Лариса Суворова - Игра с мечтой

Сбоя не произошло, меня гоняли, откровенно гоняли не по моему билету, а по всей истории страны от её начала до этих ужасных съездов партии с их постановлениями, а я отвечала и отвечала. Экзаменатор сдалась: «Да, Вы знаете предмет. Пять!» И я поступила на радость и горе моей маме.

Радовалась мама, что я не зря так старательно все предыдущие годы училась в школе, что перевод в математическую школу себя оправдал, что её дочь самостоятельно поступила в один из самых престижных вузов не столицы даже, а всей страны. Но! Дочери всего шестнадцать лет, общежитие не дают, обратные билеты на самолёт уже на следующий день, а дочь остается у тридевятых родственников в Подмосковье на некоторое, но явно обозначенное короткое время, пока самостоятельно не найдет себе квартиру.

Таким вот образом меня «прибило» к берегам столицы, и с тех пор эти берега стали родными. Не сразу, конечно. У меня, в отличие от мамы, страха не было. Многие мои одноклассники и одноклассницы поступили в тот год в разные вузы Москвы. И хотя тесных контактов я с ними не имела, но квартиру, благодаря именно моей бывшей подруге Ане, в течение месяца я нашла. В зелёном районе, потёртую и с жутким запахом алкашей, но близко к метро и к институту, я её делила с новой знакомой, которая искала себе напарницу, чтобы было дешевле платить. Мы сдружились.

Девушка училась на вечернем отделении технического вуза, её семья жила в дальнем Подмосковье. Виделись мы не часто, но общество друг друга нам было приятно, и часто по вечерам, я специально не шла спать до её прихода из института, чтобы пообщаться. Её интеллект и чувство юмора впечатляли, что абсолютно не относилось ни к одному человеку моей группы в институте.

После педагогов и знаний, даваемых ими в моей математической школе, в институте я себя чувствовала просто не у дел. Я привыкла учиться в школе и делать уроки усердно и скрупулёзно. Всё, что давали преподаватели мне теперь здесь, в стенах вуза, казалось неглубоким, поверхностным. Сами преподаватели – незаинтересованными, а требования, предъявляемые преподавателями, слишком примитивными. Поэтому учиться было легко. Нужно было элементарно сидеть в библиотеке и писать конспекты. Пока писала, естественно, информацию запоминала. На семинарах отвечала бойко и по теме. В общем, все четыре года я недоумевала, что же такого я тут узнаю, что выйду квалифицированным специалистом. Слишком много истории различных учений, политэкономии, географии, той математики, половину которой я уже выучила в своей супершколе. Ну, ещё теория АСУ [14] теория АСУ – автоматизированная система управления http://netler.ru , которые стояли только в НИИ [15] НИИ – научно-испытательный институт; научно-исследовательский институт http://netler.ru , и видеть воочию их было негде, и применять эти знания тоже негде.

Недоумение росло из года в год. Только на последнем курсе появились предметы по специальности, но на том этапе они казались бесполезными. Экономика менялась с поразительной скоростью. Появился рынок, о котором раньше писали только классики капиталистической экономики, а наши преподаватели со старыми учебниками явно пребывали в растерянности, чему же нас учить.

Честно говоря, мой институт мне оказался полезным только по одной причине – я там вышла замуж. Это было неожиданно, в первую очередь, для меня самой. Все парни потока, с которыми я училась, мне не нравились совсем. После моих одноклассников, увлеченных физикой, математикой, не ленивых и целеустремленных, тут все были расслабленные и откровенно бездельничали. Даже просто-напросто симпатичных, юмористов или меломанов не было. Впрочем, даже это пошло мне на пользу.

Я как-то рассказала маме, что после лекций и библиотеки сижу и скучаю. Мамин голос на другом конце трубки выразил явное недоумение: «Ты же в Москве! Там столько театров!» Я оглянулась вокруг на улице днём и, действительно, обнаружила массу афиш! С этих пор театр стал моим оправданием того, что я приехала именно в этот город. Пусть мне не нравится мой институт, но культурная жизнь столицы била ключом. Я ходила на «лишний билетик» и, наверное, отчасти из-за своей полудетской внешности, внушала своим видом или жалость, или симпатию, но всегда этот билет мне кто-то предлагал. И я увлеченно и жадно ходила смотреть на тех актёров, которых раньше видела только по телевизору. Лучшие сцены, лучшие актёрские составы, постановки, гремящие на всю страну славой, я пересмотрела за годы учёбы в институте.

Но вернёмся к моему замужеству. Итак, поле для данного действа не то что полем, а даже грядкой, назвать было сложно. К тому же, я не слишком стремилась замуж. Я не хотела рано семью и детей, я мечтала делать карьеру. Золотой телёнок в виде моих запечатлённых воспоминаний о нарядах, машинах, обставленных квартирах и тому подобных вещах, манил меня всем своим сиянием и подталкивал к решительным действиям. План был таков: закончить с красным дипломом институт и поступить в аспирантуру. А дальше – доцент, профессор и так далее. Хотя «далее» не очень ясно вырисовывалось в моей голове. Но были цифры – к двадцати четырем годам (диплом об окончании я должна была получить уже в двадцать), иметь учёную степень, и тогда можно и замуж, и о ребёнке подумать. Об одном! Это я решила точно. Одного хватит. Не хочу больше!

И всё же, даже для осуществления этих отдалённых планов должны были возникать хоть какие-то привлекательные субъекты. Но что-то явно пошло не так. В моём родном южном городе любой девушке и женщине приятной наружности и поныне восхищенно свистят, бросают фразы в лицо и вслед, и даже пожилых дам кличут «девушками», когда обращаются. В Москве ситуация и тогда, и опять-таки поныне, отлична коренным образом.

Сюда мужчины приезжают добиваться своих целей, в большинстве своём бизнес-целей, будь то поступление в престижный вуз, чтобы потом иметь хорошо оплачиваемую работу, или сразу на поиск такой работы. Девушки преследуют такие же цели плюс выйти замуж, если город понравился. И все коренные москвичи боятся попасться в силки этих охотниц, они просто не верят, что их можно просто любить, без прописки и жилплощади. В общем, это город точно не романтиков, а завоевателей и завоевательниц. Поэтому все мчатся навстречу своим устремлениям, не оглядываясь по сторонам на прекрасное, и не тратя время впустую.

В этом есть и свои плюсы. На юге уважающая себя барышня, привыкшая к вниманию противоположного пола и всем этим посвистываниям и причмокиваниям, в жизни не выйдет на улицу и просто одетой, без маникюра, педикюра и мэйк-апа, так как она с тинэйджеровского возраста уже «подсела» на мужское внимание, и ей оно приятно и необходимо. В столице, как бы ты не был плох или хорош внешне, на тебя не обращают никакого внимания. Разве что на фриков. [16] фрик – в современном понимании – человек, отличающийся ярким, необычным, экстравагантным внешним видом и вызывающим поведением, а также обладающий неординарным мировоззрением в результате отказа от социальных стереотипов. https://ru.wikipedia.org Поэтому, встав утром без настроения краситься, мыть голову, надевать что-то, подчеркивающее твою привлекательность, можно спокойно выходить из дома и идти «в люди», понимая, что никакой разницы это не сыграет. Всё делается только из уважения к себе, но никак не для того, чтобы заполучить долю внимания. Москва привыкла ко всему.