Артур Пилтакян - Коротко о многом

Если в СССР их деятельность жестко пресекалась, то после его разрушения все эти «персонажи» нашли благодатную почву в России. Конечно, тут не имеются ввиду специалисты, работающие в области психиатрии, психологии, сотрудники научных организаций и медицинских учреждений. В прошлых веках прославился как чудотворец и чародей международного масштаба ловкий итальянец с звонкой фамилией Калиостро. Он мог вызвать не только дух, но и облик умерших царей, императоров. В России, как и в других странах, на сеансы, желающих увидеть это, собирались сотни людей. Сообщения о предстоящих представлениях публиковали все, даже солидные, газеты. Зала театра, где намечалось его выступление, заполнялась сверх допустимого массой людей. На арене, после рассчитанного для большего накала страстей времени, при потушенном свете и слабом освещении арены, появлялся в одежде, соответствующей моменту, сам Калиостро! Медленно и торжественно, как того требовала ситуация, он начинал действовать. После манипуляций руками с пола около него подымалось голубое облако. В нём, затаившие дыхание зрители, вдруг увидели стоящего во весь рост покойного императора! Это продолжалось не долго, но много женщин попадало в обморок, а мужчин – выбежало из зала. Затем свет погас, а когда арена осветилась вновь, потрясённые зрители увидели уже самого «волшебника», стоящего в позе Наполеона! Сразу же отзывами об испытанном ужасе были заполнены все газеты, а люди, которые «своими глазами» видели короткое время покойного императора, долго, часами с придыханием рассказывали об этом своим родственникам и знакомым. Нельзя не похвалить героя за удачно придуманный и выполненный фокус: облако было обычным дымом, на которое хитрец проектировал скрытым от зрителей проектором слайд с императором. Эффект так и не был раскрыт для широкой публики. Сегодня умопомрачительные фокусы уже не вызывают религиозного потрясения и люди только поражаются умению, как теперь принято говорить, иллюзионистов. Их уже не удивляют даже такие «сверхъестественные» проявления, как Полтергейс, когда нет землетрясения, а в комнате без участия человека сами собой передвигаются стулья, трясётся шкаф, падает на пол швейная машина и так далее. Особняком стоит в этой «чертовщине» мощный конкурент любой религии Спиритизм! Остаётся непостижимым каким образом сотни лет назад французу Кардеку удалось найти, придумать, или сочинить такую «вещь»! Невольно подумаешь, что толкнули его на это «высшие силы». Выдающиеся в мире люди Эдисон в Америке, Тесла в Югославии, Конан Дойл в Англии, а в Российской империи Достоевский пытались как-то разобраться, что это за явление. Менделеев создал комиссию для нахождения «истины», а поскольку ничего разумного она не сказала, он с огорчением признался, что создал её зря. Вполне разумные слова материалиста Людвига Фейербаха: – «Не бог придумал человека, а человек бога», тоже не подходят для объяснения Спиритизма, как изобретённого людьми. Здесь уместен каламбур: из всего нереального вокруг нас однозначно реален только Спиритизм! С помощью этого короткого слова у живущего человека появляется возможность общаться с давно или недавно умершими родителями, родственниками, знакомыми даже с иностранцами без переводчика! Точно так же, как с приятелем из Америки по дошедшей по почте телеграмме с текстом на бумаге. Это как раз и есть тот подходящий случай о котором попы говорят: – «Не умствуй, а веруй!», объясняя таким образом, что ум человека есть нечто второстепенное, а для познания чего бы то ни было, нужно обращаться только к богу. В Советском Союзе не было никакого запрета на опыты с Спиритизмом, как и на религиозные «процедуры», если всё это проводилось дома, в общежитии, в других не особенно людных местах, а не выносилось на улицу. Как-то Президента Академии Наук Анатолия Александрова спросили об отношении к Спиритизму. Он подумал и вспомнил, что когда его сёстры увлеклись этим, отец сказал им просто: – «Я ещё могу поверить, что вы можете вызвать дух Льва Толстого или Антона Чехова, но чтобы они с вами, дурами, по два часа разговаривали, я в это никогда не поверю». Выражение «общение с духом покойного» казалось бы не логичным, поскольку духа не существует, если только запах, но оно меньше «режет» слух, чем грубоватое: «общение с покойником». Известный писатель, американец Эптон Синклер описывал случай когда сын говорил с умершим отцом: – «Чтоб ты поверил, что это я, твой отец, расскажу тебе одну историю, о которой знали только мы с тобой и никто другой…». Сын вспомнил ту историю и убедился, что говорил с отцом. Пообщаться с ушедшим из этого мира, можно имея минимальный набор «инструментов»: лист бумаги по размеру двух развёрнутых страниц газеты, с написанными на нём по кругу буквами алфавита (русского) и обычная фарфоровая тарелка. Лист кладётся на стол, в центр круга, верх дном – тарелка, с нанесённой на ней карандашом или фламастером стрелкой, которой она «в процессе работы» будет указывать на соответствующие буквы для расшифровки текста. И опять возникает вопрос: как мог кто-то сотни лет назад придумать этот необходимый набор? Подсказка «высших сил»? Нет, и не будет ответа! Дальше я расскажу, как мы, парни и девушки, студенты института, жившие в общежитии, провели свой «удачный» первый «спиритический сеанс». Часов в восемь вечера, приготовив всё как требовалось, мы, восемь человек, устроились на стульях вокруг стола. Протянув руки к тарелке, коснулись, не нажимая, кончиками пальцев её «основания». Мне было доверено вести «собрание». Я предложил начать его с Фридриха Энгельса. Дело в том, что в своем труде «Анти Дюринг» автор высмеивал спиритуалистов и других поклонников черной магии. Задаю вопрос на чистейшем русском языке: – «Господин Энгельс верите ли вы, в такое явление, как Спиритизм?». Тарелка сдвинулась с места, что уже просто чудо! Не убирая рук, чуть касаясь её пальцами, мы «пошли» за ней. Двигаясь удивительно быстро вдоль букв, она указывала стрелкой на нужные и мы прочитали ответ Энгельса на том же русском языке: – «Нет, не верю». На вопрос чем же объяснить происходящее он ответил: – «Вашей нервностью». По просьбе подруг вызвал жившего почти два века назад поэта Жуковского и обратился к нему с тем же вопросом. Мы прочитали ответ: – «Да верю». На наглый вопрос где вы сейчас находитесь, ответ пришел непонятный, разобрать его не удалось. Сидящий в стороне наш товарищ – скептик, крикнул с места: – «Пусть скажет, где я родился?». Исполнили его просьбу, ответ был правильный: в Белоруссии. Но поразительно было видеть, как тарелка сперва показала на букву «с», отошла от неё и, словно подумав, вернулась и снова показала на неё: две буквы «с» в слове Белоруссия, то есть она соблюла правила грамматики! Затем, так же не убирая пальцы с тарелки, мы стали думать, кого бы ещё «побеспокоить».Читать дальше