Евгения Высоковская - В другой жизни

Наконец, прижатый к стенке, хотя совершенно не понимающий, откуда его малолетняя дочь может знать такие вещи, Ренат признался. Он умолял простить и понять, но пообещать, что вторую кровиночку он поддерживать не будет, так и не смог. Да Гуля бы и не стала такого требовать, ребенок-то в чем виноват. И простить она пыталась, но жить с ним, зная, что у него есть еще одна семья, не смогла: противно было. «Не можешь выбрать? Я выберу за тебя, – в сердцах сказала она Ренату. – Топай!» В конце концов бывший муж переехал к новой пассии, однако первой семье помогал как мог, и Гульнара ссориться с ним не стала. За годы своей эзотерической практики она насмотрелась на столько исковерканных судеб, что эта история, хоть и произошла с ней самой, не казалась ей из ряда вон выходящей. Элю только до боли жалко было, она любила папу. В конце концов Гуля позволила бывшему мужу брать дочь иногда с собой на прогулки вместе с новорожденным братцем, лишь бы она не чувствовала себя брошенной.

* * *

Много бессонных ночей провела после этого Гуля, орошая слезами подушку, давя в ней рыдания, чтобы не слышала маленькая дочь. Эльвира была на редкость смышленой для своего возраста, и Гульнара часто ловила на себе ее такой не по-детски серьезный и умный взгляд. Это пугало и без того напуганную гадалку.

Развод с мужем для нее прошел почти безболезненно. Да, стало сложнее управляться в одиночку, но он все-таки помогал, а то, что он теперь живет себе с какой-то другой семьей, уже почти и не трогало Гульнару. Потому что все ее внимание было теперь направлено на Элю, и она даже иногда радовалась, что Ренат ушел, потому что он совсем ничего не знал о ведьминской стороне жизни своей жены и не понял бы того, что творилось сейчас с Эльвирой. А с ней происходило что-то странное: способности к обратному гаданию открылись слишком рано, ни с кем еще такого не было. Может, предупреждение, что ведьмам их рода нельзя иметь детей, строилось именно на этом. И теперь были ясны последствия, но только было поздно. Гуля ругала и ненавидела себя за то, что, возможно, сотворила она со своей дочерью, но только ни за что не поступила бы иначе, если бы была возможность пройти этот путь заново. Слишком велико было счастье ее материнства. И она надеялась, что найдется какой-то выход, и дочке удастся помочь.

Гульнаре почему-то нередко вспоминалась встреча с Ниной в фудкорте торгового центра, где она тогда работала. Как оживилась Нина, услышав, что Гуля больше не хочет практиковать магию. Она сразу спросила, собирается ли та перегнать свою силу в амулет, и, кажется, была разочарована, когда Гульнара ответила отрицательно. «Я не хочу отказываться от своей ведьминской сущности!» – гордо ответила тогда она Нине. Сейчас Гуля готова была отказаться и от своей сущности, и от многого другого, лишь бы спасти дочь, но только видела она, что было после того, как ведьмы отдавали силу амулету. И Варя, и обратившаяся к ним за помощью Ксения, – обе сильно заболели и поправляться стали лишь после того, как Нину и ее любовника настигла кома.

«Хм, – однажды озадаченно подумала Гульнара. – А причем тут, кстати, они? Варину магию они забрали, это да. А Ксюша отдала свою через Ладу с Мариной и тоже заболела, но выздоровела-то она именно во время комы». Странно было, что никто об этом не подумал. Все обрадовались внезапному излечению бывших ведьм, но почему-то не стали вникать в подробности, а стоило бы. Ведь, возможно, общим знаменателем был не сам обряд передачи силы, а именно Нина и колдун, знать бы только, что между этими двумя случаями общего. Какую роль они могли сыграть в ритуале Ксении? Когда они обнаружили страшную находку в особняке, на шее Нины был Ксюшин кулон. Марина его сняла. То есть связь точно была, но что это значило?

Эти мысли теперь не давали Гульнаре покоя, как и то, что дочь ее так рано столкнулась с ужасами жизни. После того, как однажды открылась ее способность, и она нечаянно выдала маме папину тайну, все только усугублялось. Если Гуле для гадания нужно было проводить целый ритуал, то для маленькой Эльвиры словно все открывалось при первом же интересе. Как только она о чем-то думала или слышала чей-то, пусть даже риторический, вопрос, – она уже знала ответ и, не задумываясь, его произносила. И Гульнара знала, что эти ответы не приходят в виде текста или мыслей, они предстают в красочных образах, и нередко – в тяжелых и пугающих. Сердце разрывалось от одной мысли, что может видеть ее ребенок при любом чьем-то неосторожном высказывании. Гуля пыталась успокоить себя тем, что, возможно, столкнувшись с этим в детстве, Эля сызмальства привыкнет, и для нее это будет естественным, но это нисколько не утешало.

Эх, если бы кто-то мог забрать у дочери силу, не подвергая при этом ее здоровье опасности. Может, если сама Гульнара отдаст силу, она прервет эту цепочку, и ее дочка освободится? Ответов у нее не было, сама способность была редкостью, про которую почти никто не знал, да и в кругах колдовских Гуля в последние годы не крутилась. Созванивалась с Ладой и Мариной и, изредка, с Варей, хотя после разговоров с той у Гули всегда был неприятный осадок. Она пыталась строить свое семейное счастье, пока еще не омраченное новостью об измене мужа, а Варвару словно мотало из стороны в сторону, из постели в постель, и она пыталась передать это во всех подробностях, будто от этого ее жизнь могла стать ярче.

Пару раз Варя как-то заговаривала о том, как бы вернуть свою силу, но Гуля не знала, возможно ли это. Но точно знала, что не нужно. Да и насколько уж счастливым сделала бы ее возможность снова общаться с мертвыми? Зарабатывать можно и обычным способом, а радости это общение обычно приносит мало. Варя, правда, не унималась, очень ей нужен был зачем-то тот мир, но кого она там так хотела найти, она не признавалась.

* * *

Размышления Гульнары прервал телефонный звонок. Она посмотрела на высветившийся номер. «Легка на помине», – с легким недовольством подумала она и взяла трубку.

– Привет, – раздался на том конце провода томный Варин голос. – Как ты?

– Да нормально, – привычно ответила Гуля. Варвара уже была в курсе печальных событий в личной жизни Гули и каждый раз теперь спрашивала, как дела, пытаясь поддержать. Гульнару это только нервировало. Про предательство Рената она почти не думала, все сейчас сконцентрировалось на дочке. – Ничего нового.

– А у меня есть новости, – заговорщицким тоном пропела Варя в трубку. Гуля едва подавила унылый вздох, предполагая, что сейчас речь пойдет об очередной любви до гроба. И ошиблась. – Нинка очнулась!

Сердце почему-то скакнуло, и в голове Гульнары мгновенно пронеслись события прошлых лет: влившаяся в их компанию Нина, затем ее странное увлечение. Ритуал, во время которого они убили инкуба. Эта ожившая сущность до сих пор иногда снилась Гуле в ужасных, тягучих снах. Антон виделся не в кошмарах, а именно в таких тяжелых сновидениях, когда она чувствовала, что творила зло, хотя понимала, что это нельзя предотвратить. А потом воцарилась безумная ненависть Нины, и все полетело под откос. Круг распался, Варя чуть не сошла с ума, Вика погибла, заболела Ксения… И вдруг Нина практически спасает мир, жертвуя собой и своей любовью. А теперь, оказывается, она вернулась. Чем же это грозит нашему мирному существованию?