Бек Саха́ров - Время солнца

Одной рукой Бек удерживал руль, а другой прижимал к уху мобильник.

– Подскажите, в какой он больнице? Госпиталь «Крайст»? Спасибо!

Бек убрал телефон и посмотрел на Андрея, развалившегося на пассажирском сиденье.

– Твоей вины нет, – развёл руками Андрей. – Ты не успел, и это к лучшему. Вернёшь бумаги и всё объяснишь.

– Его семья в опасности, – угрюмо ответил Бек.

– От тебя уже ничто не зависит, – покачал шевелюрой Андрей. – Так что не парься, чувак!

Спустя час парни стояли в коридоре больницы и разговаривали с медсестрой, державшей в руках небольшую папку.

– Его прооперировали, – сообщила медсестра. – Он без сознания, в реанимации. Запишите наш телефон.

– Как его зовут? – Бек потянулся в карман за мобильником.

Медсестра заглянула в папку и прочла, запинаясь:

– Олег Ненашев.

– Надо же, – подмигнул Андрей Беку и поднял указательный палец. – Ненашев!

– Я так и подумал, – закивал Бек. – У него был русский акцент.

Выйдя из больницы, парни спустились с крыльца и направились к стоявшему неподалёку «Мустангу». Навстречу торопливо шла миловидная девушка в красном плаще. Поравнявшись с Беком, она подняла на него большие выразительные глаза и изумлённо вскинула изящные брови:

– Бек? Это ты?!

– Диана?! – в свою очередь удивился Бек.

– Я тебя даже без очков узнала! – Диана сияла от радости.

– Я давно не ношу очки, – Бек улыбнулся. – Что ты здесь делаешь?

– Работаю волонтёром от церкви.

– Слышал, ты уехала в Киев.

– Я уже третий год живу здесь. У брата.

– Диана! – послышался тоненький женский голосок.

– Иду-иду! – помахала кому-то Диана в сторону входных дверей и, обернувшись к Беку, лучезарно улыбнулась. – Мне надо бежать. Запишешь мой телефон?

Парни сели в машину. Бек запустил двигатель и передвинул рычаг коробки передач.

– А она ничего, – многозначительно промурлыкал Андрей, провожая глазами Диану, входящую в двери больницы.

– Училась на два класса младше, – улыбнулся Бек.

– Заедем домой, переоденемся, – Андрей посмотрел на часы. – Оттуда рванём на заказ.

5. Кодекс

Андрей распахнул дверь в свою комнату и сделал приглашающий жест:

– Чувак, у нас есть десять, максимум пятнадцать минут.

– Мне понадобится нож, – сказал Бек, проходя мимо плаката с Джими Хендриксом и стоявшей в углу гитары.

Он звучно расстегнул молнию борсетки и вытянул из неё прямоугольный свёрток, обмотанный скотчем. Следом посыпались доллары. Бек собрал их и сунул обратно в сумочку.

Андрей достал из ящика стола красный канцелярский нож и протянул Беку. Бек выдвинул лезвие, аккуратно вспорол свёрток по периметру и извлёк из него потёртую старинную книгу в тёмном кожаном переплёте. На обложке серебрилась крупная надпись из архаичных символов, красиво покрывшихся патиной времени.

Бек раскрыл книгу. Её ветхие пожелтевшие страницы были хаотично разлинованы продольными и поперечными волокнистыми прожилками красно-коричневого цвета. По страницам бежали неровные строчки текста, выведенного причудливыми буквами. Листы были исписаны только с лицевой стороны. Обратные стороны кое-где пропитались чернилами.

– Древний манускрипт, – догадался Бек.

– Это папирус! – обрадованно вскрикнул Андрей. – Папирусный кодекс! Был изобретён в Египте.

Он улыбался так, словно получил баснословные чаевые.

– Это изобретение позволило людям распрощаться с громоздкими глиняными табличками, – говорил Андрей, захлёбываясь от азарта. – Поначалу папирус сворачивали в свитки. Но свитки оказались недолговечными и хрупкими.

– Ты хорошо осведомлён, – с улыбкой заметил Бек.

– Как-то в универе писал курсовую, – торопливо пояснил Андрей и продолжил с запалом. – В конце концов люди нашли гениальное решение! Они научились изготавливать из папируса тетради. Затем сшивали несколько тетрадей в одну книгу. И называли её кодексом. И до сих пор облик книги не меняется! Видишь, как хорошо сохранился этот манускрипт? А ведь ему наверняка не одна сотня лет!

Андрей поднёс рукопись к лицу, прикрыл глаза и с наслаждением втянул её запах.

– Пахнет древностью, – мечтательно выдохнул он.

– Из-за этого кодекса чьи-то жизни в опасности, – мрачно промолвил Бек.

– Смотри! – Андрей ткнул пальцем в текст, и Бек увидел среди нагромождения незнакомых символов отчётливо выделяющееся слово «космос».

– Удивительно! – Бек разинул рот.

– Ничего удивительного, – деловито отозвался Андрей. – Слово «космос» пришло в русский язык из греческого. В Египте до сих пор находят рукописи на греческом языке.

Парни заворожённо разглядывали рукопись, аккуратно перелистывая страницы, и нашли это слово ещё на нескольких листах.

– Похоже, тут не только греческие буквы, – сказал Бек, вглядываясь в текст.

– Возможно, это какой-то мёртвый язык, – задумчиво предположил Андрей и вдруг хлопнул себя ладонью по лбу. – Игорь! Нам поможет Игорь!

Бек вопросительно посмотрел на Андрея.

– Мой питерский дядя, – широко улыбался довольный Андрей. – Востоковед. Отправим ему копию рукописи!

***

Они наспех отсняли несколько первых страниц на цифровой фотоаппарат Андрея, и тот отправил дяде письмо.

Переодевшись в рабочую одежду, парни выехали на вечерний заказ.

Домой они вернулись к часу ночи. Помылись и сразу завалились спать, чтобы завтра снова выйти на работу.

Как и обещал Андрей, суббота и воскресенье выдались жаркими. С раннего утра и до поздней ночи парни выполняли одну заявку за другой.

6. Чужой

В кабинете Джима Нортона, специального агента криминального следственного отдела ФБР, было светло и уютно. Утреннее солнце щедро вливалось сквозь незашторенные окна, наполняя помещение тёплым янтарным светом.

Джим Нортон, широкоплечий пятидесятилетний мужчина с массивной, выступающей от неправильного прикуса нижней челюстью, сидел за рабочим столом и говорил по телефону:

– Я не знал об этом. Я только что вернулся из Мэриленда. Держите меня в курсе.

Напротив Нортона сидел агент Зильбер – чуть пухлый, но весьма подвижный тридцатитрёхлетний парень с проницательными смеющимися глазами небесного цвета и высоким сократовским лбом, увенчанным короткой причёской из кудрявых волос. Перед Зильбером на столе лежала оранжевая папка.

Убрав телефон, Нортон взглянул на Зильбера.

– Олег Ненашев, – заговорил Зильбер, передвигая папку по столу. – Шестьдесят девятого года рождения. Выходец из России, обладатель грин-карты. Снимает домик на Брайтон-Бич, где он известен под прозвищем «Чужой».

Нортон придвинул папку к себе и вынул из кармана очки.

– Женат, двое детей, – продолжал Зильбер. – Управляет торговой сетью «Всё для автомашин». Часто летал со своим боссом – Брониславом Старых – в Мексику, откуда поставлялись аксессуары и запчасти. В прошлом году погорел от последствий ипотечного кризиса и задолжал двести тысяч долларов криминальному бруклинскому дельцу по прозвищу Рамзес.