Светлана Данилина - Портреты, прелести, причуды

– …статья на двенадцатой странице, – закончила наконец фразу Мила Борисовна.

Аня не помнила, что у них было в этом номере ни на двенадцатой, ни на десятой, ни на двадцать первой странице. Но, тем не менее, воспитанно спросила:

– И что вам там, Мила Борисовна, не понравилось?

– Да это же ужас! – весомо заволновалась трубка.– Кто это у вас такую чушь порет? Надеюсь, не вы?

Ане не хотелось пускаться в дискуссии, но всё-таки она сочла нужным поинтересоваться:

– А что это за статья?

– Про моду! – возмущённо сказала трубка. – Вы посмотрите, какой кошмар! Разве это можно носить?!

«Н-н-да», – мысленно произнесла Аня и вслух успокаивающе пояснила:

– Это репортаж с подиума, ничего не поделаешь, мода такая.

Страницы опять зашелестели. Штору «втянуло» в оконный проём.

– А вот на двадцать четвёртой странице! Про тыкву!

– И что вам не понравилось? – спросила Аня.

– Ненавижу я эту тыкву! Меня от неё тошнит! – важно изрекла трубка. – С детства! Гадость какая! Э-э-э… Зачем об этом писать?!

– Ну, так не читайте! – посоветовала Аня, думая о том, как бы поскорее закончить разговор.

– Не читайте… – проворчала трубка.

Страницы опять зашелестели. Аня почувствовала, что телефон прижали ухом к плечу, потому что голос как-то изменился и в нём появились тянущиеся нотки.

– А вот тут на пятой странице у вас ошибка! Сокращено слово «миллион». «Млн» – и без точки! Вы ведь корректор! О чём вы думаете? Точка нужна, я помню! У меня в школе пятёрка была по русскому языку!

– Не нужна там точка, – устало сказала Аня.

– Это почему это? – возмутился голос.

– Правила изменились. В 2008 году. Теперь и миллионы, и миллиарды в сокращениях без точек пишут.

– Кошмар какой! – ахнула собеседница. – И какой дурак это придумал?

– Институт русского языка Российской академии наук, – охотно пояснила Аня, наслаждаясь эффектом.

– Нет, ну вы подумайте! – оскорблённо и, словно произнося речь с трибуны, изрекла Мила Борисовна. – Академия наук! Как пали нравы!

Ане не хотелось спозаранку пускаться в праздные беседы на профессиональные темы с умничающим дилетантом, и она лишь поддакнула:

– Да-да, это, конечно, непривычно. Но, вы понимаете, правила лишь закрепляют установившуюся и утвердившуюся норму.

– Да идиоты они все! – продолжала негодовать трубка. – Круглые идиоты! Говорят, теперь и «кофе» оно!

– Вы только не волнуйтесь!

– Да как же тут не волноваться!

– Ну, если хотите, можете по-прежнему говорить в мужском роде, – разрешила Аня, – этого никто не отменял.

– Конечно, в мужском! – настойчиво заявила Мила Борисовна. – У нас в школе учительница была по русскому языку, Фаина Фёдоровна, так вот она однажды мне двойку за это влепила и заставила пятьдесят раз переписать «горячий кофе»! Понимаете? «Горячий»!

Но измученная Аня поняла только, что дискуссия принимает затяжной характер и если её не прекратить немедленно, то придётся выслушать всё, чему соседку научили в средней школе.

От навязчивого голоса Ане стало очень неуютно и скучно.

В её воображении как-то сама собой предстала грузовая машина с полосатой бело-зелёной бетономешалкой. Аня почувствовала, что даже заскучала-затосковала по ней.

– Вы меня извините, Мила Борисовна, я сейчас очень занята, – словно оправдываясь, промямлила она.

– Хорошо-хорошо, я вам попозже перезвоню, – сменив тон, любезно согласилась собеседница.

Аня с облегчением нажала на кнопку, отложила телефон, повернулась на бок и закрыла глаза. В голове была каша: раздражённая Мила Борисовна, грозная Фаина Фёдоровна, большая оранжевая тыква, исписанный детским угловатым почерком тетрадный листок, манекенщица в зелёном платье с красным жакетом, «Полный академический справочник Российской академии наук» за 2008 год. В голове звучал возмущённый каркающий голос. Аня попыталась вспомнить что-нибудь приятное, в сознании почему-то всплыл текст про бетономешалки. Она невольно улыбнулась, повернулась на другой бок, поудобнее положила голову на подушку и опять неожиданно окунулась в сладкий утренний сон.

Проснулась она через час. Выспавшейся и умиротворённой. В комнату сквозь успокоившиеся шторы пробивались солнечные лучи. Было тихо. В отдохнувшей голове вертелся обрывок хорошего сна – тёплое море, набегающие волны. Аня ещё некоторое время нежилась в постели, разглядывая комнату.

«Как хорошо-то! – подумала она. – Никаких бетономешалок!»

И тут снова зазвонил телефон. Аня взяла трубку.

– Анна Александровна! Дорогая! Это опять я! – сказала трубка голосом Милы Борисовны. – Ну, как? Все дела сделали?

– Почти, – благостно и умиротворённо отозвалась Аня.

– Мне срочно нужно с вами поговорить! Я к вам зайду. Вы ведь не откажете? – требовательным и делающим собеседника виновным во всех грехах голосом сказала соседка.

– Конечно, заходите, – мысленно ругая себя за интеллигентность и воспитанность, радушно ответила Аня, прикидывая, на какое время назначить встречу.

– Ну, так я сейчас зайду! – многообещающе изрекла Мила Борисовна.

– Э-э-э, – начала было соображать Аня, придумывая причину переноса рандеву.

– Я сейчас, только переоденусь. Не беспокойтесь.

– Ми… – только и успела жалобно пискнуть Аня.

Но Мила Борисовна уже отключилась.

Перезванивать было невежливо, раздумывать – некогда. Аня вскочила с кровати, быстро стянула ночную рубашку, надела халат, решительно закрыла дверь в спальню с незастеленной постелью, добежала до ванной комнаты, успела умыться, понимая, что ни почистить зубы, ни хотя бы сунуть в рот жвачку уже не успеет.

Тему срочной беседы она себе даже не представляла.

«Если человеку надо немедленно сей же час поговорить, значит, что-то произошло», – думала она, будучи готовой немедленно прийти на помощь.

С Милой Борисовной они были едва знакомы, но столкнулись на прошлой неделе, выйдя из автобуса и вместе дойдя до дачи. Тогда-то Ане и пришлось невольно огласить свои профессиональную принадлежность и место работы.

– Что это у вас за журнал? – поинтересовалась тогда соседка.

– «N», – скромно сказала Аня, державшая в руках «ещё тёплый», только что полученный из типографии плод собственных трудов.

– Я такой не знаю. Можно посмотреть? – полюбопытствовала Мила Борисовна.

– Смотрите, – протянула ей Аня пахнувший свежей краской ещё толком не просмотренный номер.

Мила Борисовна полистала издание.

– Интересный? – строгим оценивающим голосом спросила она. – Что здесь можно почитать?

– Взгляните сами! Здесь разные статьи, – сказала Аня.

– Глянец! – пренебрежительно-презрительно фыркнула соседка. – И что вы всё-таки посоветуете?

– Посмотрите, – пожала плечами Аня.