Дамир Майкенов - Детакто. Хотеть прикасаться

– Прошмандовка ты.

– Ну тебя к черту.

Она схватила сумочку с дивана и вышла.

– Ключи оставь! – крикнул Андрей.

Послышалось, как Лена торопливо порылась в сумочке, затем бросила ключи на пол прихожей и выбежала из квартиры, громко хлопнув дверью.

Андрей остался один с немой обреченностью на лице. Мысли его путались. Перед глазами предстал тот добродушный толстячок, который сомневался в проведении детакто.

– Медленное мучительное самоубийство, – повторил его слова Андрей. Они острым ножом вошли в душу. – Да, теперь мне точно конец.

Он вдруг вспомнил Бродягу.

Видимо, скоро они снова увидятся.

Перед глазами вдруг встал Наган. Он тыкал пальцем в Андрея, приговаривая, словно заклинание: «Процедурень! Процедурень!»

Андрей откинулся на спинку дивана и истерично расхохотался.

Первые три месяца после судебного вердикта любвеобильная по своей натуре Лена стоически хранила верность Андрею. Но затем познакомилась с тренером по кикбоксингу Сеней и, – чтобы «сберечь уставшие пальцы», как она однажды выразилась, – закрутила с ним страстный роман. Сеня знал о замужестве Лены, но она убедила его, что муж бросил ее, уйдя к молодой стюардессе, и что в ближайшем будущем она планирует подавать на развод.

Лена рассказала Ирине о своих новых отношениях на стороне, но подруга неожиданно осудила ее. Это и явилось причиной их ссоры год назад. Какой бы грубой и бестактной ни была женщина, которую Андрей всеми фибрами души не переваривал, Ирина все же имела свои добродетели, принципы и идеалы. И верная им Ирина выполнила данное бывшей подруге обещание и не выдала ее Андрею.

Она решила, что убийца-уголовник вскоре сам все узнает и это будет всецело его проблемы.

Сеня еще в начале отношений с Леной убедил ее переехать к нему, и тогда у нее зародился простецкий план. В письмах, ссылаясь на несуществующую работу, она заранее договаривалась с Андреем о его будущих телефонных звонках из тюрьмы. Затем два определенных дня в месяц она под различными предлогами находилась в квартире Андрея, беседовала с ним, изображая в трубку неимоверную тоску по нему. Остальные дни Лена проводила с Сеней, но прекрасно понимала, что их отношения строятся больше на физиологии, чем на душевной близости.

Именно поэтому Андрей не застал ее, когда перезвонил домой, чтобы посоветоваться с ней о своем решении по поводу детакто. Он даже мысли не допустил, что его супруга живет с другим мужчиной.

Лена же, в свою очередь, тоже не допустила мысль, что Андрей может вернуться домой раньше чем через десять лет.

Простецкий план ее не сработал.

Не повезло, не фартануло.

И вот к чему это привело…

Автомобиль Сени выехал из парковочного кармана и с визгом развернулся, когда Лена выбежала из подъезда.

– Сеня, подожди меня! – крикнула она.

Она бросилась к машине, но Сеня не собирался никого ждать. Он ускорился, прежде чем она успела подбежать к дверце и открыть ее, и быстро свернул за угол.

Его агрессивная манера вождения говорила, что он был в ярости.

– Сеня, сто-о-ой! – крикнула Лена.

Но Сеня услышать ее уже не мог, поскольку выехал на проспект.

Лена осталась одна плакать посреди дороги.

Андрей наблюдал за ней в окно, прижавшись лбом к холодному стеклу. Когда он увидел, что Сеня оставил его жену посреди проезжей части, первым его желанием было крикнуть ей, чтобы она вернулась, забыла этого мудака и…

Но, во-первых, для того чтобы крикнуть ей что-либо, нужно было для начала элементарно открыть окно, а с его руками сделать это было невозможно. А во-вторых, Андрей не хотел показывать слабость и отчаянье. Только не ей. Он был слишком зол на нее, хоть и пытался держать себя в руках.

Грызть локти было бессмысленно.

Нужно было что-то срочно решать.

Но что?

Лена, утерев слезы рукавом куртки и стыдливо оглядевшись, направилась дальше по проезжей части в сторону проспекта.

Она даже не подняла взгляд на окна их с Андреем квартиры.

А он и не ждал от нее этого.

Наверное, именно в этот момент он понял, что потерял ее.

И прежняя жизнь рухнула, стремительно скатываясь в пропасть.

Дверь в ванную, слава богу, была немного приоткрыта. Андрей ногой распахнул ее, ударив о стену, и забежал внутрь. Он ногой поднял крышку унитаза и… некоторое время смотрел на свои штаны и ремень, не зная, что делать дальше.

– Думай, думай, процедурень, – велел он себе.

И, кажется, придумал.

Он стал трясти правой ногой, пытаясь спустить конец штанины чуть ниже по стопе. Затем он наступил на эту штанину левой пяткой и попытался вытащить из нее правую ногу, но ему не удавалось это из-за ремня, крепко держащего штаны на талии. Андрей добился лишь того, что запутался в ногах и штанинах, потерял равновесие и упал на пол, опрокинув ершик, швабру и корзину для грязного белья.

– Хорошо, никто не видел, – пробурчал он, лежа на холодном полу.

Но ждать, когда он отдохнет, мочевой пузырь был не намерен.

Андрей резко встал и быстро осмотрелся. Взгляд его упал на чистую ванну. Он влез в нее, опустился на колени и попытался расслабиться.

Это оказалось не так уж просто.

Воспитанный многолетней практикой организм сначала будто отказывался справлять нужду в одежде. Но иного выхода не было, и Андрей буквально заставил себя обмочиться. От паха расползлось пятно, моча закапала на дно ванны, образовав между коленями желтый ручеек, медленно стекающий в сливное отверстие.

Наверное, именно в этот момент до Андрея дошло страшное осознание, в какое нелегкое положение он сам себя вогнал. Он обмяк, склонился, будто под тяжестью невыносимого груза на плечах, и начал трястись в беззвучном рыдании. Его безвольные кисти рук елозили по дну ванны, пачкаясь в моче. Андрей тихо рыдал, стучась головой о кафель.

– Сука. Тварь. Мразь. – Он не понимал, обращался он к Лене или к самому себе.

Он громко взвыл от безысходности.

Его отчаянный крик заполнил ванную комнату, отразившись от кафельных стен. Не переставая рыдать, Андрей свернулся клубком и положил голову на холодный бортик ванны.

Так и заснул.

Мгновенно.

Будто разум его, не желающий выносить моральных страданий, аварийно отключил все системы.

Андрей сидел, прислонившись к тумбе и распластав ноги на полу. Над его правым плечом лежала телефонная трубка, из которой еле слышно доносился голос всхлипывающей Лены.

– Я не хотела все это время быть одна, – говорила она, пытаясь совладать со слезами. – Ты должен меня понять. Я ведь женщина. Молодая женщина. Я не хотела тратить лучшие годы на ожидание. Хотела внимания, флирта, но потом это далеко зашло. Мне было одиноко. Думала, за десять лет много чего может случиться, расстанусь с Сеней, а потом ты выйдешь, и мы снова вместе будем. Не хотела, чтобы ты узнал об этом. Особенно так.