Альманах - Альманах «Российский колокол» №1 2021

45. Он имел положение почти такое же, какое имел громовержец Зевс – неограниченная власть; услужливые исполнители – богини судьбы Мойры, которые старались исполнять даже невысказанные требования; кузнец Гефест, который неохотно, но ковал цепи и тюремные решётки для настоящих и будущих Прометеев; богиня правосудия Фемида, которая своевременно принимала нужные для громовержца постановления; в то же время земного Зевса смущало то, что Мойры проявляли ненужную инициативу и искажали его решения, а красавица Пандора, подкупленная олигархами, слишком часто открывала свой ящик с бедствиями в сторону и так бедного населения – что могло вызвать озлобление народа и снизить рейтинг главного бога; и он закрыл ящик Пандоры, обвинив её в злоупотреблении служебным положением.

46. Она любила красиво одеваться, но не заботилась о красоте мысли и отпугивала мужчин «отсутствием присутствия»; она не прочитала В. Маяковского: «Ах, к такому платью бы да ещё бы голову!»

47. В ней всё было прекрасно: и лицо, и душа, и мысли; но её лицо требовало постоянного косметического воздействия, душа уносилась в чужие райские кущи, а мысли прекрасной дамы крутились вокруг имущества, которого у нашего героя не было.

48. Вначале он защищал людей, находясь во власти, но со временем понял, что люди не заслуживают его защиты, и получилось, как всегда.

49. Один экономист пришёл к выводу, что стратегия не нужна, а нужен некий «живой документ» (который при необходимости можно «живо» убрать); возможно, что чиновник читал Наполеона («главное – ввязаться в драку, а потом будет видно, что делать»); но он не учитывал, что у французского полководца был живой ум, который не передается по блату при назначении на должность.

50. Он жил, наслаждаясь жизнью и местными красавицами, никогда не теряя головы; но ему не хватало славы, и в глубине души он сожалел, что не встретил на своём пути красавицу Юдифь и не потерял голову, как полководец Олоферн – и, таким образом, не прославился на полотнах величайших живописцев мира.

Родился в деревне, когда ещё в ней не было электрического освещения, и уже с детства по ночам видел превосходный звёздный купол над головой. Красота яркого неба заворожила, и он влюбился в звёзды навсегда, а потом книги о звёздах, фантастика, а затем и астрофизика стали его увлечением. Он узнал, что можно не только любоваться звёздами, но и путешествовать среди них, колонизировать другие планеты, населяя их разумной жизнью. У него сложились определённые взгляды на будущее земной цивилизации, на её астроинженерную деятельность, на контакты с внеземным разумом, на сам внеземной разум, что он и отражает в своих книгах: «Страж», «Посланник», «Портал», Тургер» и многих других.

– Всем звеньям! – громкий голос коммандера заставил ведущего первого звена лейтеров Максима Нартова и его ведомого Антона Мартынова ещё больше сосредоточиться. – Силаи только что совершили дерзкое нападение на транспорт Земной Федерации, который едва стартовал с космодрома колонии. Транспорт серьёзно пострадал, груз удалось спасти. Напавших летательных аппаратов было два. Один уничтожен, но второй ушёл. Найти и уничтожить!

Коммандер умолк. Выполняя его приказ, Максим Нартов невольно механически закрутил головой, всматриваясь в атмосферу планеты через прозрачное стекло кокпита своего летательного аппарата.

Над этой территорией планеты висела низкая тяжёлая от воды облачность, шёл дождь, и потому дальность визуального обзора была невелика, что никак не способствовало поиску ушедшего из-под обстрела враждебного летательного аппарата, но всё же Нартову неожиданно повезло – он увидел скользнувшую снизу вверх блёстку, которая скрылась в нависшей над планетой тёмной облачности.

– Вон он! Справа! – выкрикнул он.

– Где? Не вижу! – тут же раздался в кабине его лейтера голос Антона Мартынова.

– В облака нырнул, гад!

– Командир! Ты можешь сказать точнее?

– Справа от нас низкая дождевая облачность. Лаггер Силаев нырнул туда.

– А откуда он появился?

Транспондер промолчал: большие помехи из-за грозы.

– Не знаю, – Максим Нартов механически мотнул головой. – Я его увидел уже входящим в облака. Может, оттуда и появился, а увидев нас, нырнул обратно.

– Коммандер точно устроит разгон, что просмотрели, а если ещё его станция слежения засекла, то драить нам всю санационную эскадру вне очереди, – Антон Мартынов шумно вздохнул. – Будем ждать, когда вынырнет или сунемся сами искать?

– Если бы засекла, оператор уже бы прокричал. Видимо, ей тоже помехи мешают. Отсюда до базы более восьмидесяти километров. При такой погоде могла и не увидеть. У нас час с четвертью вахты осталось. На следующую вахту повесим? Они нам этого подарка никогда не простят, – Нартов состроил гримасу досады. – Подождём четверть часа. Если вынырнул один раз, может, вынырнет и ещё. Не вынырнет – сунемся и начнём искать.

– Ты уверен, что найдём? За четверть часа он уйдёт. Облачность огромная. Может, позовём помощь?

– Будем сами искать. Не найдём – грош нам цена. Ты ещё не знаешь Силаев. Никуда он не уйдёт. С обратной стороны облаков он навряд ли высунется – на орбите крейсера. Будет где-то тут вертеться.

– Как скажешь, командир.

Максим Нартов откинулся в кресле пилота своего старого боевого лейтера и начал быстро крутить головой, смотря, как в прозрачный кокпит летательного аппарата, так и в голографический экран его пространственного сканера, совмещённого с детектором масс. То же самое проделывал и Антон Мартынов, сидя в кресле своего боевого лейтера новой постройки, находящегося в полутысяче метров от летательного аппарата Нартова, зависнув в полутора тысячах метров над поверхностью Таксаны – большой холодной планеты Сетранской планетной системы, на которой лишь несколько десятков лет назад земляне обосновали свою небольшую колонию и построили фабрику по обогащению таррлата – минерала, из которого вырабатывался энергетический концентрат.

Облачность, в которую нырнул лаггер, была тёмной и дождевой, в которой периодически проскакивали яркие грозовые разряды, что очень затрудняло работу детектора масс, делая лаггер в сплошных дождевых облаках практически им невидимым.

Таксана была четвёртой планетой в Сетранской планетной системе, и потому тепла от местной звезды ей доставалось совсем немного и лишь на её экваторе температура атмосферы достигала десяти градусов выше нуля, и потому только узкая экваториальная территория планеты была покрыта карликовой сине-зелёной растительностью, а остальная же часть материков планеты, которых было всего лишь два, представляла собой песчаную и снежную пустыни.