Галина Ергазина-Галеррос - Во власти мечты и реалий жизни…

Всю ночь мы шли через озеро и только на рассвете вышли на сухую землю. Вышли и упали обессиленные, но спасенные. Хотелось плакать и целовать от радости землю. Наутро я кое-как дотащился до полуторки, где меня ждали не на шутку перепуганные моим отсутствием товарищи. Я так был рад снова увидеть их! Все были живы, но вид у всех был больше чем невеселый: осунулись, похудели, стали какими-то серыми, обмундирование потеряло всякий вид.

Я думал о людях, которые выходили со мной рядом из пучины озера. Я думал о комиссаре Авакумове и его части. Что-то с ним теперь? И еще я думал о том, как страшно и горько отступление…».

Москва, 1942 г., А. П. Довженко только что вернулся с фронта, где работал и как фотокорреспондент, и это был период работы над его фильмом «Битва за нашу Советскую Украину ».

Встретив в Москве В. В. Микошу, который после тяжелой контузии в Новороссийске только-только приходил в себя, он делился с ним наболевшим: «Как вы считаете, когда человеку легче перенести сильное горе – в одиночестве или, когда его окружают такие же убитые горем, как он сам? Все русские люди должны склонить головы перед памятью героев, оборонявших Севастополь. Поклониться в пояс руинам Севастополя и дать волю гневу, чтобы укротить безмерное горе. Не стесняйтесь показывать страдания людей…» – говорил он Владиславу: «Смерть, слезы, страдания. Ибо в этом огромная сила утверждения жизни. Покажите страдания раненого на поле боя солдата. Покажите солдатский тяжкий труд. Снимите смерть солдата. Не стесняйтесь – плачьте сами, но снимайте… Пусть видят все. Пусть слезы зальют ваши глаза, но вы его снимите… Пусть видят все, как и ради чего он умирает. Ибо гуманистична как ничто другое, смерть ради жизни. Снимите на поле боя медсестру – совсем девочку – хрупкую, юную. Превозмогая ужас и страх, тянет она непосильную ношу. Снимите первую перевязку. Крупно – нежные маленькие руки, рану, кровь. Снимите глаза сестры и глаза раненого. Снимите людей. Ибо они своим тяжким трудом, трудом непосильным, изнурительным, трудом и страданиями делают будущий мир. Снимите врага, его звериный облик…»

Александр Петрович говорил очень просто и как всегда точно: «Я говорю не просто о любом немце – он такой же, как мы с вами, похож на человека и может вызвать жалость и участие. Русскому присущи гуманность и человечность больше, чем кому-нибудь другому. Я говорю о содеянном фашистом зле. О том варварстве и педантичности, с которой он расстреливает наших людей, жжет села и города, калечит нашу землю. Все это и будет подлинным обликом, настоящим лицом фашиста-зверя, врага человечества, варвара двадцатого века. Для этого не нужно ходить в тыл к немцам, хотя и это не исключено. Присмотритесь к дорогам войны. Дорога – сама по себе лицо войны. По дорогам идут войска в наступление, по дорогам отступает враг, оставляя расстрелянных и повешенных… Присмотритесь к дороге – и к той, которая проложена, и к той, которую прокладывает война. Вы не раз показывали её в Севастополе. Это страшное, потрясающее зрелище… Мы скоро начнем наступление и погоним врага с нашей Родины. Мы погоним его с наших просторов – от Волги через Днепр, Вислу – до Одера, Эльбы, Рейна. Вспоминайте этот наш разговор. Он вам во многом поможет. Поможет показать, как достается мир… Когда-нибудь дети наши по нашим кадрам будут учиться понимать цену жизни, цену мира и ужас, нелепость войны…»

Весной 1943 года немецкие войска атаковали по всей линии фронта. В марте они нанесли контрудар и выбили советские силы из Харькова. В районе Курска нашим войскам удалось закрепиться на значительном участке шириной двести с лишним километров. Образовался выступ на линии фронта: на юге и на севере – Белгород и Орел в руках у немцев, а между ними – Курск. Вся линия советской обороны вдоль этого выступа впоследствии была названа Курской дугой.

Это было величайшее сражение под Курском: 50 дней и ночей непрерывной схватки. Четыре миллиона человек, шесть тысяч танков, четыре тысячи самолетов сошлись на узкой полосе выжженной земли длиной 500 километров. Здесь развернулось одно из самых масштабных сражений Второй мировой войны.

12 июля 1943 года состоялось главное сражение Курской битвы – танковый бой, предрешивший исход Второй мировой войны. К месту возможного немецкого прорыва была брошена танковая армия маршала Павла Ротмистрова. В бой вступили замаскированные немецкие танки « пантеры ». Это было величайшее танковое сражение, где даже броня танков плавилась. Огромное прохоровское поле в 2 тыс. кв. земли было залито и пропитано кровью сражавшихся бойцов. Санитары,17 летние девочки не успевали выносить раненых с поля битвы.

Сверхсекретная информация о том, что немцы планируют наступательную операцию под Курском поступили от легендарного разведчика Николая Кузнецова. Ценой огромных потерь планам фашистов не суждено было сбыться. Два млн. погибших приняла земля Прохоровки.

Население жестоко страдало от бесчинства фашистов, молодежь угоняли на работы в Германию, за малейшую провинность расстреливали на месте, грабили. В воспоминаниях уцелевших сельчан Прохоровки Белгородской области, было: «Жуткая картина развернулась, небо стало красно-чёрным, вокруг было черным-черно. Земля содрогалась от взрывов снарядов». Сегодня здесь Музей боевой славы и Памяти подвига наших воинов, показавших всему Миру беспримерную храбрость и верность Отечеству. Так началась от села Прохоровка, что между Орлом и Белгородом, точка отсчета нашей окончательной Победы. Здесь была одержана главная победа для исхода Великой Отечественной войны.

За год до начала войны Филарета Жадаева назначили спецкорром ТАСС. 27 июня датировано предписание о направлении военного корреспондента Жадаева на Западный фронт. По словам Натальи Филаретовны, о войне её отец не рассказывал. О Гражданской, как сражался с басмачами в Средней Азии, как служил санитаром на флоте, – да, а о Великой Отечественной – никогда. Но, к счастью, остались записи из блокнота военного корреспондента…

А между тем положение каждый день менялось так быстро, что сведения, которые удавалось добывать (не всегда давали) в штабах армий, практически сразу становились непригодными. Ф. Жадаев признавался: «Мне не раз приходилось пробираться к переднему краю фронта, – за материалами для тассовских информаций, которые печатались тогда в центральных, областных, краевых, республиканских газетах и передавались по Всесоюзному радио». Отписывались военкоры в палатках или просто под деревьями, но информацию нужно было еще передать в редакцию. «К военным пунктам связи для передачи своих материалов в тыл нам часто приходилось пробираться через зоны обстрела, а то и попадать под бомбежку вражеской авиации. Смерть каждого подкарауливала повсюду. Нередко она обрывала работу журналиста во время самого интересного боевого эпизода». По словам Филарета Ивановича, в войну погибло более 60 журналистов, работавших на Западном фронте. Он рассказывает, например, о гибели своего друга Петра Лидова, военного корреспондента « Правды», автора знаменитого очерка «Таня» о Зое Космодемьянской: перед смертью он успел сбить из зенитного пулемета вражеский самолет.