Ярослава - Пречистое

Солнце садится за лесом, облака отражаются, как в зеркале, в озёрной глади. Только ближе к вечеру, сидя у воды, можно почувствовать прохладу. Я тоскую. Тоскую по родителям, по привычной светской жизни, по друзьям и просто по людям. Одиночество – вот мой враг. Надолго ли моё заточение – загадка для меня самого. У меня нет возможности, каким-либо образом узнать, грозит ли ещё Земле опасность, исходящая от нашей цивилизации. Кто знает, сколько мне ещё прятаться в этой глуши. Теперь моя мечта – это не быть одиноким волком, а просто жить среди людей. О большем я и не мечтаю. Хотя зачем обманывать себя? Я мечтаю о прекрасной девушке, с которой могу создать семью, я мечтаю влюбиться и жить простым человеческим счастьем. Я вздохнул, поднялся с травы и, раздевшись, вошёл в воду. Откуда же здесь возьмётся девушка, да ещё такая, которая смогла бы полюбить такого одичавшего парня из дремучего леса? Разве что это будет озёрная нимфа – русалка.

Окунувшись пару раз с головой, я поплыл на середину озера, туда, где под водой стояла старинная церковь. Я давно обследовал её купол и колокольню, но никогда не решался заплыть внутрь. А вдруг, как раз там и живут русалки, про которых мне рассказывал дядя Ваня? Я улыбнулся своим мыслям. От одиночества я начинаю сходить с ума и готов поверить в местный фольклор? Доплыв до середины озера, я нырнул глубже и подплыл к куполу церкви. Из глубины озера тянуло холодом и неизвестностью. Вынырнув на поверхность, я поплыл к берегу. Выйдя из воды и надев на себя одежду, которую сам сшил из звериных шкур, я медленно побрёл к своей хижине.

Привычно осмотрев местность вокруг дома, я отвалил от двери массивный камень и зашёл вовнутрь. Бросив в печурку поленья и сухую кору, я разжёг огонь и сварил себе ячменную кашу. Дядя Ваня называет её солдатской или просто перловкой. Я улыбнулся, вспоминая изысканные деликатесы, которые подавались у нас дома на обед. Конечно, я и здесь ем мясо и рыбу, но на охоту и рыбалку приходится тратить много сил и времени.

Я с тоской посмотрел на подстилку из травы в углу хижины. Ещё две недели назад я не ощущал себя таким одиноким, потому что со мной три месяца жила большая чёрная собака, с умными глазами, которую я отбил зимой от голодной стаи волков. Я охотился в лесу ночью, надев свою экипировку. Для хищников я был неуязвим, да и охота всегда была удачной. Но в эту ночь я стал свидетелем неравной схватки. Жертва – большой чёрный пёс, одурманенный запахом волчицы, сражался со стаей оголодавших и отчаянных хищников. Я очутился рядом в тот момент, когда стая дружно атаковала истекающего кровью пса. Он уже еле стоял на ногах, но продолжал отбиваться от волков. Я подошёл ближе и разогнал волков, как надоедливых комаров. Затем, мысленно сообщив собаке, что я хочу ей помочь, осмотрел её. Она была очень слаба. Оказав ей первую помощь, я отнёс её в свою хижину. С этого момента у меня появился друг. Пёс довольно быстро поправился. Я приучил его вести себя тихо и не лаять, когда мы играли с ним. Мы привязались друг к другу. Я хотел, чтобы пёс остался жить со мной и разбавил моё одиночество. Но недавно я заглянул в его глаза и увидел там себя. Я почувствовал тоску по близким людям, по прошлой жизни. Узнав, что собака страдает, я отпустил её. Пусть пёс будет счастлив.

Теперь я снова разговариваю вечерами с самим собой, пою песни на языке понятном только мне. Вот и сейчас вполголоса напеваю весёлую песню и намываю в ведре посуду. Вот и ещё один день прожит. Я закрываю входную дверь на засов и ложусь на самодельную кровать. Летом в лесу спокойно и я не включаю систему безопасности в снаряжении, которая отгоняет зверей от дома. Мои доспехи хранятся в огромном сундуке, который я вкопал в землю под полом дома. Там их никто не найдёт, даже если кто-то проникнет в дом пока меня нет.

Я всё реже пользуюсь своим снаряжением, так как вполне научился обходиться без него. Ставлю силки на зайцев, ловлю в озере рыбу. Летом и осенью собираю грибы и ягоды, заготавливаю душистые травы для чая. Дядя Ваня, который часто заходит ко мне в гости, удивляется моей находчивости и приносит мне старые ненужные инструменты, посуду и поношенные вещи. Чтобы помочь ему я иногда всё же использую снаряжение. Работаю в нём ночью, расчищаю от завалов лес и убираю сушняк. Снаряжение помогает, когда наступает зима и голодные волки бродят поблизости.

На следующий день с самого утра ко мне в хижину пришёл дядя Ваня и принёс продукты.

– Зря ты не хочешь в село жить перебраться. Глядишь там бы себе и невесту подыскал. – Выкладывая провиант из сумки на стол, густым басом произнёс дядя Ваня. – Ведь скучно, небось, одному-то здесь?

– Да я привык уже к одиночеству. – Махнул я рукой, не поднимая на лесника глаз.

– А я вот, сколько в лесу один нахожусь, так завсегда к людям тянет, домой, значит. – Дядя Ваня пригладил ладонью густую окладистую бородку и сел на стул.

– В лесу хорошо – природа красивая, тихо вокруг и птицы поют. Мне идти некуда, здесь мой дом. – Я взял со стола пакеты с мукой, крупой и сахаром и положил их в настенный ящик. – Спасибо, за продукты.

– Тебе, сынок, спасибо. Если бы не ты, мне одному тут не выдюжить. Стар я, стал, на пенсию вот скоро, но годок – другой ещё поработаю. – Дядя Ваня усмехнулся в седую бороду. – А вот тебе молодому одному в лесу негоже сидеть. Не знаю, не моё это дело, почему ты к людям не выходишь, но только семью тебе заводить пора, а то одичаешь совсем в лесу – то. Глядишь, так и в лешего превратишься. – Дядя Ваня придвинулся на стуле ближе к столу и теперь сидел напротив меня.

– Как это в лешего? – С любопытством я взглянул в добрые глаза дяди Вани.

– Да вот так. На глаза людям он не показывается. Как ты, значит. Лес и зверьё всякое он любит и понимает. Видишь, и тут сходство есть. Людям добрым в лесу помогает. Вот, как ты мне. – Произнёс дядя Ваня, заглядывая мне в глаза.

– Так что же тут плохого? Я и переживать не буду – леший, так леший. – Усмехнувшись, произнёс я и махнул рукой.

– Э-э-э, да ты погоди, я тебе не всё рассказал-то про него. – Дядя Ваня хитро прищурился. Мелкие морщинки на лбу, вокруг глаз и щеках сразу сделали его мужественное лицо мягким и добродушным. – Вот раз водил он меня кругами вокруг болота, на силушку я дорогу-то домой отыскал. Хотя все тропинки в лесу знаю, думал уж, не ворочусь к своей старухе. – Лесник сокрушённо покачал седой головой. – А вот ещё случай был с Матрёной. Пошла она, значит, в лес за малиной. Пришла в малинник, нарвала цельный бидончик ягоды и обратно домой собралась. Хотела выйти на знакомую тропинку, а тропинки-то и нет нигде. Она вокруг того малинника раз пять кругом обошла – нет тропинки, а в какую сторону ей через крапиву пробираться и не знает. Хорошо, вспомнила, как её мать учила и начала аукать. И тут же на тропинку вышла.