Ольга Тоцкая - Куда уходят писатели. Поездка к бабушке

«Очень странно, ведь насколько я знаю, по взлётному полю ходить нельзя, это очень опасно, почему тогда этим людям разрешили идти?» – подумала я.

– Мама, посмотри на этих людей, как им не страшно идти по взлётной полосе, – шепнула я на ухо маме, чтобы меня никто не слышал. Мама посмотрела в окно, но никого не увидела.

– Что ты там выдумываешь, там нет никого на взлётной полосе, это люди из первого автобуса стоят перед трапом нашего самолёта. Все хорошо, ты просто боишься лететь, не бойся, посмотри сколько деток маленьких, и они не боятся, – попыталась успокоить меня мама.

– Ничего я не боюсь, а маленькие дети просто ничего не понимают, вот и смеются, – ответила я маме, но сама посмотрела опять в ту сторону, где видела странных людей. Так как мы уже подъехали к самолету, и надо было выходить, я не смогла их хорошо рассмотреть. Решила, что когда выйду, тогда посмотрю внимательно. И каково было моё удивление, когда я вышла из автобуса, перед трапом стояли мои писатели во главе с Есениным.

– Так вот же они, эти люди, – сказала я маме, показав рукой на писателей. Мама посмотрела на толпу людей и сказала, что всё правильно, это люди из первого автобуса. Только после этой фразы я пришла в себя и поняла, что мама их не видит. Писатели стояли и разговаривали друг с другом, а сквозь них шли пассажиры самолёта.

Я мысленно обратилась к ним, сказав, что я не могу выдать себя и подойти к ним, что сейчас займу своё место, закрою глаза, притворившись спящей и тогда смогу с ними разговаривать. Но после этих слов, моё сердце стало биться сильнее, я занервничала и поэтому обратилась к Сергею:

– Сергей, что-то случилось или случится? Вы так просто не приходите, я это уже поняла. Вы пришли меня предупредить о чем-то? Я начинаю уже бояться лететь, мне надо что-то передать людям? Сергей смотрел на меня и говорил очень спокойным голосом:

– Не волнуйся, всё хорошо, бояться лететь не надо, мы рады, что встретили тебя, ты нужна нам будешь в самолёте. Мы знаем, что произойдёт, а ты сможешь кое-что сделать, чтобы всё закончилось хорошо. Не бойся, с вашим самолётом, все отлично, вы прекрасно долетите до Красноярска. Иди уже, тебя зовут родители, мы встретимся в салоне самолёта.

Я повернулась и увидела, что мама зовёт меня, а папа уже поднимается по трапу. Я подбежала к ней и сказала, что засмотрелась на взлетающий самолёт и отвлеклась. Мы стали подниматься за папой, на входе в самолёт нас поприветствовали две стюардессы, они были такие спокойные и приветливые, что я даже чуть успокоилась. Я улыбнулась им в ответ, поздоровалась, стала заходить в салон, но боковым зрением я ещё видела одну стюардессу.

Стюардесса поменялась в лице, вместо её головы теперь была голова волка. Я резко повернулась к ней, образ волка исчез, я стала смотреть в её глаза, а они из человеческих на долю секунды стали звериными, поменяв цвет с голубых на чёрные, затем опять стали человеческими и поменяли цвет на голубой. Стюардесса явно занервничала, но с милой улыбкой обратилась ко мне:

– Девочка, у тебя всё хорошо, где твои родители? Проходи в салон и садись на своё место.

Я сказала, что у меня всё хорошо, просто показалось, что она меня позвала, поэтому я и обернулась. Я никак не выдала того, что увидела, просто мило улыбнулась ей в ответ и пошла на свое место. Моё место было 13А, мы уже обсуждали эту тему с родителями, может папа и отказался бы от этих билетов, хотя он у меня человек не суеверный, но в связи с тем, что билетов купить было невозможно, мы летели на 13м ряду, ну уж какой достался. Знаете, я не боюсь числа 13, мне наоборот всегда везло в этот день: я получала одни пятёрки, даже пыталась экспериментировать, специально не учила уроки на этот день, и меня просто не спрашивали, плохих оценок я не получала. Сейчас мне как-то стало не по себе, 13 ряд, приход писателей, стюардесса-волк, что же меня ждет впереди?

Все пассажиры заняли свои места, самолёт потихоньку стал двигаться на полосу взлёта. Зажглось табло «пристегнуть ремни», стюардессы показали, что необходимо делать в экстренной ситуации, командир экипажа пожелал всем хорошего полёта. Наступил момент, когда на мгновение всё замерло, мне показалось, что все перестали даже дышать, остановилось время, затем резкий толчок и самолёт начал набирать скорость, отрыв от земли, и мы летим, набирая высоту. Я сижу у окна и вижу, как быстро мы удаляемся от земли, маленькие дома, машинки, деревья, поля и тут мысль прям ворвалась в мой мозг, я же не вижу писателей, куда они подевались? Я стала крутиться на сидении, пытаясь увидеть весь салон. Мама сразу забеспокоилась, она подумала, что мне плохо и передала пакет, на случай, если меня стошнит. Я не стала переубеждать её, взяла пакет, удобней устроилась на сидении и закрыла глаза, чтобы мысленно позвать Есенина.

– Сергей, где Вы? Я Вас не вижу, может, Вы передумали лететь? Как только я произнесла эти слова, к нам подошла та самая стюардесса, которая перевоплощалась в волка и спросила у моих родителей, не плохо ли мне. Меня это насторожило. Она смотрела на меня изучающе, как будто пыталась влезть в моё сознание и прочитать мои мысли. Хотя она казалась приветливой, улыбалась, но улыбка, больше напоминала оскал зверя. Она даже предложила мне успокоительный чай, чтобы я его выпила и уснула. Её предложение показалось мне очень странным. Я отказалась пить чай, сказала, что чувствую себя хорошо. Она стала разворачиваться, чтобы уйти, и тут я увидела, что лицо стюардессы уже отвернулось от меня, а морда волка всё ещё повёрнута ко мне и внимательно меня изучает. Я сделала вид, что не вижу всего этого, просто отвернулась и стала смотреть в иллюминатор.

Я вспомнила слова Есенина, что должна буду помочь им чем-то в полёте. Может, они ищут эту стюардессу-волка? Я снова закрыла глаза и позвала Есенина, но никто не откликался, куда же делись все писатели? Я сидела с закрытыми глазами, и меня потянуло в сон, я повернулась к иллюминатору, собралась прилечь на него, но тут увидела, что на крыле самолёта сидели все мои писатели и очень эмоционально разговаривали.

– Почему же я их не слышу? Да и они меня не слышат, когда я их зову. Я буквально прилипла к стеклу, повторяя снова и снова, что я их зову, посмотрите, я в одном из иллюминаторов, увидьте меня. Уже прошло минут десять, как я буквально влипла в иллюминатор, уже мама стала спрашивать, что я там увидела такого интересного. Я сказала, что очень красивые облака и отклонилась, чтобы она посмотрела. Ей понравилась картина за бортом, на самом деле это очень красиво: ты летишь над облаками, они кажутся такими пушистыми и мягкими. Если вы летали на самолёте, то поймёте меня. Писателей она, конечно, не увидела.