Константин Кудрев - «Тяжёлая» вода

– Так точно, ясно, товарищ капитан первого ранга!

– Добро! – Французов, казалось бы, не замечал почти обморочного состояния своего замполита, спокойно продолжил экзекуцию. – Виктор Степанович, когда у нас по плану день политработы?

– Завтра после завтрака – политинформация, затем перерыв и политзанятия до обеда! – постепенно сознание и осознание своего истинного места на корабле вернулись к политработнику, а вместе с ними и понимание основ единоначалия и субординации.

– Вот видите – завтра у нас (ударение на «нас», как бы примирительно) много работы, а значит и место и время для отдыха и шутки уместны? Вот и проведите «Посвящение …» в перерыве между занятиями – и полезно, и приятно!

– Так точно! – теперь Синяков был «сама неукоснительность».

– Можете идти!

– Есть! – и замполит, уравновесив («стравив») межотсечное давление, покинул ЦКП. Все облегченно вздохнули, кроме Французова. Который, казалось, был само Спокойствие, не один мускул не дрогнул на его артистическом лице. Будто ничего и не было.

– Товарищ командир, я закончил! – это штурман закончил прокладку маршрута, складывая «волшебную» кальку и передавая ее командиру крейсера. Французов подошел к планшету, пригласив и Крайнова, чтобы и тот рассмотрел внимательно и оценил штурманскую работу, а также, возможно, сделал какие-нибудь замечания или подсказал бы какие – то предложения – поправки. Однако и старпом, и сам командир остались довольны работой командира БЧ-1 капитан-лейтенанта Беляева.

– Добро, Андрей Леонидович! Молодцом и так держать впредь! – похвалил Французов «главного штурмана», Крайнов улыбался. Старпом был явно доволен и работой своего друга и недавнего спасителя, и той оценкой и похвалой, которой его «оценил» – наградил командир «Златоуста», довольно скупой на «награды» и щедрый на «фитили» [17] Наказание на флоте. .

– Ну-с, товарищи офицеры и мичманы, старшины и матросы! Не пора ли нам подкрепиться! – настроение у командира корабля явно улучшилось. Война – войной, а ужин должен быть по расписанию! Так, Шилов?

– Так точно, товарищ командир! – «химик» уже смирился с ролью вахтенного офицера, тем более, что после ужина закончится и сама вахта. Так что осталось потерпеть недолго, максимум час – полтора.

– Ну, тогда, Сергей Алексеевич (Шилов), пригласите сюда помощника (командира корабля) по снабжению!

– «Царя»?

– Какого еще «царя»? Капитана третьего ранга Мещерякова! – это уже Крайнов решил вмешаться и «дать леща» «ненавистному химику». Французов усмехнулся, «фитиль» нач. химу от старпома явно пришелся «Бельмондо» по душе.

– Капитану третьего ранга Мещерякову прибыть на ЦКП – к командиру корабля! – старший лейтенант, будто диктор всесоюзного радио, четким и красивым баритоном передал по внутрикорабельной связи командирский приказ. Буквально, через две минуты на ЦКП появился «его величество», грациозно неся на плечах с золотыми погонами свою кучерявую и умную голову, капитан третьего ранга Мещеряков.

– Сергей Александрович! Готов ли у нас ужин?

– Естественно, товарищ командир! – «царь» был в своем репертуаре, однако по напрягшимся лицам (физиономиям или «фэйсам») окружающих вдруг понял, что «переборщил» с «простотой, которая хуже воровства», и уже более скромно и по военному добавил:

– Так точно, товарищ командир! Ужин готов!

– Добро! – усмехнулся Французов, довольный «уроком» и новым «усвоенным материалом по манипуляции и управлению народными массами». – Вахтенному офицеру – отбой учебной тревоги! Команде ужинать!

Затем, обращаясь уже к старпому, он сказал:

– Сергей Васильевич! Идите ужинать, потом меня подмените здесь!

– Есть, товарищ командир!

Вахтенный офицер старший лейтенант Шилов тем временем уже «рулил» по кораблю:

– Отбой учебной тревоги! Первой вахте – заступить на вахту! Остальным – от мест отойти! Команде приготовиться к приему пищи!.. Команде руки мыть!.. Команде – ужинать!

Советский подводный ракетный крейсер стратегического назначения «Златоуст», будто гигантский локомотив, врывающийся в темный туннель, нырнул в океанскую бездну, раздвигая толщи тяжелой воды перед собой, вокруг себя и позади себя перемалывая своими винтами – «мясорубками». Другая «тяжелая» вода толкала перегретым паром колеса турбин, которые через ГТЗА и гребные валы вращали эти самые винты – движители или «мясорубки» – «мельницы», перемалывающие вместо зерна воду – «тяжелая» вода перемалывала тяжелую тоже воду…

– Товарищ командир! Корабельное время – 22.55. – это вновь заступивший вахтенный офицер, командир БЧ-3 [18] Минно-торпедная или «румыны» на флотском сленге. капитан 3 ранга Валерий Павлович Конев предупредил Французова о необходимости провести сеанс связи с Москвой (ГМШ).

– Добро! Командира БЧ-4 (связь) и мичману Полтораку прибыть на ЦКП! – не отрываясь от боевого планшета, скомандовал командир крейсера, попутно запросив подводную и надводную обстановку у акустиков:

– Акустическая рубка!

– Есть, акустики!

– Доложите обстановку!

– Товарищ командир! Какие – либо объекты (НК, ПЛ, суда) (контакты) отсутствуют! Обстановка нормальная! Доложил старший акустик – радиометрист главный старшина Маслов!

– Добро!.. Внимание на рулях – всплываем! Дифферент на корму – 7 градусов! Скорость – 7 узлов! Всплываем на перископную глубину 7–9 метров! Товсь («Внимание»)! Ноль!

– Есть дифферент на корму 7, скорость 7, глубина на всплытие 7! – боцман четко «отработал» на рулях. Не успела лодка отреагировать маневром «на всплытие», на ЦКП уже появились вызванные командир БЧ-4 капитан-лейтенант Игорь Иванович Антонов и «секретчик» мичман Полторак. Как только лодка легла «на ровный» киль [19] Дифферент 0, крен 0. , командир скомандовал:

– Поднять перископ!

– Есть поднять перископ! – вахтенный офицер быстро четкими действиями выдвинул перископ на поверхность. Французов тут же оглядел водную и воздушную поверхность по круговому сектору. Не обнаружив на горизонте и в кильватере, а также по сторонам кого бы то ни было, каперанг убрал перископ, удовлетворенный результатом осмотра «местности». «Теперь можно и «поговорить» с Москвой!?»

– Выдвинуть антенну космической связи!

– Есть!.. (…) Товарищ командир, антенна на поверхности! – вахтенный офицер.

– Контрольное время? – Французов замер с хронометром в одной руке и пакетом в другой.

– Корабельное время – 22 часа 58 минут 11, 12, 13, 14, 15 секунд! – четко отсчитал Конев.

– Добро! – Командир крейсера удовлетворенно кивнул, его хронометр работал «в унисон» с корабельными часами. Товарищи офицеры! (Французов явно польстил мичману, прировняв его к офицерскому сословию, однако на Антонова эти слова не произвели никакого значения). Прошу зашифровать и отправить в Москву следующее сообщение!