Илья Рощин - Ты

От этих слов мне стало и смешно, и как-то не по себе. Этот человек считает меня своим другом, думает, что я помог ему бескорыстно – а на самом деле всё это было лишь для того, чтобы переспать со Стефани. Иногда люди настолько уверены в чём-то, что не замечают, на сколько неправы. Знаешь, эти люди меня бесили до глубины души, но при этом думали, будто я к ним благоволю и даже являюсь другом… Абсурд!

Итак, мы всё же с горем пополам, добрались до дома Стеф, дверь которого, как и полагалось, была закрыта, но не заперта. Мне даже начало казаться, что проблемы кончились. Однако вскоре пришлось столкнуться ещё с одной значительной трудностью – помочь Феде снять обувь и верхнюю одежду. Причём сделать это необходимо было максимально грациозно и ловко, ведь созерцать данное зрелище собралась вся шобла, включая Стефани.

– Ай, аккуратнее! – кричал Федя.

– Терпи, – отвечал ему я.

– Держись, – копировал моё высказывание мудак.

– Не дрейфь, братишка! – подбадривал Влад.

– Успокойся, ничего страшного, – присоединялась к нам Стефани.

– Да, да, всё в порядке, – вставила Марина.

– Да вы хоть знаете, как это больно?! – справедливо заметил пострадавший. – Вы бы вместо трёпа лучше помогли.

Отчасти Федя был, конечно, прав – пустой болтовнёй делу не поможешь, но и столпотворением тоже. Все наши «друзья» разом сбежались и принялись толкаться и брыкаться за право помочь бедному Феде. Хотя чем там можно было помочь – для меня до сих пор остаётся загадкой.

Так или иначе, мы донесли его до гостиной, полили перекисью водорода раны, кое-как что-то перевязали и просто стали отдыхать на диване, просматривая какой-то анимационный фильм, поставленный Мариной. Говорили, по стандарту узколобых люмпенов, о машинах, кальянах, тусовках и наркотиках. Обсуждали перспективы свалить из страны.

Влад намеревался уехать в Америку за той самой мечтой, о которой грезят все мальчики с бритыми висками. Он был уверен, что его рэп будет кому-то нужен за рубежом… Ха! Стефани сказала, что ей неважно, где жить, лишь бы «праздник никогда не кончался». Да, эта девчонка из тех, кто хочет до самого гроба вести разгульный образ жизни, ни о чём не думать и ни к кому не привязываться… Ха! Федя сказал, что планирует поступить в элитные войска и всю жизнь посвятить службе родине. Как будто такие, как он, могут оказать хоть какую-то услугу отечеству, кроме медвежьей… Ха! Марина заявила, что мечтает путешествовать по выставкам всего мира, но «на деле, конечно, всю жизнь пролежит на диване, смотря сериалы и попивая вино из пакета». Очередная самовлюблённая особа, пытающаяся давить на жалость всех окружающих, включая себя… Ха! Артём же хвастался, что в ближайшем будущем уедет в Москву и станет там «большим человеком». Что ж, туда ему и дорога. Ха-ха-ха!

На часах было уже два ночи, когда Стеф заявила:

– Господа, к нашей дружной компании скоро присоединится ещё кое-то!

– И кто же это? – поинтересовался мудак. – Я его видел?

– Ну да, вроде, – ответила Стеф. – Ты закупался у этого челика травой в конце августа, помнишь?

– Точно, – вспомнил Артём. – Его, кажется, Слава зовут, да?

Стеф кивнула головой.

– Вот сейчас он мне написал, что с тусы едет, не знает, куда податься. Ну я ему и предложила к нам присоединиться.

Услышав такую новость, я тут же загорелся энтузиазмом.

– Так что, у него, наверно, можно будет вырубить? – спросил я у Стеф.

– Ну, Слава, конечно, не писал этого, но у этого чувака всегда с собой вес, это я точно знаю. Кстати, он должен приехать с минуты на минуту, – ответила она, взглянув на часы.

– А что у него с собой есть-то?

– Трава, полагаю, как всегда.

– А у тебя тот бонг остался? – запив очередную стопку соком, поинтересовался Влад.

– Который с чёрной такой надписью? Нет, его разбил Дима, – ответила Стефани, – но зато есть другой, недавно купила.

Она пошла в спальню и достала из старого темно-коричневого платяного шкафа стеклянный цилиндр с расширением на конце, где был нарисован лист конопли, и маленькой трубочкой сбоку – стандартный бонг, ничего замысловатого, ничего оригинально, но и ничего лишнего. Пойдёт.

– Вот, зацените, – произнесла Стефани, демонстрируя нам своё приобретение.

– Да, неплохо, – взял вдруг слово Артём. – Но, пока Слава не приехал, может, выпьем ещё?

– Базар, братан, – поддержал его Федя.

Мы разлили отраву, разлили сок, немного разлили на стол и продолжили бухать и вести «интеллектуальные» беседы. Разговор шёл довольно бодро, обсуждали всякую дребедень, вроде машин, одежды, работы и прочих интересов стандартных людей. С каждой стопкой мне становилось все менее и менее противно общаться с этими деградантами, всё проще уживаться с маской, и всё ближе я был к постели Стеф.

Но вот, спустя пять тостов с долгими перерывами на болтовню, раздался долгожданный звонок в дверь – это был Слава. Стефани проводила его к столу и познакомила со всеми.

Типичный барыга: худощавый семит с каким-то безумием и одновременно загадочностью в глазах. Он носил чёрный бадлон с узким горлом, заправлял его в мрачно-синие брюки на стандартном ремне и явно знал что-то такое, о чём никто из нас даже не догадывался. Его вечно чуть прищуренные карие глаза с расширенными бог знает от чего зрачками явно что-то затевали. Но при всём при этом выглядел Слава совершенно безобидно, словно маленькая ящерка, выглядывающая из тени. Говорил данный персонаж обрывочно, а смеялся всегда как будто наигранно. В нашей с Артёмом игре он не участвовал, но вёл какую-то свою, одному ему ведомую, в которой, скорее всего, сам себе и был соперником, а победитель наверняка не подразумевался. Да, Слава – типичный барыга.

Позволю себе небольшое отступление – очень уж мне нравится эта тема… Только Петербург – портовый город, достать наркоту здесь проще простого. Даже прогуливаясь по району, изредка проверяя водоотливы и перила, можно найти чью-то закладку [26] Схрон наркотиков. . На сленге такой процесс называется «шкуроходство». Одно время я даже хотел торговать травой, но после того, как пару моих хороших знакомых на этом деле поймали, всё желание отпало. Правда, теперь с подобным видом досуга всё стало гораздо сложнее: сайты закрываются, закладки стерегут менты, постоянно делаются контрольные закупки, барыг сдают их покупатели, чтобы отделаться от мусоров штрафом, цены на всё взлетели. Но, что поделаешь, – нет рая на земле, где можно было бы свободно принимать что хочется.

Думаешь, я плохой человек, раз так считаю? Может быть, но мне это нравится. Мне нравится быть порицаемым. Ведь есть и «нормальные люди», и их, поверь, большинство.

В 18 лет они набивают первую татуировку – думают, это делает их взрослыми. В 19 – устраиваются на первую работу – думают, это делает их независимыми. В 20 съезжают от родителей – думают, это делает их свободными. В 23 женятся – думают, это делает их счастливыми. В 25 заводят ребёнка – думают, это делает их значимыми. В 27 получают повышение – думают, это делает их успешными. В 30 решают завести ещё одно «чадо» – думают, это спасёт их брак. В 32 записываются к психологу – думают, это победит их депрессию. В 35 ходят на пикап-тренинги – думают, что не всё ещё потеряно. В 38 проводят отпуск на море – думают, это поможет им забыть об ипотеке и алиментах. В 40 становятся хроническими алкоголиками – думают, это заглушит их боль. В 43 покупают кота – думают, он спасёт их от одиночества. В 45 пропивают последние деньги – думают, перестают быть рабами капитализма. Ну а в 46 они вешаются – думают, это остановит их страдания.