Надежда Зотова - Остров монстров

Я очнулся на песчаном берегу. Волны ласково омывали мои ноги, тело болело, голова моя была тяжелой, словно налитой свинчаткой. Я с трудом приподнялся на локтях и огляделся. Песчаный берег был пологим и уходил в глубокую растительность, но это не был тот лес, привычный для нас. Я с удивлением и ужасом осознал, что это тропики – пальмы и другие экзотические растения росли по берегу под заходящим уже теплым южным солнцем. И ноги мои ласкали не пресные воды деревенского озерца, а нежные бирюзовые волны моря или океана. Все было так же тихо и безветренно, как тогда на озере.

Я попытался встать на ноги, но голова моя закружилась, в грудь ударила резкая боль, и меня стошнило какой-то зеленоватой жидкостью, горькой и тягучей. Я обессиленно лег на спину и уставился в небо. В голове моей мелькали картинки минувшего дня, сознание мое путалось, и я решил, что все окружающее меня просто бред. Наверняка, у меня сотрясение мозга, а потому мне кажется всякая ерунда. Я четко вспомнил, как получил удар по голове и даже успокоился. «Вот сейчас мне окажут помощь, – подумал я, – и все встанет на свои места. Проклятое озеро. Вода подмыла берег и обрушила на меня громадный ком земли вместе с березовым стволом. Он ударил меня по голове и теперь мне кажется черте что…

Я уже совсем уверовал в то, что брежу, когда прямо над моей головой пролетел, гортанно крича, ярко-красный попугай, и, сев на песок неподалеку от меня, заорал что-то на непонятном мне языке. Я зажмурился, ущипнул себя за лодыжку и вновь открыл глаза. Попугай, совершенно не боясь меня, приближался ко мне, кивая своей красной головой и, казалось, пытался что-то мне сказать. Я замахнулся на него рукой, и он громко гаркнул, словно ругал меня последними словами. Затем он сделал круг над моим распластанным телом и скрылся из вида.

Я вновь попытался встать. Но едва я только приподнялся, как голова моя закружилась, в глазах потемнело, и я, как подкошенный, рухнул на песок. Должно быть, прошло немало времени, пока я очнулся, потому что солнце почти уже село, и было довольно темно. Я не на шутку испугался. По-прежнему вокруг меня был незнакомый берег, стояла странная тишина и никого вокруг, кого можно было бы позвать на помощь. В горле у меня была корявая сухость, и голос мой скрипел, как рассохшаяся деревянная половица. Я постепенно стал понимать, что со мной произошло нечто непонятное, необычное, что я не могу объяснить, и от этого мне стало жутко. Ночь надвигалась стремительно, как это бывает на юге. Еще полчаса и она зальет своей чернотой все, что я мог видеть, и тогда… Меня охватило отчаяние, и я чуть не заплакал. Мне становилось все хуже и хуже, меня била нервная дрожь, и я осознавал себя совершенно беспомощным, как ребенок.

Внезапно небо прорезал луч , и я вновь увидел летящую на меня красную точку. Это был тот же попугай, который вертелся возле меня несколько часов назад. Он вновь опустился возле меня и бесцеремонно вспрыгнул мне на живот. Я поднял руку, чтобы прогнать его, но в тот же миг услышал странный хрипловатый, но все-таки человеческий голос, говоривший на родном мне языке.

– Не смейте обижать Чику, – донеслось до меня. – Он совершенно безобиден. Более того, он ваш спаситель. Это он нашел вас здесь и привел к вам меня. Так что будьте благоразумнее и не спешите зачислять его в свои враги.

Я вновь приподнялся на локти и в голубоватом свете фонаря увидел фигуру человека, худую, длинную, одетую в белые шорты и майку. На его ногах были легкие вьетнамки, и походка была настолько бесшумной, что мне почудилось, что он парит над песком. Лицо его тоже казалось мне голубым, но черты были неразборчивы, а как будто размыты. Я с облегчением вздохнул, понимая, что теперь спасен и не пропаду, раз здесь есть люди. Чика спрыгнул с моего живота и взгромоздился на плечо незнакомца.

– Где я, и кто вы? – С трудом разлепляя губы, прохрипел я. – Как я сюда попал? Или все-таки это бред?..

– Об этом потом, – сухо произнес незнакомец. – А пока мне нужно осмотреть вас. Вы не в лучшей форме, как я понимаю. Это вообще чудо, что вы выжили после всего, что с вами случилось! – Он опустился возле меня на колено и стал ощупывать мое тело и голову. – Несомненно, что у вас сотрясение мозга и сильное, – начал он, – кроме того у вас сломаны несколько ребер. Ушибы по всему телу. Вас тошнило? – Он похлопал меня по щеке. Я кивнул. – Ну, так оно и есть, – заключил он. – Должно быть, вы попали в воздушный пузырь, он и спас вам жизнь.

– Какой пузырь, – промямлил я, испытывая новый приступ тошноты, – о чем вы говорите. Кто вы, наконец, и где я теперь?

– Об этом завтра, – отрезал незнакомец, – а сейчас вас нужно забрать к нам и основательно подлечить. – Чика, – обратился он к попугаю, – потрудись пригласить еще кого-нибудь. И поскорее. Ему совсем плохо.

Все, что было со мной потом, я помню, как во сне. Чьи-то руки укладывали меня на тележку, потом меня везли через джунгли, и попугай все время кружил над моей головой. Затем была комната, вся как будто залитая желтым солнечным светом, и мне бинтовали голову и давали пить какую-то дрянь, после которой у меня перед глазами все поплыло в разные стороны, и я, наконец, уснул.

Утром мне стало легче. Правда, грудь по-прежнему болела, голова тоже, но теперь мыслил я куда яснее и четче, чем накануне. Я лежал на кровати, в небольшой уютной комнатке, не похожей на больничную палату. Из окна лился солнечный свет, и было видно много зелени. Дул приятный ветерок, доносились веселые голоса птиц. Около моей кровати стояла тележка с баночками и сосудами, в которых лежали непонятные мне снадобья. Мне ужасно хотелось есть. Я приподнял голову и попытался сесть. Это мне удалось, несмотря на то, что голова все еще кружилась. Но резкая боль в груди заставила меня остановиться от попытки встать на ноги. Возле двери стоял какой-то прибор, похожий на ящик с отверстием. При моем движении он издал писк, и вскоре дверь моей комнатушки растворилась. Я увидел вчерашнего незнакомца. Теперь можно было рассмотреть его лучше.

Он был одет так же, как ночью, с той только разницей, что на его голове находилась похожая на докторскую шапочка. Он был высок, сух и загорел, черты его лица были остры, особенно подбородок. И что-то очень странное и неуловимое было в его облике, чего я никак не мог понять. Он подошел ко мне с совершенно непроницаемым лицом и, почти не разжимая губ, начал говорить.

– Надеюсь, вам сегодня гораздо лучше? Мы сделали все возможное. Теперь только время…

Я перебил его.

– Где я, и кто вы? Я хочу знать, где я.

– Конечно, – невозмутимо ответил он. – Это ваше право. И вы все узнаете, но не сразу. – Он посмотрел на меня, и я с ужасом увидел, что у его глаз нет зрачков, и поэтому взгляд и выражение его лица имеют такую непонятную, жутковатую странность. Он взял меня за руку и нащупал пульс. Пальцы его были мягкие и пластичные, но на них не было ногтей. Я брезгливо отдернул руку. – Вы правы, – как ни в чем ни бывало спокойно сказал он, – у меня нет зрачков, и мои пальцы не имеют костей и ногтей. Я таким родился. В остальном, уверяю вас, я совершенно такой же, как вы. И не стоит пугаться. Это не самое страшное, что бывает в жизни.