Таня Х. - Серёженька

Серега уставился на нее – впервые за все время их знакомства он увидел на лице Гали неподдельную боль. Она сплюнула в раковину и налила себе водки.

– И этот твой хер с горы, как пить дать, до Волгограда не успел доехать, как выеб кого-нибудь по дороге. А ты, как идиот, в карманный бильярд играешь!

В этот момент Серегин мобильник начал вибрировать на столе.

– Вспомни говно, вот и оно, – мрачно сказал Серега, увидев имя абонента.

– Илья, что ли? – спросила Галя.

– Сэм.

– Бери трубку и соглашайся. Ты понял меня? – Галя нависла над ним и едва ли не тыкала ему в лицо телефоном. Он кивнул.

Сэм приглашал поехать на дачу и велел быть готовым через час. Серега согласился. Галя удовлетворенно кивнула, потом пошла в ванную и принесла оттуда флакон смазки.

– На, чтобы ебалось веселее.

Серега, увидев «подарочек» Ильи, окончательно раскис. Он накатил еще водки, и, когда Сэм позвонил второй раз, вышел к нему из подъезда, изрядно шатаясь. Тот не выказал от пьяного вида Сереги какого-то явного неудовольствия, и, когда тот сел с ним рядом в машину, всю дорогу хватал его за коленку и член. Серега не возражал. Ему сейчас вообще на все было похуй, он только боялся, что сблеванет в дорогой машине Сэма и тот его за это убьет.

На даче они зависли на все выходные до понедельника. За это время ему один раз позвонил Славик и велел прийти во вторник с утра на техническое открытие кофейни. А до этого там должны будут вешать вывеску, морить тараканов, и делать там ему нечего. Проведя с Сэмом три дня, Серега к нему даже привык. «Подарочек» Ильи пригодился, и секс стал не таким ужасным. Казалось, что в тот первый раз Сэм сильно психовал, и потому так грубо набрасывался на него. Когда Сэм понял, что Серега согласен с ним встречаться по доброй воле, то как-то расслабился и перестал так жестко его ебать. Он спокойно ждал, когда тот подготовит себя к сексу, и помогал ему кончить потом. Хотя смазку Сэм все равно как-то не одобрял.

– Без нее очко меньше кажется, – жаловался он, но не зверствовал и терпел этот «гейский каприз». Вообще в нем было много странностей. Он спокойно принимал одни блага цивилизации, но при этом жестко отвергал другие. Он не признавал смазку и презервативы, не пользовался дезодорантом, не хотел пристраивать удобства к дому, обходясь деревянным сортиром, но при этом установил на даче кондиционер и спутниковую тарелку. В голове у него было много завиральных идей, от которых у Сереги глаза на лоб лезли. На двери у него был прилеплен агитплакат НБП, рядом с иконами висели китайские феншуйские символы и цитаты из Корана. Словно бы он хотел заручиться поддержкой от всех религий, которые знал. Не признавал он только иудаизма и по пьянке сильно ругал жидов, при этом любил слушать Леонарда Коэна и часто цитировал Жванецкого. А еще он не верил в СПИД и считал его жидо-масонским заговором. Но его общество, как ни странно, все-таки развеяло тоску по Илье. Серега понимал, что Галя права – тратить свою жизнь на ожидание глупо. Сэм, конечно, не мужчина его мечты, но все-таки лучше проводить время с ним, а не лежа у себя дома на продавленной тахте в мечтах о несбыточном.

В понедельник Сэм привез Серегу домой ближе к концу дня.

– Я в отпуск уезжаю в Анапу. Жена там вторую неделю уже живет. Вернусь в середине сентября. Ты тут без меня не ебись ни с кем, ладно? – он говорил это в шутливой манере, но в его холодных глазах Серега опять прочел настороженность и тревогу.

– Ладно, – сказал Серега, искренне веря в свои слова. Сэм протянул ему деньги и чуть приобнял, косясь на улицу и боясь запалиться. Серега вышел из машины и помахал ему рукой. В кармане его толстовки лежали сигареты «Парламент», наполовину истраченный тюбик арбузной смазки и две тысячи рублей. Его «жопный доход» становился все более ощутимым. Но это его скорее расстраивало, чем воодушевляло. Пусть он не знал, кем хочет стать, когда вырастет, торговля собственным очком точно не входила в его планы.

Кофейня во вторник не открылась: были какие-то сложности с документами от всяких инстанций. Но Серега теперь уже официально работал и завел там трудовую книжку. Почему-то его это особенно радовало. Зарплату ему обещали небольшую, но все-таки гораздо больше стипендии, и это были его первые нормально заработанные деньги. Без разгрузки фур и ебли в бане.

Открытие прошло 1 сентября, Серега из-за этого пропустил первый день в институте, но его уже мало волновала учеба. С ней он неплохо справлялся, но не видел себя учителем русского языка и литературы, и потому внутренне поставил работу на первое место. В первые дни в кофейню ходили толпы народа, Серега возвращался домой «без ног». К тому же, дядя Сережа требовал, чтобы в самый наплыв посетителей они со Славиком работали одновременно. Было сложно держать темп, Серега часто сбивался, и особенно переживал, когда ошибался в расчете с гостями. Ночами ему снились недостачи в кассе и орущий на него дядя Сережа. Все эти заботы постепенно отодвинули на второй план мысли об Илье, которые приходили только перед сном. Тогда он доставал из шкафа свой анальный вибратор и арбузную смазку, запах которой воскрешал тот день, когда они трахались в Галиной ванной. Он погружался в воспоминания, как будто смотрел порно с собственным участием.

Через пару дней после технического открытия Славик позвал Серегу на шашлыки. Тот испытал чувство, что его наконец-то впустили в общество нормальных людей, не зависающих у подъезда с бутылкой пива и не стреляющих сигареты на остановке. Он уже встречал друзей Славика, они все доучивались или уже выпустились из вузов, делали карьеру или пытались открыть свое дело. Серега очень хотел влиться в этот круг, но ощущал себя неполноценным рядом с ними. Ему казалось, они видят, что он бедно одетый парень с Безымянки, к тому же пидор, и сторонятся его. Хотя, вероятнее всего, их отпугивала именно его замкнутость и излишнее, тщательное внимание, с которым он слушал их болтовню.

– У тебя девушка есть? – спросил его Славик, когда выдалась спокойная минутка на работе. – На шашлыки все едут с парой. Я буду с Лизой.

Серега замялся и сделал вид, что осматривает содержимое витрины с десертами.

– Тебе не нравятся девушки? – спросил Славик.

Серега поднял на него глаза и ничего не сказал. Славик кивнул и больше не задавал вопросов. Но и приглашать на шашлыки не передумал. Серега был за это благодарен. На пикнике было много народа, все поздравляли Славика с открытием кофейни, словно она была его собственностью. В компании царила какая-то спокойная, дружелюбная атмосфера, никто друг друга не стебал, и Серега внутренне расслабился. Он болтал с друзьями Славика, помогал жарить шашлыки, смеялся и почти не вспоминал о своих проблемах. Хотя мысль об Илье иногда мелькала в его голове. И он понимал, что тот бы никогда не вписался в эту компанию. Даже не потому, что был глупее этих людей. Из разговоров с Ильей он понял, что тот далеко не дурак. Просто Илья был гопником, который привык общаться с людьми по пацанским понятиям, не предполагавшим никакого разнообразия мнений и адекватного способа обмена ими. Все, с чем он не был согласен или его мало интересовало, проходило по категории «хуета какая-то». И эта оценка высказывалась в лицо собеседнику без всякого стеснения. Серега давно привык к такому, и потому в этой компании ему было странно, что его никто не пытается зачмырить или выставить идиотом.