Array Сборник - Ушел, вернее остался. Сборник номинантов на Премию имени Сергея Довлатова. Выпуск 2

И гибнет в грязи, прозябает народ
В мирное время и в войнах.
Изредка кто где-то там проорет
Невпопад про себя: «Довольно!»
Помню, в том мире сдали в два дня.
И сейчас им предать предстоит.
Чтоб меньше думал, совет для меня
Аппарат самогонный купить.

Знаю, правы за кремлевской стеной,
Но и за МКАДом жить вправе.
Кто подле кормушек да вентилей,
Ведь и им звезд рубиновых слава.
Но каждый, кто нес погон на плече,
Кто слово «приказ» слыхал,
Кому сытой жизни важнее все ж честь,
Тот победу врагам не сдал.

Надеждой живу, что две головы,
Лапы, где скипетр, держава,
Клювом, когтями разорвут орлы,
Кто разрушить присвоил право.
И пусть под забором закончу я дни,
С боем курантов – не страшно.
Отечеству, знаю, как мог, так хранил
Свет рубиновых звезд на башнях.

Это же надо во власть влюбиться,
Из пешек прорвавшись в дамки!
Не задуматься, не остановиться,
Безудержно объевшись сладким.
Караулы почета, сияние власти,
Поклоны, указы, веление лицам
И дорожки становятся страстью —
Незаменимостью не насытиться.

Страшный наркотик, жар-птица,
А если крылом власть накроет,
То рука превратится в десницу,
Что карает, и рваться не стоит.
Вот грозит уже перст с досады,
Еще взор из-под тяжких бровей
Пугает приходом исчадия ада
И наступлением трудных дней.

От всех, кто сейчас в оппозиции,
Угроза злым холодом мнится.
Планам широким чтоб сбыться,
Не время сдать власти позиций.
Как же надо во власть вцепиться,
Да так, что себе хуже сделать!
Как же надо так всласть упиться,
Чтобы в пылу не видать предела!

Сам себе друг. Сам себе враг.
Сам себе сват. Сам себе брат.
Сам себе суд. Сам прокурор.
На спор – не вор, но крохобор.
Мир для меня. Все лишь себе.
Везде и всегда. И даже в беде.
Ни для кого ничего никогда.
Горя мне нет, раз гаснет звезда.
Пусть совести нет, пусть эгоист!
Важен момент – руками я чист.
Мне сена не надо. Не раздаю.
Сам не съедаю. Другим не даю.
А телом ослаб, боли – хоть плачь.
Чужих не прошу. Сам себе врач.
Детишек рожать? А кто просил?
Себе не желаю. Просто нет сил.
Зачем мне нужны жены и дети?
Один проживу на этой планете.
Нужды никакой в чужое плечо.
И пока жив, не прошу ни о чем.
Почему я один, эгоист по судьбе?
Никого не люблю, живу сам себе?
Так вышло, дружок, предали не раз,
Ожегся, зарекся – и верой в отказ.
Пускай перегиб. Пускай перебор.
Ничем не делюсь. И мне не позор.
Мне от вас ничего. Свое для себя.
Людишки вокруг. Мне в этом беда.

Хорошо мне в глубокой норе,
Там, где запах земли, перегной.
Наверху пусть потоп в ноябре —
Дождь не страшен норе сухой.
В ней казенным радостям рад.
Люблю осень да лета пору.
Если вдруг непогода и град,
Тогда мухой к себе в нору.

Под землей корешков нарву.
Распушиться могу и снестись.
Без зеленой травы проживу.
Мне не надо о ней грустить.
Когда к нам придут холода,
То спасет проторенный ход.
Он поглубже, проснусь тогда,
Как весной зацветет огород.

Слышу стоны со всех сторон:
«Как же солнце, луна и свет?»
Что мне звезды и небосклон?
В тишине люблю серый цвет.
Дам советы бесплатно с норы:
Крепость лучше иметь бы вам.
Солнце, звезды, луна до поры,
Ведь надежней нора и вигвам.

Ивановка без Вань, а Анновка без Ань.
В Поповке нет попа, на храме нет креста.
Нет, не поет народ – какой там хоровод…
Нет запаха печи, не слышен лай в ночи.
Нет стада, нет коров, телег нет у дворов.
Как нет кукареку, нет счастья мужику.
Не помнят сенокос, не пахнет тут навоз.
Редкий почтальон здесь поутру в район.
Если будет случай, приедут внук и внучка,
Эльвира и Альберт, в субботу на обед.
Мне кажется пустой Поповка в день святой.
И паутинкой грусть: «Да ты ли это, Русь?»

Поток мыслей благих массажирует мозг,
все сомненья свои победить ты не смог.
И уж что-то решил, сложил против и за,
думать не завершил получивший приказ.

Колебанья вредны, все сомнения прочь,
«уходя, уходи…» – риску нечем помочь.
Отвечай только «есть», не раздумывай вновь,
ведь все цели ясны, сам будь к бою готов.

Теперь действию срок, чтоб решительно взять
все, что в жизни твое, не отдать даже пядь.
Без сомнений лишь те, кто способен на месть,
совесть мучает тех, у кого совесть есть.

Как-то сошлись, пересеклись
На стройках новой жизни:
Один – гигант, монополист,
Второй же – малый бизнес.
Один все рвал себе куски,
Второй брал только крохи.
Гигант и это не простил:
«Здесь все мое, пройдохи!»

«Да нам закон же право дал.
Мы ж вам помочь хотели!
Я спец, я мастер, не вандал».
«Прочь выйди», – проскрипели.
«Отдай!», – кричал ему гигант.
Как мог, так бился малый:
«Я в чем-то, может, виноват?
И что же вам все мало?»

И ходит малый по судам,
Годами треплет нервы…
Слышит: «Крошки не отдам.
Ягненок, ты ж не первый!»
Как двести лет тому назад
Доходит слабым в уши:
«Ты, может быть, не виноват —
Нам хочется покушать».

Из серой муки и без дрожжей,
Пресный, полезный самый —
Не ел вкуснее, сытнее коржей,
Чем те, что пекла дома мама.
Был еще хлеб, он прямо с печи
С обвисшей хрустящей коркой.
И подсластить его сто причин,
Крупной соли посыпав горку.

Не забыта мною и русская печь,
В доме теплого хлеба запах.
Помнится и председателя речь:
«Нам обогнать надо Запад!»
Еще, говорят, и иной был хлеб
В войну, голодовку с половой.
Не оставляли и куска на столе,
Как сейчас бывает в столовой.

Давно уже дома хлеб не пекут,
Все пекарни учли наши вкусы.
Не видел ни разу: те, кто растил,
Чтоб черствую корку – и в мусор.
Вспомню страду, зерно на току
И как жатва идет среди ночи.
Пока нет росы, комбайны идут,
Будто в бой за хлебный кусочек.

От бесплатной страны в наследство
Достались мне: память о детстве,
На спокойную старость надежда,
Что право наше дело, как прежде.

Вот осталась со мной еще вера
В ту, в мою, в православную веру.
Верю в дружбу народов устало.
Еще гордость за славу. Немало!

Уповаю на то: делиться когда-то
Не будем мы на бедных – богатых.
А в семье заключать новобрачный
Будет брак, а не договор брачный.