Михаил Ермолов - Деньги, религия, пропаганда, душа

Талантов в России хватало, но царское правительство не использовало эти таланты. Более того, правительство, по сути, препятствовало реализации возможностей этих талантов на благо России. При Александре Третьем оно выпустило так называемый указ о «кухаркиных детях», закрывший путь к образованию миллионам крестьянских детей.

В результате первых крупных потерь после начала Первой мировой войны оказалось, что заменить выбывших из строя офицеров некем – грамотной замены этой узкой прослойке офицеров не оказалось.

Спустя всего тридцать лет, после неудач первых месяцев Великой Отечественной войны в 1941 году по причине измены группы генералов, на смену погибшим офицерам пришли тысячи новых, прекрасно образованных молодых людей, получивших бесплатное повсеместное образование в 30-х годах. Именно под их руководством Красная Армия сокрушила страшного врага – гитлеровцев.

Что происходит в наши дни? Царизм, погубивший Россию, прославляется, в том числе и иерархами РПЦ, а Сталин проклинается. Он проклинается за то, что фактически спас Россию – СССР, намеченную к полному уничтожению объединенным западным проектом борьбы за мировое господство, формировавшимся с конца 30-х годов.

Так ли уж был не прав Лев Толстой со своими мыслями об истинах Христа и павлианстве, если некоторые иерархи современной православной церкви России позволяют себе клеветать на историю СССР?

Второй после Ивана Грозного проект борьбы за мировое господство был заведен только Сталиным под знаменами идей, совсем не противоречащих подлинным идеям Иисуса Христа. Правда, эти идеи, обеспечившие Победу в войне и стремительное восстановление порушенного хозяйства, Сталин не успел воплотить в законченную теорию или даже новую религию, в которую, наверняка, вошли бы основные положения подлинного христианства и магометанства. И постулатам «религии денег», в том числе и личному обогащению любой ценой, в этом советском обществе уж, конечно, не было бы места. Марксизм-ленинизм, который по инерции был на знаменах Красного проекта, давно устарел и совершенно не отвечал нуждам новых задач СССР после Победы в Великой Отечественной войне и после восстановления народного хозяйства, но не был заменен на законченную оформленную новую теорию или даже новую религию.

Пророческими оказались слова Сталина, произнесенные в 1952 году: «Без теории нам смерть, смерть, смерть». Значит, по Сталину, «марксизм-ленинизма» не являлся руководящей теорией для советского общества на тот момент. Теория-то по умолчанию фактически уже была. И именно этой теорией руководствовалась страна и в годы войны, и восстанавливая хозяйство. Но вот явить эту теорию в законченном виде, на бумаге, не удалось. Между тем, она должна была заменить устаревший, но продолжавший существовать официально, как руководящая идея, марксизм-ленинизм, хотя и все более и более утрачивающий свое влияние на советское общество.

Получается, что, с одной стороны, западный мир, Западный проект борьбы за мировое господство в годы противостояния с СССР управлялся постулатами «религии денег», сохранявшей нелегальный статус. С другой стороны, этому Западу противостоял СССР, Красный проект, с новой религией, фактически управлявшей СССР и тоже сохранявшей нелегальный статус, поскольку официально на знаменах СССР был марксизм-ленинизм, который не удалось заменить этой новой теорией-религией официально, открыто.

Весьма показательна история доктора Фауста, средневекового персонажа, использованного немецким писателем, государственным деятелем и мыслителем Иоганном Вольфгангом Гёте в своей трагедии «Фауст». Герой Гёте, Фауст, отошел от трудов праведных и захотел «фантазий» – и Мефистофель (Дьявол) предоставил все, что ему было угодно… Чем кончил Фауст? Осчастливил ли Мефистофель Фауста? Вопрос риторический.

Мефистофель завладел душой Фауста, от которой тот сам, по сути, отказался.

Куда попадет Фауст? Да куда же, как не в царство Мефистофеля-Дьявола – в ад! И по заслугам. Нагрешил этот Фауст под руководством Мефистофеля-Дьявола немало. И Маргариту погубил вместе с ребенком. Какой уж это грех… Это такой грех, что больше похож на преступление.

Дьявол разрешает грешить сколько угодно. Можно не только не любить ближнего, но даже наносить этому ближнему максимальный урон. Мефистофель пригласит Фауста и на шабаш ведьм в Вальпургиеву ночь со всеми мыслимыми и немыслимыми половыми извращениями, которыми занимаются узнаваемые знаменитые исторические персонажи. А Христос, по учению павлиан, уже все искупил, в том числе даже самые ужасные грехи. И даже грехи-преступления Фауста. Про Дьявола и говорить нечего. Для него происходящее с Фаустом в трагедии Гёте – сплошные «именины сердца».

Евангелие подлинного христианства учит, что все люди равны, а Павел знает и рабов! И велит им повиноваться господам… которые нередко и с Дьяволом.

Христос говорит: «Не клянись вовсе и кесарю отдавай только то, что кесарево, а то, что Богово, – твоя душа – не отдавай никому».

А в наше время душа, согласно канонам «религии денег», или «религии капитала», по Лафаргу, нередко не принимается в расчет. Только выполняй работу, а душа не нужна. Будь бездушной «машиной». Такого человека с умерщвленной душой легко может заменить машина, а бездушного человека-«машину» можно выбросить на помойку.

Тема души человека прекрасно показана в романе «Духа не угашайте» замечательного, но незаслуженно забытого русского писателя конца XIX века Дмитрия Стахеева, настоящего классика русской литературы, к тому же отпрыска богатейшей купеческой староверческой фамилии Стахеевых.

Сам Дмитрий Стахеев уже в шестнадцать лет ворочал миллионами, но решил бросить бизнес и посвятить себя писательству и редакторской деятельности. За это он был чуть не проклят отцом.

По сюжету романа «Духа не угашайте», отец, видный московский купец, подобрал сыну богатую невесту. Но, к удивлению и неудовольствию отца, сын отказался на ней жениться, поскольку повстречал девушку, которую горячо полюбил.

И вот возникает семейная коллизия, начинают кипеть страсти, нарушающие привычный и надежный быт прекрасной семьи. Вопрос в том, должен ли сын согласиться на женитьбу на богатой, но нелюбимой невесте, или должен следовать пути, который ему подсказывает его душа.