Наталия Кузьмина - Тура, или Я, Сонька, Алик и остальные
- Название:Тура, или Я, Сонька, Алик и остальные
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:2021
- Город:Москва
- ISBN:978-5-00189-118-5
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Наталия Кузьмина - Тура, или Я, Сонька, Алик и остальные краткое содержание
Наталия Кузьмина – океанолог, литератор. Окончила Московский физико-технический институт. Доктор физико-математических наук, работает в Институте океанологии им. П.П. Ширшова РАН. Член Московского союза литераторов. Живет в Москве.
Книги стихов: «Издалека и вблизи» (1999), «Nymphalidae» (2005), «Последовательности» (2011).
Проза и стихи публиковались в журналах «Арион», «Соло», «Крещатик», «Футурум-Арт», «Меценат и Мир», в альманахах «Черновик», «Тритон», «Клуб N», в сборниках «То самое электричество», «Солнце без объяснений», «Как становятся экстремистами», в антологиях «Очень короткие тексты», «Жужукины дети», «Современный русский свободный стих», в электронном издании «Лавка языков» и др.
Тура, или Я, Сонька, Алик и остальные - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
6. Адаптация случайностей
Если в каком-нибудь месте найдешь, то в этом же месте и потеряешь. А если найдешь и не потеряешь, то в другом месте потеряешь и обязательно не найдешь.
7. О дикой радости и глубокой печали
(Из дневника моей подруги Соньки, отрывки из которого она зачитывает мне в редкие минуты душевного расположения)
В дикой радости есть что-то варварское, даже сатанинское. Особенно если она возникает непонятно откуда. Как будто бы крупная сильная рыба ударит хвостом по сомнительному узору моих внутренностей, задев чакру манипуру, и я уже не я, а нечто совсем другое. Приходится скрывать превращение от окружающих, сидеть тихо и смирно, притворяясь все той же, им хорошо знакомой. А на деле хочется взять острый нож или финку и тыкать в деревянный стол в сладостном восторге или подойти к двери своего туалета и вырезать на ней нецензурное слово. В эти минуты я обращаюсь к дьяволу, прошу его вынести меня на то место, где тысячи голых тел мучают себя любовными судорогами. Откуда это у меня? Я не такая, ведь я верю в Бога и часто обращаюсь к нему, когда испытываю глубокую печаль. Прошу у Бога живительной водички. И не было еще ни одного случая, чтобы он отказал. Бог приоткрывает небо и наливает мне в широкую чашку водички легкого цвета из большой бутылки. Он может быть разным, но совсем не похож на того, которого изображают на иконах. Чаще всего Бог небольшого роста, толстенький и лысый, только на висках и по периферии затылка растут седые курчавые волосы. Его водичка всегда спасает меня, дает веру. Но самое интересное не это. Мне кажется, что он знает, к кому я обращаюсь в минуты дикой радости. Более того, мне кажется, что Бог с ним общается. Но не напрямую, а опосредованно через меня или даже все человечество, магически меняя глубокую печаль на дикую радость и наоборот.
8. О поэзии
Когда я читаю «Сестру мою – жизнь», мне чудится, что летаю. Над землей и собой. Становлюсь неким существом с множеством прозрачных крыл. Но то и не крылья, а тихие лепестки жизни. Так и летаешь от одной складки времени к другой. Это похоже на новые пробуждения, на переходы от энной фазы бытия к эн плюс первой. Отсюда и наслаждение чтением, появление проговариваний, течение мыслей вслух. Что это за странный процесс? И его нельзя оставить без объяснения. Мне кажется, мы помним лучше всего то, что поэтично. И наоборот, – то, что поэтично, мы и вспоминаем, даже если оно и не происходило. Непонятно? Тогда – вот эта история, рассказанная одним моим знакомым.
«Некая Е. была красивой и взбалмошной. Скорее взбалмошной, чем красивой. Но от других женщин ее отличала удивительная притягательность. Все летели на ее огонь. Некоторые обжигались и, возможно, погибали, другие, вовремя спохватившись, делали крутой вираж, но рано или поздно возвращались к ней вновь. Она была вихрем и жила в вихре встреч и разлук. И вот эта Е. неожиданно погибла при странных обстоятельствах. Она выпила ночью большую дозу снотворного, однако, не столь большую, чтобы умереть. И, тем не менее, заснула и не проснулась. Ее родные узнали обо всем только утром. Мучились, стараясь ее спасти, но все усилия были тщетны. Случайность ли это, или Е. все точно рассчитала, никто не знал. К тому же на журнальном столике рядом с ее постелью нашли записку (которая не проливала свет, а наоборот – запутывала дело) следующего содержания: “Я жду Тебя. Ты, с которым я была дружна в школьные и студенческие годы… и потом. Мне казалось, ты любил меня. Помнишь тот вечер? Ты принес розы, мы пили шампанское, но самого необходимого для нас обоих так и не случилось. Я всегда вспоминала тебя и сейчас…” На этом записка заканчивалась. Что “сейчас”? То ли Е. в тот момент хотела открыть какую-то тайну? Или же приняла важное для себя решение? А может быть, записка не имела отношения к ее смерти. Она сочинила ее просто так, дурачась или играя сама с собой.
Тот, кому была адресована записка, очень жалел Е. С ней связано его прошлое, молодая и легкая жизнь. Когда же он услышал о записке, то и бровью не повел – не помнил он никакого вечера. Да, было шампанское и сухое вино рекой в шумных компаниях, но ничего такого. Его же товарищ, тоже одноклассник Е., тайно влюбленный в нее, ходивший за ней по пятам, узнав о записке, затосковал по Е. еще сильнее. Дело в том, что он вспомнил тот вечер, который был, но не с ним, вспомнил розы, шампанское, магнетизм полумрака ее комнаты. Вспомнил и изменился. Стал кротким, замкнутым, а потом и вовсе исчез. Пошел в лес и не вернулся. Пропал без вести. Его долго искали, но не нашли.
Тот же, к кому обращалась Е., счел эти случаи тайным напутственным знаком. Только чего? Думал он и решил, что ему следует быть осторожным: все и всегда его обманывают. Даже эти двое. “Надо же, – сверлило его, – хитрецы… я и не догадывался: она же никогда не относилась к нему серьезно…” И то ли сильно позавидовал, то ли обиделся, но вскоре забыл о Е.
Прошло несколько лет, и он утонул. Отправился в поход на байдарках, что-то не заладилось, его байдарка перевернулась, он захлебнулся, оказавшись в холодной воде, вода попала в легкие, он потерял сознание. И тут он увидел Е. Она шла к нему и говорила: “Ты вспомнил… я так ждала…”
Он в испуге вытаращил глаза и попятился назад.
Пробыл он в воде всего несколько минут. Быстрое течение реки на излучине вынесло тело на отмель. Его нашли, откачали. Он долго лежал в больнице. Там он и вспомнил тот вечер. Вспомнил розы, которые нес Е. в сильном волнении, свое предвкушение, магнетическое движение всех мелких предметов в ее комнате, обоюдное желание и ее откровенный намек. Но он смутился, не решился. Почему? Испугался взбалмошности Е.? Или решил, что это еще один гениальный ход ее всегдашней игры? А может быть, из-за какого-то внутреннего противоречия, желания делать себе все во вред? Другими словами, он так подправил ситуацию, что вечер безобразно окончился волной ее жгучей обиды. Естественно, что ни о какой дальнейшей дружбе не могло быть и речи. Когда они случайно встречались у общих знакомых, Е. кривлялась, выставляя его в искаженном свете. Он стал избегать ее, перестал ей позванивать даже в праздники. Любил ли он ее? Пожалуй, нет. Но иногда – отчего? – он возгорался, стремился к ней, мечтал ее видеть, хотя бы только увидеть…
Вышел он из больницы и как с рельсов сошел. Померещилось ему, что он должен умереть, и что весь его организм то ли в ранах, то ли в наростах. И стал он бегать по врачам, просвечиваться снизу доверху и сверху донизу. Но врачи неизменно говорили: “Вы абсолютно здоровы”. – “А вот здесь что-то режет, доктор”. Доктор пальпировал, исследовал и изрекал: “Ну, как бык”… И он понемногу успокоился. Только когда сердце кололо, или ломил затылок к перемене погоды, он вспоминал Е., разговаривал с ней: “Не жди, я не приду. Ты мстишь мне за тот вечер, но… но… ведь тогда не было… поэзии”».
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: