Геннадий Карнач - Обратный билет

Когда где-то слышишь или видишь фразу о том, что какие-то местные народности берегут свои традиции, то невольно задаешься вопросом – а что они для этого делают? Музеи строят? Книги пишут? Традиции либо живут, либо нет. В этом и заключается сладость живой традиции, что ты в нее с радостью погружаешься, ждешь праздника или иного события, проживаешь его в душе вместе со всеми. И нет мыслей о том, что надо сделать вот именно это, никто никому не объясняет, что надо делать – все всегда при деле, даже дети. Были свои незамысловатые традиции, верования, легенды и у жителей Горной.

Главные традиции были связаны либо с церковными праздниками, либо с сельскохозяйственными работами, либо с уходом человека из жизни.

Самыми значимыми праздниками всегда были Рождество и Пасха. Следует отметить, что в Горной никогда не было своей церкви или даже часовни, куда можно было прийти. Может быть, поэтому большинство жителей не отличалось особой набожностью, и ездили по церквям в районный центр или другую деревню очень редко, но церковных правил старались придерживаться, и иконы были в каждом доме. Но эти правила касались, главным образом, простых бытовых вещей – под грозой не работай, в праздники тоже не работай, уважай старшего, помогай ближнему, люби детей, ухаживай за могилами близких, содержи в порядке свой дом. Поэтому и эти два главных христианских праздника отмечались просто: пирогами, обильными простыми кушаньями (в праздничное меню, помимо пирогов, всегда включалось много жареного мяса, картошка, квашеная капуста, колбаса, вяленое мясо – неотъемлемые элементы любого праздничного стола), мужчины выпивали, дети получали сладости. В доме собиралась вся большая семья, приезжали дети и внуки из центра и соседних деревень. За столом немного говорили про сам праздник – кто что слышал про его истоки, про жизнь Иисуса, а потом быстро переходили на житейские темы.

Сами жители Горной почему-то крайне редко куда-то ходили в гости. И в церковь на длительную утомительную службу никто не ходил. А как пойдешь? Кто будет животных кормить, за детьми и стариками смотреть? Бывали редкие случаи, что кто-то ездил на ночную службу в храм в другое село или районный центр. Тогда про это на следующий день знала вся деревня. Человек, как правило, женщина, сразу несколько дней пользовался повышенным вниманием и уважением. Как? Ходила? Не побоялась? Так далеко? А она с показной гордостью всем рассказывала, как хорошо батюшка вел службу, как красиво пели, как ярко и радостно было в церкви. Это событие еще какое-то время обсуждалось в деревне, а потом забывалось. А сам человек после такого несколько лет ни на какую службу не ходил, считая свой духовный долг временно исполненным.

Про другие праздники горненцы лишь вспоминали, причем эти праздники обычно были связаны с их жизнью – на такой-то праздник корова отелилась, на такой-то соседка умерла, на такой-то картошку выкопали в позапрошлом году. Главное – это не забыть про праздник, как-нибудь в разговоре это отметить и, по возможности, не заниматься тяжёлыми работами во избежание «божьей кары». Так, про праздник Петра и Павла часто говорили: «пришел Петрок – упал листок…», подчеркивая этим, что лето достигло своего пика, листва больше не растет и скоро начнут появляться первые желтые листья на деревьях. Праздник пророка Илии 2 августа связывали с грозами, покрова – с приходом зимы, Крещение – с сильными морозами. Про светские праздники – Новый год, 1 и 9 мая, 7 ноября – лишь иногда вспоминали, но никому и в голову не приходило их как-то отмечать. Так же, как и свои дни рождения.

Самыми главными событиями для всех сельчан оставались сельскохозяйственные работы – посевные, заготовка сена на зиму для скота, прополка свеклы, окучивание картошки, уборка урожая осенью, рождение теленка, покупка поросят для выращивания, «заколка» взрослого животного и заготовка мяса. К этим событиям заранее готовились: кто жил в городе – отпрашивались с работы или учебы, проверяли инструменты (точили косы, ножи, лопаты), приводили в порядок емкости для корнеплодов (корзины и мешки), договаривались с транспортом. Если ни у кого из родственников подходящего транспорта не было – просили соседей, благодарили, как правило, самогонкой. В целом уже за несколько дней или даже недель до начала все уже знали, кто и в какие дни выйдет в поле, если не подведет погода.

Обычно все полевые работы проводились всей деревней одновременно – и весело и помощь, если нужно, быстро придет. В поле люди работали весь световой день, еду брали с собой и обедали прямо там. Дети постарше всегда были рядом и помогали родителям как могли. Детей привлекали уже с 6-7 лет. Никто не спрашивал, хотят они того или нет. А детям и в голову не могло прийти, что можно отказаться. Но их сильно не напрягали. Если устал – иди посиди отдохни или поспи немного. Поэтому, несмотря на то, что сельский труд далеко не самый чистый и легкий, все всегда успешно справлялись, никто никогда не жаловался на усталость или невыносимую жизнь. Было даже весело. Те, кто уехал из деревни в поисках лучшей жизни, еще многие годы, часто всю жизнь будут с благодарностью в душе вспоминать этот труд как настоящий, усмиряющий тело и успокаивающий душу. И этот ни с чем не сравнимый пьянящий запах свежевспаханной земли вперемешку с навозом, растущие под собственным уходом растения, зеленые поля, полные погреба овощей осенью, банки с вареньем, бочки с квашеной капустой, ящики с соленым салом…

Огромным событием в жизни каждого дома было рождение теленка. Обычно это происходило в холодный период – поздней осенью или зимой. «Корова отелилась! Бычок!», – радостно сообщала хозяйка всем, кто был в доме. На следующий день про это знала вся деревня, а также и те родные, кто жил в других селениях, на хуторах или в районном центре. Радовались как взрослые, так и дети. А если рождалась двойня – то это было просто грандиозное событие, про которое говорили еще много лет. Корову с теленком хозяйка в первые дни оберегала как могла: убиралась каждый день в клетке, кормила самым вкусным сеном, свеклой, мукой, хлебом. Чужих никого подпускать было нельзя, даже родных к теленку пускали только через несколько дней. Корова своих всех знала, поэтому разрешала подходить, гладить. Маленькие телята всегда были очень ласковые, как котята, и с удовольствием играли с детьми. Надо сказать, что ни коров, ни телят в Горной не резали практически ни в одном дворе – ни у кого рука не могла подняться на это кровавое дело. Подросших телят и состарившихся коров сдавали на ферму. Что там с ними происходило дальше, все понимали, но предпочитали об этом никогда не говорить, особенно при детях. Да и говядину из магазина ели очень редко – в основном только свинину, птицу, изредка баранину.