Елена Васильева - Неженка и Ветер

И Катя вдруг устыдилась, что позаботиться о маме её заставил Денис, а ей бы самой и в голову не пришло встретить уставшую маму с работы. Она же и не думала об этом! Она с самого утра мечтала о свидании с Никитой…

Катя стояла спиной к окну, и солнечные блики высвечивали её белокурые волосы до прозрачности, делали их невесомыми как облако. Она что-то говорили ему, он слышал её такой родной нежный голос, но смысл её слов не улавливал. Он думал о том, как долго не слышал этого родного голоса. Голоса его Неженки.

– Так как ты считаешь, Денис? – настойчиво повторила свой вопрос Катя, глядя на брата в нетерпеливом ожидании ответа.

– Прости, Неженка, задумался. Ты что-то спросила? – очнулся от оцепенения Денис.

– Нет, ну нормально! – возмутилась девушка, – Я тут распинаюсь перед ним, а он меня вовсе и не слушает! – Катя обиженно отвернулась к окну лицом. Но солнечные блики продолжали танцевать в её волосах.

Денис приблизился и не удержался, поднял руку, взял в ладонь невесомый локон, сжал между пальцами.

– В детстве я думал, что у тебя кукольные волосы, – произнёс он.

– Какие? – Катя удивлённо переспросила, повернулась снова к нему лицом, – Кукольные?!

– Ну да, ненастоящие, как у куклы. Не могут быть такими светлыми настоящие волосы, только у куклы.

Катя прыснула от смеха.

– Помнишь, как ты мне косы заплетал? – спросила она, уже забыв о своём раздражении на то, что он не слушал то, о чём она ему рассказывала.

– Помню, Неженка, – серьёзно произнёс он и вдруг неожиданно попросил, – Можно я расчешу твои волосы?

Просьба брата девушку не удивила. Катя развеселилась, с готовностью тряхнула каскадом белокурых волос и уселась на диван.

– Расчёсывай, – разрешила она.

Денис взял в руки расчёску, сел рядос с девушкой, осторожно прикоснулся зубьями расчёски к её локонам.

– Мама не так мне волосы расчесывала. Когда она это делала, мне было дольно, – вдруг пожаловалась Катя, – Поэтому я просила тебя. Ты это делал очень аккуратно.

Денис любовался тем, как шёлковые пряди проходят сквозь зубья расчёски, отливают светлым золотом в солнечных лучах.

– Хорошо, что ты не остригла волосы, – произнёс он, – Я этого боялся.

– Но и косички я больше не заплетаю! – весело отозвалась Катя, – Я уже выросла, брат, если ты это не заметил.

– Выросла-то, выросла, да ума не набралась, – притворно ворчливо ответил Денис, продолжая лёгкими движениями проводить гребнем по длинным лёгким волосам.

– Я скоро замуж выхожу! – произнесла Катя с вызовом, развернулась к брату лицом, – Вот вернётся Никита из армии, мы сразу же поженимся.

Рука с расчёской застыла в воздухе, Денис растерянно взглянул на сестру, но сразу же спохватился, отбросил расчёску, поднялся с дивана. Его серые глаза потемнели, стали чёрными, как всегда, когда он начинал злиться.

– А не рано ли, Катя? – холодным голосом спросил он, – Зачем ты торопишься начать жизнь взрослой бабы?

Катя вздрогнула от грубости его слов, вскочила с дивана, встала напротив брата. Ну и что, что маловата ростом, зато своё отстоять сможет! Он возвышался над ней, высокий и крепкий, а ещё злой. И она почувствовала себя маленькой неразумной девочкой, но продолжала упрямо смотреть на него снизу вверх.

– Ты приехал и сразу раскомандовался! – по-детский возмутилась она, – У тебя не спросили, что нам с Никитой делать! Я уже взрослая, если ты не заметил! И тебе больше не надо сажать меня на горшок и нянчить!

Она упёрлась ладонями в по-девичьи тощие бёдра, с вызовом и упрямством блеснула в него гневным взглядом голубыз как весеннее небо глаз.

«Вот поганка какая…», – с досадой подумал Денис, рассматривая стройную фигуру Кати. Там, где надо, её фигурка приобрела женские округлости, но Денис упорно не хотел признавать в ней пробуждение женщины.

– Могу и обратно уехать, – со злостью произнёс Денис, – Если тебе старший брат теперь без надобности.

Он резко развернулся и вышел, а Катя обиженно прикусила нижнюю губу.

В отличие от подруг, предсказания цыганки не стали неприятной неожиданностью для Ксюши. Разве могут напугать слова какой-то там цыганки, когда ежедневная жизнь – это кошмар. Вот сегодня опять, едва зайдя в дом с тяжёлой сумкой продуктов, Ксюша почувствовала резкий тошнотворный запах перегара. За столом, заваленным грязной посудой и сигаретными окурками сидела мать и её собутыльница бабя Эля.

– Алька, а вот и твоя доченька-красавица вернулась, – пьяно улыбнулась баба Эля, демонстрируя гнилые зубы.

Мать Ксюши, Алентина небрежно махнула в сторону дочери и потянулась за наполовину пустой бутылкой. Вид у матери был как всегда неопрятный. В старом домашнем замызганом халате, на коётором не хватало пуговиц, мать сидела, курила, не замечая, что пепел от сигареты падает ей на подол.

Ксюша стала молча разбирать сумку с продуктами, сосредоточенно вытаскивала дешёвые рожки на развес, рис, гречку, полкило сахара и бутылку подсолнечного масла. Она аккуратно раставляла продукты на полку в буфет, радуясь, что хоть что-то удалось купить до того, как мать пропьёт всю получку отчима. В первое время Ксюша пыталась скандалить с пьяной матерью, выгонять её собутыльницу бабу Элю, но потом поняла, что всё это бесполезно. Тогда мать уходила из дома и всё равно напивалась, а потом валялась где-нибудь на обочине дороги или под соседскими заборами. Пусть уж лучше дома пьёт и потом спит на кровати, решила Ксюша.

Не всегда её мать была такой. Она любила, конечно, выпивать по праздникам и никогда не отказывалась от шумных весёлых компаний. Но до прихода в дом отчима пила всё-таки меньше. Всё началось с тех пор, как в их доме появился дядя Игорь. Вот тогда-то мать запила по-настоящему. Не проходило ни дня, чтобы Игорь не приносил бутылку для её матери. Он её специально спаивал. И если вначале это была ещё качественная водка, то теперь – самая дешёвая. Матери было уже всё равно, от чего впадать в пьяный угар.

Всё началось с тех пор, как в их доме появился дядя Игорь… После смерти бабушки Ксюша с мамой жили ещё одни, держали кур и снова завели тёлочку. Мать работала поварихой в леспромхозе, получала немного, но им хватало на скромную жизнь. Теперь Ксюша вспоминает с грустью то спокойное время.

Как-то тёлочка Белушка заблудилась и не вернулась со стадом. Ксюша долго искала её на дальних полях, припозднилась. Когда возвращалась с Белушкой по темноте, проходила мимо покосов, где у реки обычно ставили палатки рыбаки. Вот тогда-то её и встретил дядя Игорь. Всё случилось быстро и бесшумно. Просто Игорь подкрался сзади, зажал её рот сильной большой ладонью и повалил в стог сена.