Алена Тубол-Карр - Последние каникулы

По закону подлости, у нас с Габи именно так и произошло. Хотя, может быть это и к лучшему, потому что человек просто отвернулся от меня в самое тяжёлое для меня время. Жаль конечно, что 10 лет дружбы оказались ложью, но уж ничего с этим не поделаешь.

– Да знаешь, когда это случилось… – начинаю я. Саша смотрит понимающе, давая понять, что не обязательно говорить об этом вслух.

– Я тогда впала в депрессию и не выходила из дома. Практически год не вылезала, хотя обычно каждую субботу туса, ну ты знаешь, – говорю я и подруга кивает.

– Сначала мы с ней как-то в школе ладили, она даже делала вид, что поддерживала, – усмехаюсь. – Потом в шутку пыталась меня вытаскивать гулять, затем начинала уже обижаться, что я не вылезаю с ними никуда. Она не понимала, как мне хочется побыть наедине с ней, а не в пьяной компашке друзей-придурков. Со временем она сдружилась с Викой, на которую даже не смотрела, когда мы ещё ладили. Что же, та, наверное, горда собой, она так распылялась, лишь бы угодить и в итоге получила свое.

Я закончила рассказ и посмотрела на Сашу. Лицо ее изображало удивление, оно было неподдельным.

– Мда-уж, делаа. Так может ещё есть шанс, что помиритесь?

– Не думаю. Поздравления на праздники, привет-пока и лайки – это всё, что у нас осталось.

Саша не знает, что еще сказать. Она убирает свои черные волнистые волосы за ухо. Опять подстригла каре и ярко накрасила губы вишнёвой помадой. Ей это очень идёт. Минуту мы обе молчим, затем она прерывает тишину:

– Так во сколько мне зайти?

– В 12:30, Ева тоже придёт. Пойду собираться, увидимся.

Обнявшись ещё раз, мы ненадолго прощаемся.

***

Дома мне хочется упасть на кровать и читать какой-нибудь роман в электронном виде, но вместо этого нужно заставить себя привести лицо в порядок. Раньше мне это даже нравилось, рисовать стрелки было секундным делом. Это мне прививала мама, она любила быть яркой и меня приучала этому. «Главное глаза» – говорила она. Они у нас большие и синие, а ресницы прямые и русые, в цвет волос, поэтому нужно было их красить, чтобы не выглядеть блекло. Сейчас мне сложно нарисовать одинаковые стрелки, я ужасно психую. Стерев во второй раз очередную попытку, я все же справляюсь с этой задачей. Глаз красный, нужно снова наносить тональник. Когда эта мука заканчивается, остаётся лишь накрутить кудри плойкой, с чем я справляюсь гораздо быстрее и наконец была готова одеваться. Оставалось 15 минут до выхода, как я уже стояла и смотрела на общий вид. «Неплохо» – подумала я, так как последнее время к зеркалу подходила лишь причесаться и сделать хвост.

Вскоре зазвонил домофон, а это означало, что кто-то из подруг уже ждёт меня. Беру свою сумку, убираю туда телефон, обуваю туфли, ношеные один раз на выступление и выхожу.

На скамейке сидит Саша, гладит какого-то серого кота. Она переоделась в джинсовый сарафан и черные кеды. Увидев меня, она бережно переложила кота на скамейку и слегка отряхнулась.

– Надо позвонить Еве, а то опаздывает, – говорю я.

– Погоди, вон она идёт, – говорит Саша и жестом головы показывает в сторону.

Ева надела бирюзовое длинное платье со стразами на корсете. К ее медно-рыжим мелким кудряшкам этот цвет очень подходил. Она кажется выше обычного, видимо решила купить те шпильки, на которые так засматривалась в торговом центре.

– Вау, – только и могу сказать, пока мои подруги здороваются.

– Да ладно тебе, я еле держусь на ногах, – смеётся Ева и смущается.

– Тебе очень идёт, – поддерживает беседу Саша. Она всегда старалась понравиться моим друзьям, но лишь теперь я поняла, какими высокомерными они были. Хорошо, что Ева не такая, она ценит дружбу.

Обменявшись любезностями, мы наконец идём в школу.

Наша школа находилась в паре остановок от дома, так что не было смысла ехать на автобусе или такси. Да и дело не в экономии, а в «выгуле» нарядов. Всё же знают это время, пора весны и лета, когда юные барышни рассекают с ленточками в пестрящих платьях – выпускницы. Мне лично нет до этого никакого дела, ведь дух выпускного во мне сдох. Ну а вот в Еве он ещё пылал, это было видно по тому, сколько сил она вложила в свой наряд. Хоть она и говорит, что не видит ничего важного в этом дне, я-то знаю, что она это ради меня всё, а на деле считает иначе.

Как ни странно, мои подруги отлично поладили, хоть они и знали друг друга лишь через меня. Всю дорогу Саша рассказывала, как проводила первую треть лета и жаловалась на родителей, а Ева шутила о том, как ее запрягают на даче каждый выходной, даже в выпускной год.

Мы пришли на самое начало церемонии. Саше пришлось сесть далеко от нас, где были сопровождающие. Мы с Евой сели на два рядом стоящих места, как назло, рядом с Габи и Викой.

– Привет, Алис. Круто выглядишь, – сказала мне Габи.

– Да, классный наряд, – пропищала Вика, как будто ее мнение меня волновало.

Меня охватила злость, потому что стало обидно за Еву. Я ни капли не старалась наряжаться, а лишь надела ее платье и пошла. Она же выглядела гораздо круче и старалась ради этого дня.

– Спасибо, Габи. Вообще это платье Евы, я одолжила, – сказала я и улыбнулась подруге. Вика наконец то заткнулась, потому что ей ничего не ответили.

Габи сидела и смотрела на меня каким-то непонятным взглядом. Что это, сожаление? Да неужели? Раньше надо было думать, а теперь пусть остаётся с этой выскочкой.

Оставшуюся часть церемонии мы просидели молча, лишь дожидаясь своего выхода. Наконец дело дошло до меня и началась демагогия от директора, какая я хорошая ученица. Я старалась не слушать этот бред, чтобы не смущаться, мило улыбалась и ждала, чтобы свалить побыстрей из этого балагана.

Наконец все закончилось. Наша классная подошла к микрофону и прогремела о том, что все едут в кафе, чтобы отпраздновать. Я что-то слышала об этом, родители скидывали деньги, чтобы детишки «повеселились». Мой папа конечно же в этом бреде не участвовал, ибо я не сказала ему. И если бы я дала его новый номер Галине Васильевне, то он был бы в курсе. К счастью, благодаря мне, его не доставали нелепыми звонками. Он даже сейчас на работе, потому что я упросила его не брать отгул из-за такой ерунды. Я сказала ему, что мы обязательно это отпразднуем дома, хотя сама знаю, что уже вечером он уйдет в бар.

Я уже собираюсь уйти с Евой и Сашей, как нас останавливает Галина Васильевна:

– Девочки, вы куда это собрались?

– Эм… у нас планы, – говорю.

– Мы все идём в кафе. Вы что, не слышали?

– Галина Васильевна, мой отец не платил за него, да и я смысла не вижу.

– Алиса, всё в порядке. Я заплатила за тебя, – сказала она с сочувствующей улыбкой и положила руку мне на плечо. – Да и как ты будешь без Евы, она то идёт в кафе, ее мама лично помогала мне в организации всего.