Рафаэль Май - Две части одной силы

Курсы проходили в какой-то пекарне, располагавшейся на первом этаже жилого дома. Крошечная парковка едва умещала в себе автомобили жильцов. Во дворе дорога была разбита, отчего мой фольксваген плыл по волнам грязи, разбрызгивая лужи на запаркованные рядом автомобили. Одним из таких оказался явно вымытый накануне черный кроссовер. Попав в очередной кратер, я щедро окатила его дождевой водой, смешанной с землей и песком, оставив грязные разводы на капоте и фарах. И тут же села на пузо в озере, не доехав до свободного парковочного места четыре метра.

Сегодняшний день был особенным. С каждым часом внешние раздражители лишь пребывали в геометрической прогрессии. А потому к десяти утра я уже была изрядно заряжена. И, видимо, я была не единственной, у кого не задалось утро. Из стоящего мерседеса вывалился какой-то мужлан и тут же принялся орать что-то мне вслед. Но какой в этом был смысл, если у меня надрывались колонки от музыки Парка Горького? Я наблюдала за тем, как он надвигается на меня, и рефлекторно нажала на газ, окатив грязью уже его самого. Выехав из ямы, я быстро припарковалась, но из машины выходить не решалась. Я опоздала уже на двадцать минут, и впору было бы бежать на занятие. Но увидев, как этот разъяренный буйвол мчался ко мне, я подумала, что он хочет свести со мной счеты, и достала шокер из дверки и положила в карман пиджака, с мыслью «только бы меня саму не жахнуло». Когда я вышла из машины, он уже караулил меня в двух метрах.

– Ты, дура слепая, куда прешь?! – пробубнил он. Весь мой страх улетучился вмиг. О том, что он орал, я догадалась лишь по тому, как на его лице ходуном ходили мышцы. Мужика явно скосил ларингит, а потому голос у него был слабенький, хриплый и едва слышный. Оттого и становилось смешнее – как-то совсем не вязались между собой его грозный, агрессивный вид, пунцовое от злости лицо с выступившими от надрыва венами на лбу и сиплый голос, который от перенапряжения рвался и становился женственно высоким. Тогда-то я поняла, что шокер мне не понадобится.

– Иди в задницу! – в любой другой день я бы извинилась, но сегодняшний был не из таких. Я вытянула руку и показала ему фак, проведя пальцем перед его носом. Это жест был бы более убедительным, если бы я не сломала накануне ноготь. Но в импровизации трудно все учесть. Он опять что-то заорал, но от нелепости его вида мне стало дико смешно, что я даже не думала себя сдерживать.

– Ты психичка!

– Ты тоже не очень-то смахиваешь на нормального человека, – обычно в экстремальных ситуациях я небыстро подбираю нужные слова. Но однажды меня уже так называли, и тогда не нашла что ответить. Зато потом целый вечер был посвящен мозговому штурму на предмет того, как изящно я могла послать обидчика. А потому сегодня ответ был уже заготовлен. А если бы подходящего не нашлось, я бы в очередной раз показала бы ему средний палец.

* * *

Мои пирожные смотрелись жалко на фоне остальных шедевров. Все ученицы, кроме меня, один в один повторили работу преподавателя. И теперь, разглядывая свои асимметричные эклеры, я окончательно потеряла надежду найти второе призвание. Я была явно лишней на этом кондитерском празднике жизни. Единственным, кто смог бы оценить такое, был мой четырехлетний сын, и только потому, что он ни черта не понимал в эстетике, красоте и аккуратности. К обеду я серьезно приуныла и, отстранившись от остальных учениц, отправилась трапезничать в полном одиночестве. Ресторан оказался, пожалуй, первым приятным моментом за сегодняшний день. Я заняла четырехместный столик у окна. Мне повезло, что была суббота, и меня не заставили пересесть на места, предназначавшиеся для одиночек – в самых темных и неуютных уголках.

Бизнес-ланч по субботам здесь не подавали, но я решила раскошелиться и заказала себе первое, второе и десерт. И пока ожидала, залезла в приложение сайта знакомств, которое то и дело тренькало, присылая уведомления о новых сообщениях от пятидесяти семилетнего ловеласа, женатика с чужим фото, Джамшуда без гражданства и неопознанного объекта без имени и аватара. Я собиралась, как обычно, выйти, но в ленте в разделе «Рекомендуемое» высветился мужчина с обаятельной улыбкой. Я провалилась в его анкету, желая убедиться, что фото фейковое, но в профиле оказалось с десяток снимков, каждый из которых был призван выгодно подчеркнуть достоинства его обладателя, а, признаться, он с любого ракурса был хорош. Светлоглазый брюнет, в меру накаченное тело, белоснежная улыбка. И хотя я не была фанатом бородатого тренда, небритость и щетинам ему была к лицу. В анкете он не распалялся: Артур, 38 лет, рост 193, детей нет, гетеросексуал, был на сайте в последний раз неделю назад. Он явно знал себе цену. Хотя почему в отношении каких-то мужчин я употребляю простое, понятное «нарцисс», а нарциссов, которые нравятся, обозначаю как «мужчин, знающих себе цену». Двойные стандарты везде, даже в моем собственном разуме.

Просмотром анкеты я не ограничилась и начала составлять его психологический портрет и биографию: «Он наверняка много путешествует, обеспечен, возможно, даже есть свой небольшой бизнес, вниманием не обделен ни на сайте, ни в реальной жизни. Скорее всего, знает языки. Есть чувство вкуса и стиля. Зациклен на себе. В жизни выбирает лучшее… Но отношусь ли я к лучшему…» Стоило мне увидеть интересного мужчину, как у меня обострялся синдром несоответствия. В обычное время я была уверена в себе, но стоило начать себя с кем-то сравнивать, как появлялись сомнения. На фото я, кажется, была достаточно хороша, чтобы мне написать. Ни разу из тех случаев, когда я сама делала первый шаг, не получилось ничего хорошего. И этот не стал бы исключением. Или стал бы?..

Я нажала «написать сообщение» и минут десять сочиняла, с чего начать разговор. Хотелось его зацепить, чтобы он потом сам напросился на свидание. Но в чем были истинные причины этой навязчивой идеи, которая меня не отпускала, даже когда мне принесли горячее, я сама до конца не понимала: что-то мне подсказывало, что ничего не получится, но женское самолюбие требовало хоть раз в своей жизни отхватить ценный трофей. Идиотское желание влюбить в себя бабника обычно заканчивается тем, что бабник влюбляет в себя. Тут риски для меня были минимальными. Жанна втрескалась бы на первом свидании, а с моими заторможенными реакциями слепая влюбленность мне светила разве что через год, едва ли наши отношения зашли бы так далеко. Все-таки здорово иметь подругу, которая выступает мерилом рисков. Это существенно облегчало мне выбор. Я решилась написать «Кофе или чай? Москва или Питер? Утро или вечер?» и уже знала, каким будет мой ответ, чтобы он заставил его хоть немного напрячься. А в моем идеальном плане он непременно должен был заинтересоваться и озадачиться.