Алла Лебедева - Солёный чай

Поэтому, байка о том, что Марина остановилась у подруги по переписке, была придумана для меня. Я пыталась также привыкнуть к ней. Пробовала расспросить про ее семью. Очень скупые ответы. Мама – чиновница, папа – болеет. Чем болеет? Вроде, печень больная. Сидит дома, на мамином содержании. Вот и все о родителях. Старшая сестра Лариса, не замужем, работает в банке. Но, в целом, у меня не было к ней претензий. Не грубит. Обращается по имени-отчеству. Сидит себе в комнате, не мелькает, ни о чем не просит…правда, избегает общения со мной и мужем, но это, возможно, от стеснения…Может, все не так страшно? Может, делаю из мухи слона? Я успокоилась и перестала настаивать на переезде молодых. « Не так часто я сейчас бываю дома. Надо быть терпимее… Пусть пока поживут…» – размышляла я, разбирая на смене коробки с медикаментами. Собственно, времени на размышление у меня было мало. Дни проносились в бесконечной работе. Мой муж строил дом, все время требовались деньги на стройматериалы. Я целыми днями трудилась по 12-13 часов. Утром заступала за прилавок в аптеке, после обеда приходила мой помощница. Тогда я, наскоро попив чаю, садилась за заказ товара и разборку поступивших медикаментов. Уходила в семь утра, возвращалась в девять вечера. Выходных у меня почти не было. Какие выходные, если нависает банковский кредит, как дамоклов меч над головой… Алеша приходил с работы поздно, он устроился продавцом в магазин по продаже бытовой техники. Марина на целый день, оставалась одна. Она рисовала картинки по номерам, сидела за монитором моего рабочего компьютера, часами болтала со старшей сестрой и матерью, по телефону. А часто, просто валялась на диване, глядя в экран телевизора. Ее беременность протекала нормально, поэтому, однажды, я осторожно завела с ней разговор об устройстве на временную работу. В центральную аптеку требовался помощник бухгалтера, а у Марины был диплом по квалификации: бухгалтер-экономист. С помощью главного бухгалтера нашей аптеки, Елены Петровны которой я заплатила двадцать тысяч, Марина защитила диплом на «отлично». « Господи, Анна Петровна! Сомневаюсь, что их там учат вообще! Девочка – полный нуль! Ей бы где-нибудь практику наработать, поучиться бухгалтерскому делу…» – посоветовала мне Елена Петровна. Я решила помочь будущей невестке. Когда мне позвонили из аптеки, я обрадовалась. « Вот удача! Нашла невестке работу по специальности!» – думала я, предвидя благодарность Марины. Но все пошло не так… Выслушав меня, Марина, вдруг, разразилась слезами и убежала в спальню. Я недоумевала по поводу ее странной реакции. С моей точки зрения, работа давала ей шанс получить пособие при уходе в декрет. Их молодая семья сильно нуждалась в средствах, поскольку заработок сына был небольшой. Марина любила вкусно поесть, она предпочитала свежее мясо, овощи с рынка, обожала бананы и абрикосы. Мне приходилось помогать сыну, чтобы прокормить избирательную девицу. Да, что там помогать, фактически, я кормила всех нас и оплачивала кредиты. Еще я видела, что девушка целыми днями сидит одна, и, либо обсуждает новые фасоны одежды по телефону, либо рисует, либо переписывается по электронной почте с подругами. « Выручайте! Скучает девушка. Ей нужен коллектив. Заодно и заработает денег. ».– говорила я, созвониваясь с директором центральной аптеки, по поводу вакансии. « Желающие есть. Но для Вас, Анна Петровна, сделаем исключение! Пусть приходит Ваша сноха!»– обрадовал меня,однажды, Юрий Петрович. Получить работу в нашем городе было непросто, а устроиться выпускнице, без стажа, просто непостижимо. А тут такое… Ожидая от Марины выражение бурной радости, я просто растерялась, увидев бурные слезы. Сын разъяснил ситуацию: Марина иногда чувствует слабость, недомогание и работать не сможет. « Вот только ее недомогание не мешает съедать по кило конфет в день, запивая коробкой сока…» – едко подумала я, но свои рассуждения не озвучивала. Срок беременности подходил к шестнадцати неделям, я заволновалась относительно постановки на учет в поликлинику, и поспешила к знакомому гинекологу. Моя давняя приятельница, врач-гинеколог Маша Гароненко, охотно согласилась осмотреть девушку. Вскоре Марину благополучно поставили на учет. Почти каждую неделю сын возил ее на осмотр в поликлинику, поскольку Марина отказывалась ездить одна в поликлинику. « Никак не запомню ваших улиц, боюсь заблудиться!» – хныкала она перед приемом. Я благоразумно молчала, думая о том, что от поликлиники до нашего дома было десять минут неторопливой ходьбы. Но Марина ухитрялась из простого похода к врачу изобразить невероятную историю. Все на нее , «не так» смотрели, «не то» говорили, утаивали важную, «наверняка, плохую» информацию. Никакой патологии врачи не обнаружили, беременность протекала по всем правилам ведения акушерской практики. Но Марина каждый день находила у себя какие-нибудь недуги. « У меня странная форма живота. Прочитала в интернете, это нехорошо!» – ныла она вечером, когда мы переступали порог дома. « У меня колики. Весь день промучилась, есть не могу!» – слышала я ее дрожащий голос, на следующий день. Марина обнаруживала на своем теле какие-то микроскопические пятнышки, прыщики, шишечки и затвердения. Просиживая у компьютера часами, Марина читала все сайты подряд и находила у себя всевозможные отклонения от нормы протекания беременности. Ее надо было успокаивать, уговаривать, с ней надо было нянчиться. Алексей нянчился с ней, уговаривал, успокаивал. Он проявлял, с моей точки зрения, чудеса необыкновенной стойкости и терпения. Естественно, от разговоров о работе для Марины, я предусмотрительно отказалась. Старалась избегать конфликтов, думая о своей будущей внучке. Когда мне было 40 лет, мне приснился сон: я, старенькая, опираясь на тросточку, стою у большого нарядного дома. Меня фотографирует молодая женщина, причем я знаю, что это – моя внучка. Сон был настольно ясный и яркий, как разряд молнии в грозовую ночь. Как мне хотелось, чтобы родилась девочка! У нее будут шелковистые волосы, которые я буду заплетать в косички с красивыми бантами! Я буду покупать ей самые лучшие наряды! Я передам ей по наследству прабабушкину швейную машинку «Зингер» 1903 года выпуска, когда она подрастет. Мы будем читать с ней детские книжки. Я буду водить ее, наряженную в яркие платьица, на прогулки. Я закрывала глаза и представляла свою будущую внучку, самую, самую…Ради нее, я должна быть терпимее к Марине. И я старалась. На двадцать первой неделе беременности, Марина была полностью, освобождена от домашней работы, которой и раньше себя не обременяла. Я сама вечерами мыла полы, пролезая под кроватью, на которой возлежала моя невестка и смотрела очередной сериал.Читать дальше