была суета, и монаху представлялось, что это тоже волны только, не океанские, а людские. В монастырь приезжали паломники к святому источнику, и тогда в эти дни в обители тоже возникала суета. Все куда-то спешили и торопились. Люди были словно бушующее море, но потом все возвращалось на свои места. И в конце дня монах Александр мирно засыпал. И в его голове звучал шум морских волн.

Василий стоял перед дверьми храма. Он никак не мог набраться решимости войти туда. Он подождал немного на ступеньках, пока из храма выйдет его духовный отец – священник Алексий. Василий подбежал к нему:

– Батюшка, мне нужно поговорить с вами!

– Так говори! Чего молчишь?

Василий замялся:

– Видите, отец Алексий! Я не знаю, с чего начать.

– Ну, скажи что-нибудь. А потом посмотрим…

– Я узнал, что меня любит девушка. Но она не совсем здорова. Зина сидит в коляске. И я не испытываю к ней взаимности. И не знаю, как сказать об этом. Она словно отталкивает меня.

– Что же она не человек, по-твоему? Разве, у ней души нет?