Наталья Янтарная - Судьбы – как реки

Николай вложил их в бизнес, купил джип и квартиру. Женщин приводил много, но все сбегали, не выдерживая его буйного нрава. Последняя жена оставила сына Данилу.

Мария Ивановна, в связи с богатством сына, совсем загордилась. Перестала здороваться с подругами. Теперь они были ей не ровня. Покупала только самые дорогие продукты. А если кто при ней брал что-то дешевое, стыдила на весь магазин:

– Как можно такое есть? Гадость какая! Продавец! Дайте-ка мне вон тот большой кусок ветчины. И масла сливочного самого лучшего! Я для любимых сына и внука обед готовлю!

Вскоре дочь решила вернуться в родительский дом. Тогда по всей стране закрывались совхозы, разорялись фермы. У них в деревне еще и школу закрыли. Нина с мужем остались без работы.

В доме у Нины была своя доля жилплощади, которую ей завещал отец. Мать очень не хотела принимать семью дочери, но деваться было некуда.

– Только питаться будете отдельно! В мой холодильник не лазить! Нищеброды понаехали… Не напасешься на вас! Еще мужа-лентяя привезла…

Нина пошла работать в школу, а Степана Николай взял к себе личным водителем. Правда, зарплату положил копеечную:

– Да что с ним церемониться, пусть радуется тому, что дают!

Постепенно семья Нины становилась прислугой. Зять старался не попадаться на глаза злобной теще-мегере, уходил в сад, который был при доме. Там деревенский парень отдыхал душой. Привел в порядок старые деревья. Посадил огород. Ограду отремонтировал. Со временем запущенный приусадебный участок превратился в оазис.

Нина, когда приходила с работы, сразу же бралась за швабру. Кругом были разбросаны ошметки грязи. «Царские персоны» – брат и племянник, которые часто обедали у матери, не считали нужным снимать обувь или убирать со стола.

Жили очень бедно. Ванюшке было строго-настрого запрещено брать бабушкину еду. Ребенок приходил из школы, сам разогревал себе постные щи. А Мария Ивановна подсаживалась к столу, демонстративно отрезала себе копченой колбасы и ела перед внуком. Дразнила.

И на людях она не стеснялась ругать мальчика, обзывать и шпынять. Подруги останавливали:

– Что же ты делаешь? Это внук твой родной…

– Да какой это внук? Ублюдок. Вот Данилка – это внук!

Прошло время. Бизнес у Николая пошел на спад. Да еще на него наехали «братки», начались разборки. Чтобы отдать долги, продал все, что мог: джип, квартиру. Набрал кредитов. Затем приударил за зажиточной женщиной и переехал к ней.

Сынок катастрофически нуждался в деньгах – кредиты нужно оплачивать! Где взять? Конечно, у матери. Не идти же работать…

К тому времени Мария Ивановна сильно сдала. Начала серьезно болеть. Николай стал забирать у матери пенсию. Под предлогом, что покупает ей продукты и лекарство.

Приносил черного хлеба, масла подсолнечного и куриный суп-набор. Никаких фруктов – дорого! Лекарства, правда, покупал. Остальные деньги он оставлял себе. Мать доверяла сыночку безгранично. Обязанность платить за ЖКХ, в связи с бедственным положением, повесили на семью Нины.

Тем временем у Нины жизнь налаживалась. Ей увеличили зарплату. Степан устроился в автопарк, а Ваня закончил институт и нашел отличную работу. Семья стала хорошо питаться. Мария Ивановна жаловалась соседкам:

– Ишь, жрут… Целый килограмм мяса в кастрюлю кладут… Ненавижу!

У нее самой рацион значительно оскудел. Кефир и черный хлеб – основная еда.

Нине не было жаль мать. Дочернее чувство давно перегорело и превратилось в пепелище. Конечно, когда видела, что совсем есть нечего, сунет ей картофелину… Как чужому нищему.

Мария Ивановна быстро старела, появились признаки старческой деменции. Стала плохо видеть. Никого не узнавала. Старуха оказалась не нужна ни сыну, ни внуку Даниле. Дочь ухаживала за ней автоматически, как за пустым местом.

И только «ублюдок» Ваня тайком ее жалел. Сядет за стол. Посмотрит, как она, шамкая беззубым ртом, быстро-быстро жует черствую корку, макая в кефир, скажет:

– Да что уж ты, бабушка, сухарь-то грызешь, – отрезает ей мягкой докторской колбасы,

– На-ка возьми, поешь…

Та жадно хватала кусок. Прищуривая глаза, присматривалась, пытаясь понять, кто это:

– Наверное, сынок Коленька…

Сергей сидел за столом и с плохо скрытой неприязнью сверлил взглядом жену. Та накрывала на стол ужин.

– Как же так вышло? Женился на миловидной озорной хохотушке. Увлечения совпадали. Вместе на рыбалку, купаться на озеро. Грибы собирать. Охотница за грибами Надежда знатная! Знает все места, полянки. В лес – вдвоем, грибы чистить, готовить – тоже.

В кого она превратилась… Преждевременно состарившаяся, с потухшими глазами и постоянной виноватой улыбкой.

Всю жизнь она мне сломала. Не смогла родить, а я так сына хотел!

Сергей – военный в отставке, подрабатывающий охранником. Душа-парень, заводила в любой компании. Песни под гитару, анекдоты. Там, где он, всегда веселье и хохот.

Сначала жизнь у молодых ладилась. Только с детьми была проблема. Сергей хотел сына. Это желание со временем превратилось в навязчивую идею. Он – мужчина! Военный! Ему нужен сын, наследник, продолжатель рода. Сергею казалось, что мужики на службе потихоньку начали над ним посмеиваться, как над неудачником…

У Нади было несколько беременностей, но они всегда заканчивались преждевременно. Однажды вроде бы все пошло хорошо, врачи осторожно стали давать оптимистичные прогнозы. Надежда оказалась беременна двойней. И срок нормальный был. Но в итоге дети родились мертвыми. Переглядываясь, врачи развели руками и сказали, что они были нежизнеспособны. И больше детей не будет…

Немного отойдя от горя, Надя предложила мужу взять ребенка из детского дома. Сергей был не в восторге. Он хотел своего. Но не отказал жене. Взяли мальчика. Жизнь пошла своим чередом. Садик, школа… Мальчишка оказался озорной, учился неважно, не слушался, хулиганил. Учителя жаловались. Отца то и дело вызывали в школу.

– Гены плохие! Отец биологический, небось, наркоман или алкоголик, – мрачно размышлял Сергей. Воспитывал сына, как считал нужным: часто наказывал, приучал к армейской дисциплине. Тапочки заставлял в ряд выстраивать. Отцовской любви у него так и не возникло.

Парень вырос и при первой же возможности уехал в город. Нашел работу, женился, дети родились. Сергея это уже не касалось. Забыл о нем. Мать, конечно, крутилась. Ездила к внукам, заботилась.

Мечта Сергея о родном сыне никуда не делась. Однажды на проходной он увидел девушку. Лет 35, румяная толстушка, с густой косой медного цвета. Навел справки – не замужем, зовут Ольгой. С такой харизмой, как у Сергея, вскружить ей голову оказалось делом нехитрым.