Натали Вебер - Грех юности моей

– Прошу тебя, отпусти меня…

Валерия старалась разжалобить мужа. Она не могла поверить в то, что он действительно так очерствел. Ведь раньше он был совершенно другим.

– Если ты боишься, что я кому-то намекну, что в твоём бизнесе не всё чисто, то это зря. Я, конечно, понимаю, что на простом спортивном клубе нельзя заработать такие огромные деньги, и я догадываюсь, что ты занимаешься чем-то не совсем легальным. Но мне это безразлично. Я никогда не интересовалась твоими делами и не собираюсь ни с кем этого обсуждать. Так что, за это можешь не бояться.

Владислав вызывающе рассмеялся.

– Как ты могла подумать, что я могу тебя бояться. Это ты должна меня бояться.

– Так почему ты тогда не хочешь меня отпустить? – в её голосе почувствовалась усталость. – Я ничего не понимаю.

– А тебе и не надо понимать, – равнодушно отмахнулся он. – Иди, Лерочка, домой и отдохни. Всё, мне некогда, меня дела ждут, – нетерпеливо произнёс он. – Воронов отвезёт тебя.

– Я могу и сама. Мне не нужен твой Воронов…

– И запомни, с тобой рядом всегда будет охрана. Так что, даже и не пытайся исчезнуть.

Валерия была в отчаяние. Понимая, что дальнейший разговор с мужем ничего не даст, она послушно отправилась домой в сопровождение Воронова.

Зайдя в квартиру, она долго неподвижно стояла в прихожей, застывшим взглядом смотря на своё отражение в зеркале. Она была совершенно подавлена, не зная как ей жить дальше. Ей оставалось только надеяться, что Владислав изменит своё решение и отнесётся к ней снисходительно. А иначе, она просто не представляла, что ей делать, так как, точно знала, что жить прежней жизнью она не сможет. «Лучше уж тогда действительно не жить вообще, чем задыхаться от тоски и одиночества в этой пятизвездочной тюрьме», – обречённо шепнула она своему безупречному отражению, и устало побрела в спальню.

– Вот и прошли твои проводы, – грустно вздохнула Мария Викторовна, тоскливо смотря на сына, сидевшего за пустым столом. – Уедешь завтра, и что я буду без тебя делать. Ой, сынок, тяжело мне без тебя будет. Хозяйство то у нас такое большое. Как я сама справляться буду?

– Палыч обещал тебе помогать, – тепло улыбнулся матери Андрей. – Вот только он что-то сегодня не пришёл. Ведь я его приглашал.

– Да я знала, что он не придёт. Не любит он на такие вечеринки ходить. Оно и понятно, – сочувственно произнесла Мария Викторовна, – с его-то лицом. Он чувствует, что люди боятся в его сторону и посмотреть.

– Вот и зря, – с обидой бросил Андрей. – Ничего в нём страшного нет.

Мария Викторовна несогласно покачала головой.

– Да не скажи. Такое лицо изуродованное. Я вот сама, как только увижу его, так мурашки по коже. Надо же, как его жизнь наказала. И что с ним, интересно, случилось? Наверное, авария какая-то. Столько лет в нашем селе живёт, а о нём никто ничего не знает. – Она вопросительно посмотрела на сына: – Может, он тебе что рассказывал? Вы же с ним каждый день общаетесь. Хотя мне совсем не нравится, что он тебя этому боксу учит. Этот мордобой ещё никого до хорошего не доводил.

– Это не мордобой, мать, – рассмеялся Андрей, – а спорт. Он меня настоящему боксу учит.

Мария Викторовна недовольно отмахнулась:

– Да какая разница. У меня сердце болит, когда ты на эти всякие соревнования ездишь. Каждый раз только и жду, что приедешь с разбитым лицом, или ещё что похуже…

– Но ведь до сих пор я только с призами приезжал, – гордо произнёс Андрей.

– Ах, что толку от этих призов. Ты из-за этого бокса и в школе толком не учился. Потому и работаешь простым трактористом. Будешь всю жизнь пахать и ничего не иметь. А учился бы хорошо, то, может быть, из тебя, что путёвое получилось, – пожурила сына Мария Викторовна. – Ох, сынок, без хорошего образования в этой жизни ничего не добиться. И я тебе ничего дать не могу. Ты уж прости меня, – прослезилась она, – что я у тебя такая вот неимущая.

– Мать, ну, что это на тебя нашло? Хватит тебе. Не начинай…

Мария Викторовна согласно кивнула:

– Да, да, сынок, прости меня за мою слабость. Ты меня за всё прости, – задумчиво произнесла она, – и чтобы не случилось, ты знай, что я тебя очень сильно люблю. У меня ведь кроме тебя никого нет. Отец твой умер, когда ты ещё совсем маленьким был. Бабушка твоя тоже нас оставила. Так что, если и ты меня ещё бросишь, то я совсем одна останусь.

– Ну, мать, – с досадой произнёс Андрей. – Ну, что ты начала. Отслужу и вернусь. – Он не любил, когда мать начинала плакаться. – Если тебе больше ничего помогать не надо, то я пойду с Палычем попрощаюсь.

– Да что тут помогать? – устало вздохнула Мария Викторовна, – всё уже убрано. Да и поздно уже. Я спать пойду. Иди к своему Палычу.

Андрей пожелал матери спокойной ночи и вышел на улицу. С наслаждением вдохнув свежего ночного воздуха, он поднял голову вверх и восхищённо ахнул:

– Какое небо звёздное! Красота-то какая!

Почувствовав лёгкое головокружение, он мечтательно прикрыл глаза:

– Ну, почему ты так далеко, Вера… – прошептал он, испытывая невыносимую тоску.

– Что, скучаешь? – неожиданно раздался тёплый голос Палыча, заставивший Андрея вздрогнуть.

– Ой, Палыч, – смущённо произнёс Андрей, – а я как раз к тебе собирался. Попрощаться хотел. А ты почему не пришёл?

– Да, – равнодушно отмахнулся Палыч, – зачем людям праздник портить. В моём присутствие люди ведут себя очень скованно. Им, с одной стороны, интересно на меня взглянуть, но, в тоже время, они боятся меня обидеть своим брезгливым взглядом. Я их очень даже хорошо понимаю. Я бы тоже не знал, как себя вести, если бы передо мной стояло такое страшилище.

– Ну, зачем ты так? – с обидой произнёс Андрей. – Никакое ты не страшилище

– Обгоревшая кожа с одной стороны лица, огромный шрам с другой стороны, – горько ухмыльнулся Палыч, – это, по-твоему, красота небесная?

– Ну, не красота, конечно, – виновато потупил свой взгляд Андрей, – просто к этому надо привыкнуть. Я вот, например, уже совсем этого не замечаю. Ты очень сильный человек. У нас в селе ни одного такого нет. Сколько ты за день километров пробегаешь, так можно только позавидовать твоей выносливости.

– Да чему тут завидовать, – с безразличием отмахнулся Палыч.

– Да не скажи, – не отступал Андрей. – Ты с твоими способностями мог бы чемпионом стать. Я вообще не понимаю, почему ты себя здесь заживо похоронил. Да ты ведь такой…

– Да ладно тебе, – приостановил его Палыч, – расхваливаешь тут меня.

– Но у тебя ведь и правда есть возможность вернуться в большой спорт. Я ведь все твои награды видел. Я-то знаю, что ты раньше известным боксёром был. Почему ты всё забросил? – разгорячённо произнёс Андрей.

– Поздно мне уже заново всё начинать, – равнодушно произнёс Палыч. – Не хочу я всего этого. Для меня сейчас важно из тебя чемпиона сделать. Я в тебя все свои знания вложил. И я в тебе уверен, Андрей. Ты только не забрасывай тренировки. Держи себя в форме. А когда отслужишь, то сразу в Москву. У меня есть там один должник, товарищ мой старый, вот он тебе и поможет пробиться в большой спорт. Я в тебя верю. Вот, на тебе письмо для него, – протянул он Андрею конверт с адресом. – Ты сразу к нему и езжай.