Валерий Печейкин - Стеклянный человек

Я вижу: тихая теплая ночь. Его левая рука надевает на правую – рыжую лисичку. А затем правая на левую – серого волка. И в тихой теплой ночи они начинают говорить. Лисичка рассказывает волку про мир людей – о диктаторах, сажающих самолеты, о «Евровидении», новой маскулинности, «Северном потоке–2», юбилее Сахарова. А об этой тихой теплой ночи расскажешь? Расскажу, волк.

И они разговаривают.

Привезли заказ из «Икеи». В нем есть коробка «Кварнвик». И к ней инструкция – как собирать. Ну, думаю, я что, дебил, чтобы читать. Это как инструкция к туалетной бумаге.

Беру часть коробки, все понятно – вот стенки, вот дно. Чтобы его собрать, нужно подогнуть нижние части. Подгибаю, но друг в друга не входят. Хм, думаю, странно… что же делать… Не брать же инструкцию?

Взял как бы случайно, как будто заглянул в тик-ток: просто из интереса. Короче, написано, что не нужно пытаться сложить дно коробки, сгибая силой одну из частей. А как ее тогда, блин, собрать? Ка-а-а-к?

Да пофиг, решил я. Согнул, поднажал – дно сложилось в… днище. Коробка встала, но не стоит. Ну и хрен с ним, думаю. Тупая коробка. Тупая Швеция.

Собрал так вторую коробку. Тоже не стоит нормально. Потом смотрю, а если вот так, чуть-чуть по другому сложить, то… Блин. Так вот оно как собирается-то: ровное дно, без сгибов.

И тогда я понял, что я русский. Весь опыт жизни подсказывал, что нужно надавить, поднажать, приплюнуть, бочком-бочком, немножко молоточком – и тогда все встанет на свои места. Инструкция – для слабаков. Руки сами приведут тебя к правде. Пару раз получится плохо, но в третий – суперкруто.

Поэтому, кстати, и Путин не уходит. Он знает, что два раза будет днище, но в третий – красивое дно.

Сегодня объяснял студентам-режиссерам, что такое характер. И почему он существует в ситуации. Пример.

Я жду курьера. Он должен приехать до 14.00. В 13.58 его нет. Я звоню:

– Здравствуйте, заказ по такому-то адресу.

– Ага, до 14.00.

– Но сейчас 13.58… Вы успеете за 2 минуты?

– Нет.

Пауза. Я жду, что курьер предложит мне решение, но он просто молчит. Я предлагаю ему вариант: я попрошу соседа дождаться его до 15.00. Курьер говорит, ага, отлично.

В 15.00 должно начаться мое занятие по драматургии. Я пишу соседу в телеграме, приехал ли курьер, и получаю ответ «нет». Снова звоню.

– Здравствуйте. Мы договаривались, что вас подождут до 15.00. Вы будете?

– Ага.

– Но сейчас 14.58. Вы успеете за 2 минуты?

– Нет.

Пауза. Я жду, что курьер предложит мне решение, но он просто молчит. Он просто молчит! И тут я понимаю, что курьер глубокая творческая личность, а я нет. Его характер победил ситуацию: он просто смотрит в глаза конфликту, бросая вызов страху. Его выбор сделан. Очередь за мной. Теперь я должен сделать выбор: нужен мне отпариватель или нет.

Я выбираю жизнь.

Шел вчера мимо «Артплея» и встретил подругу – она хлопнула меня по плечу и спросила, как дела. Но не спросила, что я тут делаю – очевидно же, что я иду на «Артплей», или за техникой в Zoom, за фотоаппаратом. Или на «Винзавод». Или в рокерский гадюшник – может, туда? Но нет. Я шел за складной расческой.

Накануне я нашел такую на «Озоне» за 357 рублей. «А вы не охренели?» – сказал я. И нашел точно такую же за 75 рублей в магазине возле «Курской». Туда я и шел.

И вот, встретив знакомую, понял, что со мной не так. Я не понимаю, откуда берут энергию и идеи те ребята, которые переходят из одного музея в другой, которые передвигаются между одним загоном для хипстеров к другому.

А я шел за расческой. А вокруг бурлила программа «Моя улица». Это было что-то невероятное! Я видел лица и лопаты людей, которые реально меняли жизнь. Кусища бетона, вонища, мат, что-то дымилось и корежилось – мимо бежали эскортницы, сжав ноздри, и тут же какие-то бородачи вскрывали асфальт. И я. Я рисковал жизнью, пробираясь между самосвалом и экскаватором, между проезжей частью и раскопанной бездной. Я стоял на краю жизни. А хипстеры валились в яму смерти и булькали там.

Подруга, которую я встретил, училась когда-то в одном творческом вузе. Помню, как пришел к ней однажды, а она показала мне двор. А там – полдесятка дорогих автомобилей и длинный сверкающий лимузин – как член в презервативе. «Что это?» – спросил я. Оказалось, это автопарк проректора. Он сдает тачки в аренду, а двор общаги использует как парковку. Тамошние студенты сочиняли «духовку» про поиск бога, про бродячий цирк, инвалидов, многодетных, священников, метро, как трудно быть молодым. А лимузин не заметили.

Зря. Ведь лимузин – это жизнь. И любая эскортница, которую он возит, знает об этом. А мы только догадываемся. Зря.

Фак, у вас есть мир попроще? Купил овощи для пароварки, которой никогда не пользовался. Прихожу домой, пытаюсь понять, как готовить. Ничего не понимаю: какая-то чаша, под ней шпунька, над ней пластиковое блюдо с дырками. Зачем это? В инструкции клинопись: ничего не понятно.

Потом смотрю, а у меня же мультиварка. Тьфу ты. А чем она отличается от пароварки? Лезу гуглить и понимаю, что мультиварка и пароварка – это как эпидемия есть, но Парад Победы тоже… Ну, вы поняли. Короче, я просто хренакнул овощи и нажал кнопку. Через 10 минут вытащил. Ну, скажем так, овощи вышли на плато…

Добило меня то, что, как оказалось, пароварка 10 минут только разогревается. То есть я съел неприготовленные овощи. То есть да, овощное плато. Тут я чуть не заплакал. Почему я, гений, должен тратить на это время, почему еду нельзя напечатать, как в сериале «Upload». И то может закончиться картридж с жирами… Короче говоря, я немного Божена Рынска: мне нужно пол-ярда и слугу.

Все это меня так расстроило, что я съел сырники о-т-д-е-л-ь-н-о от сметаны. Это как секс в ковид-скафандре. Как танцевать под песню, которую поешь. Фак.

Я ел чистую сметану и смотрел ютуб. Включилась реклама, где бородатый мужик сидит в тачке и говорит: хватит ныть, включи голову, сделай что-то прямо сейчас. Знаешь, в чем секрет жизни, Печейкин? Это слово из 8 букв. Первая «к», последняя «д». К******д. Коооовид? Кандидоз? Нет, там «д» не в конце. Коммммод? Нет, скорее «казнокрад». Или даже «конезавод».

В общем, сижу как кот: рот полон сметаны, а голова – мыслей.

Я не пью алкоголь уже много лет. Все мои коллеги знают об этом. Они не едят мясо и пьют. Я ем мясо, но не пью алкоголь. И первый вопрос на банкете: «А почему?»

Одни считают, что можно есть убитую курицу, другие – можно убивать себя. Я просто лучше отношусь к себе, чем к курице.

Я не пью и не считаю это событием. Я ведь не рассказываю вам об этом каждый день – правда? Вы знаете, что я ем дошик и сырок. Но я не отчитываюсь в фейсбуке: не пью месяц, не пью два, посмотрите на мою кожу.