Илья Рощин - Ты

Не понимаю, почему такое количество людей боится смерти? Ведь она разом избавляет тебя от всех проблем и забот, приносит абсолютный покой и бесконечную безмятежность. Я считаю, при нынешнем положении дел, когда весь земной шар превратился в один огромный сумасшедший дом, единовременная смерть для всех и каждого – лучший исход. Только так можно наконец добиться абсолютного равенства между людьми, отсутствия насилия, войн, убийств, лжи и вообще всякого зла, только так можно навсегда успокоить всех непринятых, отвергнутых, брошенных, обиженных, одиноких, рыдающих, только так можно восстановить справедливость и дать планете, наконец, от нас отдохнуть и, возможно, через миллиарды лет породить новую цивилизацию.

А для того чтобы цивилизация эта превзошла нашу и не совершала тех же ошибок, необходимо перед глобальной смертью любыми способами законсервировать лучшие плоды науки и культуры на чрезвычайно длительный срок. Есть ли смысл в развитии населения Земли при бессмысленности всего сущего или нет – это уже другой вопрос. И обсуждать его, как по мне, бесполезно, ведь если этого самого злополучного смысла действительно нет ни в чём, то его нет и в данной теории, а значит, её можно не учитывать – Бритва Оккама [37] Бритва О́ккама (иногда лезвие Оккама) – методологический принцип. В кратком виде гласит: «Не следует множить сущее без необходимости» (либо «Не следует привлекать новые сущности без крайней на то необходимости»). Этот принцип формирует базис методологического редукционизма, также называемый принципом бережливости, или законом экономии. . Ты, наверное, спросишь, почему в таком случае я не убью себя? Отвечу очень просто: во-первых, это больно, а во-вторых, бессмысленно, если со мной не сгинет вся планета.

С такими мыслями я возвращался домой, проходя мимо рекламных постеров, панельных домов, магазинов, баров и кафе с нелепыми названиями и, конечно же, тысяч стандартных унылых лиц русской действительности. Такого рода окружение, особенно на фоне пережитого сегодня идиотизма, вгоняло меня в серьёзную депрессию. Но ещё большую тоску нагоняли мысли о будущем. Нет, не сопливые страдания о смысле жизни, собственной никчёмности, потерянной любви и так далее, а один единственный вопрос: «На что я буду жить, когда заработанные на выходных деньги закончатся?»

В голову решительно ничего не лезло. В офисе, по некоторым причинам, я работать не могу, ничего сверхъестественного делать не умею, родственников нигде нет. Единственным приемлемым вариантом оставалась анкета в интернете, однако по поводу неё мне не звонили уже лет сто. Есть, конечно, ещё общепиты, рестораны, различные магазины, но работать там я считаю ниже своего достоинства, хотя, если уж совсем будет не на что жить, придётся работать где придётся. К тому же после сегодняшних «игрищ» ниже падать уже некуда. Может, к доктору своему устроиться секретарём? У него вроде дочка симпатичная, можно подмазаться. Я, правда, совершенно забыл, как её зовут, и внешность толком не помню, но уверен, что милашка заигрывала со мной не один раз. Странная амнезия напала на меня последнее время.

Я думал обо всём этом, ехал в полупустом вагоне метро, смотрел на всё те же унылые лица, о которых говорил тебе не раз и которых с каждой станцией набивалось всё больше и больше. Стандартное окончание рабочего дня, стандартная жизнь в России.

Но знаешь, что донимало меня больше всего, Джонни? Долбаный пират… С каждым шагом, с каждым своим вздохом, с каждой новой мыслью я всё больше убеждаюсь, что я и есть этот хренов пират. Костюм не снимается, понимаешь, Джонни? С некоторых пор я стал долбаным пиратом.

Но вот, спустя двадцать минут испытаний морозным питерским вечером, я, наконец, добрался до своей квартиры. «О, заветная входная дверь, о, чудесная холостяцкая берлога, о, божественный бардак, как я скучал по вам все эти долгие выходные», – пронеслось у меня в голове. Я разулся, скинул куртку, повесил её на крючок, тут же поспешил в гостиную и плюхнулся в кресло. От долгожданного наслаждения я даже закрыл глаза и пару мгновений просто сидел в такой позе.

Из сладостной нирваны меня вырвала одна простая, но очень колкая мысль: «Чёрт возьми, я забыл отдать сумку» … Открыл глаза – всё подтвердилось… Я. Забрал. Сумку. С костюмом.

Как вообще можно было не заметить долбаной сумки на плече? Иногда мне кажется, что я наблюдаюсь у доктора не просто так. С другой стороны, Лидия ведь тоже не заметила, что я унёс реквизит. Но это и неудивительно, она ведь не самый умный человек на земле, мягко скажем. Я даже подумывал присвоить костюм себе, но тут же смекнул, что моя заказчица с её самолюбием никогда не подумает, что сама потеряла сумку, к тому же она мой потенциальный клиент в будущем, так что лучше всё же вернуть. Думаю, завтра-послезавтра пересекусь с ней и всё отдам. А жаль, в детстве мне очень нравились пираты.

Размышляя над всем этим и прикидывая степень своего сумасшествия, я вдруг вспомнил о таблетках. Доктор П несколько дней назад прописал мне какой-то новый препарат. Он сказал пить ежедневно в течение трёх дней, но из-за долбаного алкоголя и наркоты я ни хрена не помню, когда это вообще было. Я посмотрел в аптечке, проверил все полки в доме, перевернул вверх дном всю квартиру, но таблеток нигде не оказалось. «Наверно, – подумал я, – мой курс уже закончился. Док что-то такое говорил, что последний день будет “необычным”. Может, поэтому мне так память отшибло? Тем лучше. Возможно, этот кретин, наконец, поймёт, что я адекватный, и отвалит со своим дневником».

Делать было, как обычно, нечего, и я решил сесть за дневник. И вот только я завёл диалог с тобой, Джонни, только начал описывать свой сон, как меня снова посетила одна простая, но очень колкая мысль. «Чёрт возьми, – подумал я, – да я ведь забыл отослать доктору П отчёты за последние… Твою мать, да сколько я вообще не писал ему?» Дабы исправить эту ошибку, я зашёл на почту и скинул ему этот самый документ. Без последнего дня, правда, ведь на тот момент я только начал его писать, но, надеюсь, доктор меня простит.

Прости, что опять отвлёкся, Джонни. Представляешь, мне только что позвонила Бека! Сама позвонила, прикинь?! Да не просто поговорить – она прямым текстом и без лишних намёков предложила свой визит. «Нам нужно увидеться… Эрл. Срочно», – так она сказала. Джекпот, Джонни! Уж не знаю, что у неё на уме, девушки так прямо мне никогда не писали… Может, случилось чего? А может, по мужчине соскучилась, если понимаешь, о чём я. В любом случае отказывать даме в визите у меня не в чести. О, звонок в дверь. Должно быть, это она…