Джулия Лав - Искала тебя

– И долго ты будешь бегать? – он взял её за плечи и немного отодвинул от себя, чтобы посмотреть ей в глаза.

– Я никуда больше не уйду. Ты мне веришь? – её встревоженный взгляд маленькой девочки заставил их снова прижаться друг к другу.

– Надо всё решить! Вы взрослые люди. Мы поедем к нему и во всём разберемся, – сказал он с уверенностью в голосе, и она затихла.

Так проходили день за днем, неделя за неделей, месяц за месяцем. Этот год пролетел как один день.

Леонид занимался делами и любил свою женщину. Он был счастлив и напуган одновременно. Она же, обретя свое счастье, не хотела ни на миг с ним расставаться.

Проведя удачные переговоры, Леонид вернулся домой, слегка припозднившись.

– Ты почему до сих пор не спишь? – спросил он, снимая пиджак. – Поздно уже!

Его взгляду предстала дорожка, обрамленная зажженными свечами. Он шёл по ней и улыбался.

– Где ты? Ты сожжёшь дом. И мы будем жить прямо на берегу. На песочке. Вдвоем.

В гостиной на кожаном кресле сидела она, полуобнажённая, держа в руках два бокала с апельсиновым соком.

– Мы будем жить не вдвоём, а втроём, мой хороший! – сказала она и протянула ему бокал.

На несколько секунд несмолкающий шум в ушах заставил Леонида остановиться. Страсть, которую он испытывал к женщине, сидящей перед ним с обнаженной грудью, сменилась приливом радости и счастья. Он присел рядом с ней и провел рукой по собранным в пучок волосам. Потянув её голову назад, он стал осыпать её поцелуями, овладевая её податливым телом, которое излучало благоухающий аромат нежных духов. Некоторое время в доме была слышна только нежная музыка, струившаяся из динамиков приемника. И только задёрнутые тяжёлые занавески и приглушённый свет были свидетелями страстной любви.

Теперь, когда Ника была беременна, Леонида не покидало желание поставить точку в её отношениях с отцом, с данным ею обещанием и помолвкой. Смотреть, как беззаботно она наслаждается счастьем и делится счастьем с ним, было удовольствием. Но слышать, как она говорит по телефону, в очередной раз, доказывая отцу, что свободна делать, что пожелает, что уже давно стала взрослой, было невыносимо. Да и быть никем в её жизни ему тоже не хотелось.

Вернуться в свой город, в свой дом с любимой женщиной и жить там с долгожданным ребёнком – вот то, что неоднократно предлагал он Нике. Но в ответ он получал миллион возражений от женщины, которая умела ласково описать свои чувства и нежно просить о своих желаниях.

Она хотела жить у моря. А любовь к морю была у них обоюдная. Так и пролетели девять месяцев. Он работал, проводил массу времени в перелётах и всегда с радостью возвращался в дом, где ждала его любимая женщина. Она писала картины, ждала его из командировок и дарила ему всю свою любовь.

День, когда родилась малышка, ничем не отличался от остальных.

Ласково улыбаясь, Ника разбудила Леонида.

– Дорогой, ты опаздываешь в аэропорт! – она сдернула с него покрывало. – Я замерзла сегодня ночью!

– Нужно было крепче прижаться ко мне. Я бы тебя согрел! – сказал он, поворачиваясь к Нике. – Идите ко мне, мои девочки!

Он привстал и распахнул шелковый халат любимой. Живот, в котором подрастал плод их страсти, Леонид целовал всегда подолгу.

– Доброе утро, мой ангел! Как тебе спалось? Мама тебя не обижала? – он поднял глаза на Нику.

– Знаешь, иногда мне кажется, что ты её будешь любить намного больше, чем меня! – сказала она, улыбаясь, и запахнула халат. – Кстати, у меня такое ощущение, что она не будет рисовать картины, а будет танцевать чечетку.

– Что бы она ни делала, я буду любить её больше жизни! – сказал Леонид с нежностью и отправился в душ.

Вернувшись в комнату, Ники он не застал. Лишь услышал, как в кухне о пол разбился стакан. Вбежав туда, Леонид увидел лежащую на полу Нику, осколки стекла и лужу крови в области головы.

– Милая, ты поранилась?

Она не отвечала.

Выходя из палаты, за дверью которой Леонид следил уже более десяти часов, врач снял с головы шапочку и подошёл усталой походкой.

– Она в искусственной коме. Мы сделали всё, чтобы спасти и её, и ребёнка, – он нервно теребил шапочку в руках. – Девочка абсолютно здорова. Все процессы в норме. Три килограмма. А вот с женой… Удар о твёрдый предмет пришёлся на затылочную область головы вашей жены. Мы будем наблюдать за ней. Лучше объясните, каким образом в волосах вашей жены оказался острый карандаш? Именно он стал причиной значительной потери крови. Была задета позвоночная артерия, если вы понимаете сейчас, о чём я говорю.

– Да, Ника художник, она пишет картины. Карандашом она всегда закалывает волосы. Я даже не мог себе представить, что все может так обернуться!

– К сожалению, мы не можем пока говорить о быстром улучшении состояния. Пока непонятно, чем была спровоцирована потеря сознания. Всё покажут следующие сутки.

– Я могу их увидеть? – От нервов Леонид делал нелепые движения руками.

– Да, можете, только недолго!

– Спасибо, доктор! – Леонид заторопился навстречу к выходящей из палаты медицинской сестре. В руках её был ребёнок, завернутый в пелёнку.

Жестом она показала Леониду, что посетителям можно посмотреть через окно и быстро вошла в соседнюю палату.

Обстановка палаты напоминала кадры из странных фильмов: стены в белом кафеле, врач и медсестра в белых одеждах и странный огромный аппарат, напоминающий космический корабль.

Леонид наблюдал через окно, как врач откинула стеклянную крышку аппарата, а медсестра положила девочку внутрь и установила ей кислородную трубку, после чего крышку закрыли.

– Не волнуйтесь, папа! – сказала выходящая из палаты врач. – Кувез – это приспособление с автоматической подачей кислорода и поддержанием оптимальной температуры и влажности. В нашей клинике в него помещают детей в первый день их жизни. Через несколько минут вам разрешат к ней войти. Видите, в боковых стенках есть окошки и дверцы?! Через них вы сможете прикоснуться к дочери!

Всё это время врач держала Леонида за предплечье. Напряжение не уходило из его тела. Он трепал торчащие на голове волосы одной рукой, а другой водил по стеклу, через которое был виден маленький человечек.

Медсестра широко открыла дверь палаты. На Леонида надели халат и продезинфицировали руки, сбрызнув их какой-то жидкостью. Наконец его подвели к кувезу. Тепло крошечного тела он почувствовал сразу, как только прикоснулся к маленькой ручке. Малышка на мгновение встрепенулась.

– Ну что ты, Ангел мой! Не бойся! Это я, твой папа! – больше он сказать не мог ни слова.

Он гладил её розовое тельце, трогал пальчики, и его душа плакала. Вот так, в одно мгновение, человек может лишиться спокойствия и оказаться на самом краю пропасти.