Таша Соколова - Лицей 2021. Пятый выпуск

– Я Ваню попросила, он их в фотошопе обделал. Всё-таки нехорошо, сейчас на всех портретах видно, что президент без кольца. А я думаю, неправильно это, что он развёлся и жену новую не показывает, как будто стесняется. Мы ведь его всегда поддержим, он нам как родной. Правильно?

Лена неловко улыбнулась, записала телефон помощника и пожелала хорошего дня. Безрукий Путин безразлично посмотрел ей вслед.

На улице Лена заметила стенд “Лучшие люди Крюкова”. С крайнего портрета на неё смотрела сама Юлия Михайловна, с шапкой коротких кудрявых волос и висками, стриженными под машинку. Лену охватила внезапная тревога. Погода испортилась. Облака проступили на небе, как грязная пена на говяжьем бульоне. Владимир Ильич, возле которого ещё недавно толпились люди, тянул руку в сторону супермаркета “Семёрочка” и васильковых куполов церкви-новодела. По центру пятиугольной площади прогуливались две женщины с колясками, мимо промчалась бездомная собака с обрубленным хвостом. Лена вспомнила столицу и тот день, когда она своими руками выстелила дорожку в эту дыру.

После разговора с Корольковым о Сахалине и виноградных лозах она была сама не своя. Даже кофе выпила всего чашку вместо положенных семи. У выхода из бизнес-центра её чуть не сбил с ног разносчик пиццы на самокате. Но вместо того, чтобы разозлиться, она долго провожала его печальным взглядом. Москва никогда не казалась ей городом мечты, но тогда Лену накрыла острая нежность потери. Ей хотелось обнять каждый фонарь, каждого голубя, каждое транспортное кольцо, прорастающее уроборосом. И вон того парня с напомаженными волосами, которые блестят сильнее, чем его дорогие оксфорды, и китайских туристов, парами переходящих дорогу, и улицы, укатанные в плитку, и шпиль дворца с триколором как из телевизионной картинки на Новый год. А вот домой ехать не хотелось. Пальцы сами потянулись к телефону.

– Эжен, нам нужно срочно встретиться. Кое-что случилось.

– Боже! Какой-то психопат сделал тебе предложение?

– Можно и так сказать.

В его голосе вспыхнуло радостное возбуждение:

– Через полчаса буду на Чистых.

С Женей Куропаткиным Лена познакомилась на заре своей HR -карьеры, пять лет назад. Их сблизил случай. Очередной новогодний корпоратив “Нефтепромрезерва” медленно катился к своему логическому финалу. Гости разъехались из ресторана, прихватив общественный алкоголь и столовые приборы. Лена сидела у барной стойки, отмечая боевое крещение. Кто-то похлопал её по спине.

– У вас там это… женщину забыли, – DJ Эжен, ведущий вечера, уже успел переодеться из смокинга в вельветовый спортивный костюм.

За колонками действительно полулежала длинноволосая брюнетка, но Лена понятия не имела, кто это. Она наклонилась и потрясла незнакомку за плечо.

– Валера, лапы убери.

– Девушка, праздник закончился, вам домой пора.

– Сдристни, сволочь. В отель не поеду.

Они побрызгали на неё воды, опять потрясли, пытаясь выяснить имя и адрес, но девица сквозь сон заявила, что никуда не собирается.

– И что дальше? – это было первое невменяемое тело, с которым Лене пришлось иметь дело. Она нервничала, как молодой интерн.

– Можно вынести её на мороз.

– Жалко, – уже через год она без единой капли сомнения выставит на улицу младшего юриста.

– Ладно. Тогда подождём, пока её не стошнит. Тут всё равно ещё убираться будут до утра.

Ждать пришлось долго. За несколько часов DJ Эжен пересказал Лене всю свою жизнь. Будущая звезда корпоративов появилась на свет тридцать лет назад в самом северном городе мира. Родители переехали в Норильск сразу после института. Они мечтали заработать денег и завести большую семью. Их план наполовину удался. В начале девяностых отец уже попал в менеджмент “Норникеля”. И с тех пор чета Куропаткиных стала коллекционировать квартиры в разных районах Москвы и Сочи. Надеясь, что когда-нибудь там поселятся их многочисленные потомки и они сами, когда выйдут на пенсию, наконец-то заживут по-человечески. Но после того, как родился Женя, мать так и не смогла выносить ни одного ребёнка. Четыре беременности оборвались на ранних сроках. Уже подростком сын уговаривал родителей вернуться на материк, но отец мёртвой хваткой держался за свою службу. Дурак. Женя жалел их за синдром отложенной жизни и ничего не мог поделать. Он отучился в нефтегазовом, но его интересовала не служба, а новый мир вокруг. Пёстрый и изменчивый, в отличие от затяжной полярной ночи. Он ни в чём не нуждался, менял сценические имена и просил, чтобы так его называли и в жизни, выступал на вечеринках, путешествовал и даже снялся в клипе Анны Семенович. Но, несмотря на быстрое чередование декораций и планов, в жизни Жени была одна постоянная, о которой Лена и сама догадалась. Он всё время держал руку на пульсе, боялся, что его разоблачат и оттолкнут. Особенно близкие.

Искренность за искренность. Лена рассказала, как мечтала когда-то стать театральным режиссёром, собирать полные залы и нехотя выходить на поклон – “ну, что вы, это всё актёры, им и аплодируйте”. А потом что-то пошло не так. Сначала мать категорически отвергла её поступление в театральный вуз – “Поднимись сначала на ноги, получи хлебную профессию. С твоими-то мозгами можно поступить хоть на юриста, хоть на экономиста. А массовиком-затейником ты всегда успеешь стать”. Был бы жив отец… Он один умел гасить это воинственное благоразумие. Двадцать лет назад он даже уговорил мать потратить последние деньги на лотерейный билет вместо тушёнки. Трое суток до зарплаты они ели только макароны.

Над Лениным рабочим столом ещё со школы висел постер – “Don’t stress. Do your best. Forget the rest” . Даже если бы она случайно угодила в раскалённую лаву, то изо всех сил старалась бы продержаться там дольше других. Но учёба на экономическом вовсе не была купанием в вулкане, а, скорее, заплывом через пресное озеро. Очень скоро Лена стала лучшей студенткой на курсе. На кафедре ей предложили отличную стажировку, потом работу в компании, о которой мечтали многие. Колея чужих ожиданий становилась всё глубже. Лена разучилась говорить “нет”. Ей ужасно не хотелось разочаровывать других, и в конце концов она разочаровалась в себе. “Может, я никогда и не была достаточно хороша для театра?”

После этих признаний случайному попутчику Лена чуть не стала жертвой сокрушительного сплина, но тут спящую пациентку всё-таки стало тошнить. Они довели её до туалета и по очереди держали волосы, пока брюнетка окончательно не пришла в себя. Потом вместе искали по полу её потерянный телефон и звонили Валере, чтобы “наконец-то забрал свою любовь из ресторана”.

В апреле Лена получила от Жени сообщение и чуть не подавилась кофе: “Ты не могла бы стать моей девушкой?” Она не думая ответила “нет”. Через пять минут он позвонил.