Елена Чурина - Шары Петербурга. БылиНебыли

Люди сначала помнили, что говорил им Прометей, учились думать, как Таргитай, что горел стремлением к лучшей жизни для людей и для планеты. Были среди них и те, в ком блуждающие огоньки Гестии будили разум для прекрасных дел, но были и те, кто разрушал и жег вокруг себя все сущее. Опять летели искры жертвенных костров по миру, сжигающие жизнь.

Много-много лет набирался ума и разума человек, создавал культуры, цивилизации, опять в небытие все рушил. Люди верили и в мифы про Гестию, про Прометея, хотели лучшей жизни, а затем забыли и перестали верить. Век за веком шла жизнь на Земле. Кто знает, может и сейчас летают блуждающие огоньки за людьми.

Исстари было так, что научились люди и лодки сооружать, и по рекам-морям-океанам плавать. В помощь им всегда в пути было звездное небо, да острова разные, чтобы к берегу пристать, костер развести, осушиться и согреться.

Остров один в Балтийском море лежал на «Пути из Варяг в Греки» и на «Великом Волжском пути». Плавали мимо него и новгородцы, и норманны, и скандинавы разные, потому что именно в зоне Финского залива, Невы и Ладожского озера эти «пути» соединялись в единый морской-речной-озерный суперпуть.

На острове том грузы из речных ладей в морские научились перегружать да торговлю вести. Купцы ночи коротали да лоцманов ждали из Новгорода, чтоб прошли торговые караваны через Неву и Волхов до Ильменя и на мель не сели. По острову этому между Новгородской республикой, а затем Россией – с одной стороны и Швецией – с другой и граница шла.

Да, только Шведское королевство забрало эти земли по Столбовскому договору, что царь Михаил, дедушка Петра I, с ними подписал. Стал остров не пограничный, а шведский.

Когда же пришел на царствие Петр I, то повел войну с шведами, чтобы вернуть земли исконно русские обратно. Дошел он на своих кораблях да лодках и до этого острова.

Шведские солдаты уже познали боевой дух русского воинства, и при высадке на остров русского войска так поспешно бежали, что оставили на костре котелок. Присел царь и его соратники вокруг котелка, чтобы отведать кушаний шведских. Тут-то от костерка блуждающий огонек в царя и влетел. Огляделся царь Петр и заговорил.

– Надо бы тут крепость новую такую заложить как затвор на двери надежный, и чтоб никто мимо не прошел на землю русскую, чтоб не посмел больше к себе отбирать то, что моему царству принадлежит.

– Как же тут стройку крепости на глазах у шведов заложить? Вон их корабли на рейде стоят. Они же сразу королю шведскому доложат и по нам стрелять их пушек будут или нападут. Строить не дадут нам, хоть и остров этот русичей испокон веков был и есть, – отвечают ему соратники.

– Корабли шведские уйдут по осени в свои незамерзающие порты, вот тогда и начнем тут крепость возводить на нем такую, что ни один неприятельский корабль сюда не сунется боле, – говорит им Петр I. – Маяк с огнем негасимым тут поставим, чтоб все видели – для незванных гостей дверь в Россию-матушку с моря Балтийского закрыта.

Колыхнулся огонь в костре, взвились от него искры, как в фейерверке в честь слов царских. Влетела одна искра в глаз царю, обожгла. Запомнил царь и место, и наказ свой.

За одну всего зиму на отмели острова заложили первый форт на краю фарватера. Чудеса проявили все: и царь, и архитекторы, и строители, ведь так еще никто в мире фортов и крепостей на льду не строил. Прорубили проруби, из хвойных деревьев сколачивали ряжи, заполняли их камнями, построили так крепко, что до сих пор форты стоят.

А что шведы? Когда весной на следующий год пришли шведские корабли, то глазам своим не поверили: в заливе, который они своим считали появилась русская крепость, закрывшая им путь в реку Неву и Ладогу. Силой просто так теперь не взять, договариваться придется. Постояли, постояли корабли шведские и ушли восвояси.

Крепость назвали Кроншлот 16 16 «Кроншлот» образован от слов «Krone» – корона и «Shlot» – замок. , что в переводе с голландского языка означает «коронный замок». Был первоначально назван Кроншлосс – «коронный ключ», потом переименован в «коронный замо́к» 17 17 В слове «замо́к» как «запирающее устройство», ударение ставиться на слог с буквой О. . Архитектором крепости был лучший царский помощник в делах городских и военных Доменико Трезини, который первым из всех иностранных архитекторов приехал в Санкт-Петербург по приглашению от Петра I.

Место для Кроншлота такое удачное выбрали, что за триста лет ни разу никто крепость не взял и мимо незамеченным мимо не прошел. Петр I велел и город у крепости заложить. Назвали его Кроншта́дт 18 18 «Кроншта́дт» образован от слов «Krone» – корона и «Stadt» – город. . Вот такой «коронный город» на острове, где искра из костра с котелком к царю залетела, был создан чудесами, смекалкой и руками разных людей.

Любил царь Петр I чудеса и диковинки разглядывать и создавать сам. Когда путешествовал по Европе, очень его интересовали разные новшества. Не скупился, покупал целые коллекции: и вещи разные, и книги, и приборы, и природные редкости. Вернувшись из «Великого посольства» решил просвещать всех: и народ, и дворянство, и духовенство русское. Для этого в 1701 года в Москве открыли школу математических и навигационных наук, в 1702 году для бояр и царя специально начали изготавливать рукописную газету «Вести-Куранты», потом открылись школы: артиллерийская, инженерная и медицинская школы в Москве, инженерная школа и морская академия в Санкт-Петербурге, горные школы при Олонецких и Уральских заводах.

С 1714 года указом для массового образования должны были служить «цифирные» школы в провинциальных городах, призванные «детей всякого чина учить грамоте, цифири и геометрии». Предполагалось создать по две такие школы в каждой губернии, где обучение должно было быть бесплатным. Для солдатских детей были открыты гарнизонные школы, для подготовки священников создавалась сеть духовных школ, начиная с 1721 года.

Знал уже царь, что блуждающий огонек, если залетит к разумному и грамотному, так польза будет большая для дела и для страны русской, а если к тупому и глупому, так жди беды и разорения.

Ума-разуму набираться в Европу ехать не каждый по тем временам мог, вот и велел царь Петр I соорудить Кунсткамеру как кабинет редкостей, этакую «палату искусств» для всяких диковин, чтобы разместить и хранить тематические коллекции экспонатов или разнообразных древних, редких и курьезных вещей, как природных, так и рукотворных. Он такие кабинеты редкостей видал в Европе, у разных королей да герцогов, а еще у анатомов и врачей в Голландии. Петр назвал его «государев Кабинет» и велел перевезти из Москвы в Санкт-Петербург, где он был размещен сначала в служебном доме при Летнем дворце. Петр I хотел, чтобы в «кабинет редкостей» каждый мог прийти и посмотреть, чтоб у простого человека появилась тяга к учению, а ученый человек мог заняться наблюдением и изучением.