Ирина Киселева - Магия Лунного Света. Сборник Самоисполняющихся Сказок

Фрося была в отчаянии, она не знала, что случилось с её разумным братом. Она написала записку своему старинному другу – мышонку Ярику – и отправила её с маленьким воробышком, которого часто подкармливала. А сама пошла за советом к своей крёстной – старой полевой мыши – живущей у края тёмного леса.

Крёстная обрадовалась Фросе, а услышав её печальную историю, дала ей горошину и велела посадить накануне свадьбы в земляном полу её норки. А ещё передала ей своего помощника – маленького домашнего паучка Кузю.

Вот и настал знаменательный день. Юзик с утра ходил довольный и гордый, предвкушая шикарную свадьбу. А бедная Фрося заперлась у себя в норке и горько плакала. Накануне она посадила горошину, как велела ей крестная, но ничего не происходило. Но только горючие слезы смочили лунку с горошиной, как из земли вырос могучий стебель. Мышка утерла слезки и стала карабкаться по стеблю всё выше и выше. Она карабкалась до тех пор, пока не добралась до облачных далей поднебесного царства. Спустившись на мягкие пушистые облака, Фрося побрела по бескрайней белизне поднебесья.

Гости собрались за праздничными столами, только невесты не было видно. Юзик с нетерпением стал стучать в дверь её норки:

– Любимая, выходи, гости уже за столами сидят.

А паучок Кузя ему тоненьким голоском отвечает:

– Погоди, братец, платье поправляю.

Подождал, подождал Юзик и снова стучит:

– Любимая, выходи, гости уже бокалы за молодых поднимают.

А паучок снова пищит:

– Погоди, братец, фату одеваю.

Рассердился Юзик и дверь выбил, в норку заскочил, а невесты и след простыл.

Долго ли, коротко Фрося шла, видит домик облачный впереди стоит. Вошла она в домик, смотрит на лавке белая мышка сидит, пряжу прядёт.

– Здравствуй, мышка-красавица, – поклонилась Фрося.

– И тебе не хворать. Меня Феня зовут. Откуда тебя в наши края занесло? – спросила белая мышка.

Фрося свою историю ей поведала да за разговорами пряжу ткать помогла. Вот слышат они, гремит что-то во дворе. Феня говорит:

– То хозяйка моя, матушка Облачко, что премудростям меня обучает, с обхода небесного возвращается. Не знаю, Фросенька, в каком она настроении. Ты схоронись пока.

Фрося за печкой укрылась. Матушка Облако вернулась не в духе, грозовой пеленой окуталась. Побоялась ей Феничка про гостью рассказывать. Напоила, накормила, спать на перинку уложила, а как та в обход направилась, Фрося из-за печки вышла, целый день подружке по хозяйству помогала да разговоры вела.

Вот опять во дворе шум раздался, Феничка говорит:

– Матушка Облако домой с обхода возвращается, не знамо, в каком настроении она вернется. Ты, Фросенька, схоронись от греха подальше.

Фрося за печкой укрылась.

Матушка Облако вернулась темнее ночи, гром и молнию по избе метает, порядки небесные на чём свет ругает. Феня её успокоила, накормила, напоила и спать уложила. А утречком разбудила, на обход небесный проводила.

Фрося из-за печки вышла, стала Феничке пряжу ткать помогать, клубки мотать да разговоры разговаривать. Так подружки заговорились, что не услышали, как матушка Облако домой вернулась. Настроение у неё хорошее, светится белым светом, пухляшки бока расправляет, песни напевает. Увидала Фросю, не осерчала, а расспрашивать стала, откуда и куда направляется, как в царстве поднебесном оказалась?

Фрося таиться не стала, всё по совести рассказала. А матушка Облако ей и говорит:

– Вижу, ты мышка добрая, Феничке моей помощница хорошая, горю твоему я помогу.

Дала матушка Облако Фросе волшебный колокольчик, велела, как брата увидит, в колокольчик позвонить. Да обоих мышек на землю отпустила, а Фене ещё и приданное надавала.

Спустились подружки по стеблю гороха на землю, притомились, прилегли отдохнуть, да и заснули. А тем временем Ярик к мышиной норке подоспел. Вошёл в норку, увидел двух подружек, обрадовался, да за Юзиком побежал. Вернулись они в мышиную опочивальню, а тут и подружки-мышки проснулись.

Увидела Фрося брата, в колокольчик зазвонила. От звука положительных вибраций чары колдовские рассеялись. Зерно с Юзика вывалилось, а Фрося его схватила да в печку отправила. Вспыхнуло оно сизым всполохом и рассеялись чары колдовские.

Опомнился Юзик, к сестре кинулся прощение вымаливать. А та зла на брата не держала, простила да с Феней познакомила. Как он белую мышку увидал, сердце его встрепенулось. Да и Фенечка на мышонка во все глаза глядит. Ярик улыбается, руку Фросеньки у брата просит.

Снова гостей созвали, две свадьбы разом гуляли. Веселились от души, больно молодые хороши!

Закончила луна свою сказку на ночь нашёптывать, туману в глазки пустила, белым облачком меня прикрыла, в сон глубокий погрузила. Вот и вы глазки закрывайте, да скорее засыпайте.

Историю эту поведал мне старый ветер, с которым я дружу с незапамятных времен и чьи пути мне не чужды, ибо я сон…

Давным-давно, так давно, что уже никто и не помнил, в одном старом селении, который не найти ныне на картах, случилось такая история, что ещё много лет пересказывалась от отца к сыну, от деда внуку, от местного жителя заезжему гостю, не иначе как истинная правда.

Жили в том селении старик со старухой… Ну, как старик да старуха, так их в древние времена величали бы, а по нынешним временам ещё нестарые муж с женой. Всё у них было ладно: и дом справный, и хозяйство какое-никакое, и хлебушек с маслом водился, да только детишек Бог не дал. Хозяйка по этому поводу сокрушалась, а муж делал вид, что ему всё равно, а в тайне часто думал: «Вот был бы у меня сынок, нам бы полегче было, да и наследник на земле остался бы».

Женщина часто по дороге ходила, что мимо здешнего интерната пролегала, да на детишек сиротских заглядывалась, мысль о усыновлении вынашивая. Очень ей приглянулся малец один, белокурый, да голубоглазый, на неё саму похожий. Сколько времени мысль свою она хранила, не скажу, но в один ясный день, когда муж в хорошем расположении духа был, разговор об усыновлении завела. На её удивление муж её поддержал. Что греха таить, и сам уж не раз об этом подумывал.

Вот решили они мальчика Илюшу усыновить. И документы собрали, все подписи подписали, все разрешения получили, а ребёнок заупрямился:

– Не пойду в семью жить без братьев моих старших.

Посовещались наречённые родители да всех шестерых скопом и усыновили.

Стали вместе жить-поживать, добра наживать. Ребятишки смышлёные, да трудолюбивые росли, во всем названным родителям помогали, а те на них нарадоваться не могли.

Время быстро летит, как птица крыльями машет. Сыновья росли, да силушки молодецкой набирались, а родители взрослели, да годами обрастали.