Роман Бабаян - Цикл «Гниль»

Качаясь она сделала несколько шагов к Саше провоцируя его на действие, проигнорировав бы она просто бы врезалась в него. Крафт выставил огнетушитель на уровне своего лица поперек, стилист уткнувшись в него остановилась.

– Получи тварь! – Роман разбежавшись ударил дном огнетушителя в затылок девушки заставляя голову разорваться забрызгав писателя с ног до головы, оставляя лишь его лицо чистым и не покрытым кровью. – Вот это отпуск, вот это путешествие! Да я мать вашу убийца, две каннибалки на моем счету.

Отдышавшись мужчины смотрели друг на друга и на итог их кровопролитной битвы во имя жизни. Девушки и их останки были разбросаны по палубе, обстановка смерти витала в воздухе, а разгоряченные парни переводили дух. Вернувшись к остальным было решено избавиться от мертвых, выбросив их за борт. Очистив палубу от внезапно съехавших с катушек они сидели у бара и выпивали. Нужно было обсудить случившееся и подсчитать потери, выживших, скоординировать действия и понять, что же случилось. Только начинать никто не хотел, момент разговора оттягивался и каждый прокручивал случившееся уже не первый десяток раз.

Тюремный приход опустел, свечи погасли и полностью исчез запах ладана. Все вещи создававшие в этом месте частичку света и индивидуальности святого отца планомерно и аккуратно складывались в дорожные сумки. Все время к нему проходили его прихожане и благодарили за ту миссию, которую он взял на себя. Благодарности и обещания замолвить словечко, сыпались через раз в который раз напоминая о своем почтении. Подарки также пополняли отдельно заготовленную сумку. В их числе было следующее: пара икон которые раскрывались створками и отражали свет серебряным или золотым обрамлением со святым ликом. Длинные четки и православные бусы, а также пара ножей и серебряная цепочка с массивным крестом. Отказываться от подарков было бессмысленно, сами заключенные этими вещами вряд ли будут пользоваться, раз им уже дали имя. Прозвучал сигнал приглашавшей всех постояльцев на завтрак и келья стала понемногу пустеть, пока Григорий не остался один. Ночные жители покидали одухотворённое место, чтобы набираться сил перед очередной трудовой ночью. Собрав все принадлежащие ему вещи он выходил на улицу и оставив свой скарб на проходной, возвращался, чтобы подняться на верхний ярус. Хотелось пожать руку тем, кто охраняет и также проводит жизнь за решеткой. На вышках подавали сигналы поднятой рукой, так как подойти лично они не могли. Обойдя все кольцо он попрощался лично с каждым говоря слова благодарности и благословляя нести свой крест не омрачая душу грехами и низкими поступками. Остановившись на парапете можно было оглядеть тюрьму с высоты: монолитные блоки корпусов и сотни маленьких оконцев, просторный двор и вышки по всему периметру. Искусственно сжатое пространство и дух непроходимых барьеров. Место на котором располагался батюшка состояло из металлических конструкций установленных над прогулочными камерами. Под ними на послеобеденную прогулку выводили особо опасных из числа тех кто должен покинуть это место сегодня и тех кто желал размять ноги. Прогулочных было четыре штуки, в одной из которых было около пятнадцати человек вместе с Лёней Ростроповичем. В соседней еще человек пять. Дальше две камеры с двумя и тремя человеками соответственно. Заключенные проводили свою прогулку в бесконечной ходьбе и редких разговорах на сближениях. Стоять им запрещалось, а разговаривать тем более. Ходить и дышать воздухом, вот и весь спектр услуг данного учреждения. В обычный день им бы дали время заняться спортом или попить чайку, но раз сегодня отправление, то короткая разминка и глоток свежего воздуха. Куря сигарету с сержантом Матроскиным, с кем намедни они навещали Шматько, отец Григорий уже начинал скучать по этому месту.

– Матроскин кинь сигарет! – С прогулочной в которой был Лёня, один из бандитов обращался к охраннику. – Кидай не жмись, больше один фиг не увидимся.

– Ловите бездельники. – Пачка крепких ковбойских сигарет пролетела сквозь решетку металлической сетки покрывавших крышу прогулочных. Батюшка закинул в каждую по одной с умилением смотря на Сергея. – Ну а что?

– Спасибо Григорий Павлович, просто ангельски помог. – Донеслась благодарность из каждой прогулочной.

Смех и хорошее настроение распространялись, никто их колотить в день отправления не хотел. Те кто был по обе стороны решетки уже могли привыкнуть друг к другу и прощаясь с природными врагами или тайными друзьями, не переходили грани позволяющей чувствовать себя более менее спокойно. Обстановка разбавлялась позволяя гуляющим просто побыть на свежем воздухе представленными самим себе. Узники это отметили и начали заниматься своими делами о которых те кто их сторожил ничего не должны были знать. За стенами тюрьмы стояли машины привезшие жен и друзей местных постояльцев. Свидание и передачи были обычным явлением, которое разбавляло психологическое состояние и пополняло припасы. Молодые девушки, мамочки с детьми, старики и пожилые родители. Стар и млад, все спешили в это место, чтобы еще раз увидеть и услышать голос родного человека, обнять, поцеловать и передать что-нибудь вкусное или запрещенное. Резкий шум прервал атмосферу места с ироническим названием «Рассвет». Позади слышался удар двери и запирающийся замок одного из входов на эту площадку. Начальник тюрьмы прознал, что святой отец не спит у себя в келье, а прогуливается по тюрьме прощаясь со всеми ее жителями. Лишь его тяжелые шаги начали разноситься по округе, прежняя атмосфера в прогулочных была безмолвно восстановлена. Охрана подавала сигналы вниз, проблем не хотел никто.

– Григорий Павлович! – Громко восклицая, чтобы каждый прознал, что хозяин здесь он приближался к батюшке.

– Кирилл Афанасьевич приветствую. – Пожимая руку начальнику тюрьмы, тот становился рядом и закуривал тоже.

– Вижу наслаждайтесь последними моментами в нашем заведении. – Крепко затягиваясь он хитрым прищуром обводил свои владения задерживаясь на постах.

– Конечно, я все равно, как никак провел тут несколько месяцев. – Иронично Григорий Павлович ностальгировал вслух. – Тут свой дух, своя душа.

– Хорошо, сейчас приедет этап, мы примем новых постояльцев и через час вы сможете отправляться в дорогу. – Гуляев был в приподнятом настроении и под градусом, поэтому он хотел насолить им всем в дорогу, чтоб уж запомнил наверняка.

– Спасибо Кирилл Афанасьевич. – Риторически отвечая хотелось больше с ним не говорить, от этого человека веяло гнильцой и низменной злостью.

– Может кофе святой отец? – Предлагая горячий напиток он машинально был обходителен, хотя на самом деле уже подходило время для очередной дозы.