Василий Поляков - Дело Принципа

Никак не могу от этого отойти. Эти долбанные сто кусков прожигают мой карман. Этот урод просто пихал их мне в руки, а я идиот не мог отказаться. Меня будто парализовало. Во мне заиграла алчность и желание легких денег. Господи, какой же я мудак! Зачем я их вообще туда засунул? Засунуть пачку денег в задний карман. Ладно засунуть, я их взял! Просто бред! У меня даже никто ничего не спросил. Для них же это обычное дело! Черт, как же меня трясет. Я даже передернуть нормально не могу! Я думал игра в карманный бильярд снимет мой стресс, а оказывается все наоборот. Меня это нихрена не расслабляет, только напрягает раз за разом. Когда делаешь, что-то много времени, то это перестает давать должный эффект и приходиться увеличивать дозу. То же самое происходит и с курильщиками. Вы думаете их вставляет? Ничего подобного, эти придурки обманывают себя, якобы это снимает их стресс. Сам сидел на этом дерьме, причем целых десять лет. Ничего хуже не испытывал, чем никотиновая ломка. Еще этот журнал с молоденькими девочками. Они все так смотрят на меня, с призрением, словно говорят: «Вот ты мудак, повелся на обычный развод.». Хотя меня никто не разводил. Я сам во всем виноват. И откуда во мне эта слабохарактерность?

Как же мне стыдно. Господи, какой я мудак! И что мне делать с этими деньгами? Так, спокойно, Генри. Во-первых, нужно их отнести домой. А потратить, то я найду куда. Может даже и возьму пару грамм у Мэтти. Мне бы сейчас это не помешало.

– Ну быстрее. Я тоже хочу нюхнуть «волшебства», как следует. И отлить тоже было бы неплохо. – настырно говорит мне голос из-за двери, прерывая мои мысли

– Еще пару секунд. – нервно отвечаю я.

Вот же урод! «Волшебства» он хочет. Не пойти как ему к черту? Так, а что значит «волшебство»? А, точно, тут все зовут этим словом белую дрянь. Да уж, это мне бы сейчас точно не помешало.

Выхожу и вижу перед собой этого урода. Господи, как же он меня раздражает! Тупой мажор. Сам ничего не добился, все за счет отца. Может вмазать ему, как следует, за неуважение к старшим? Лучше не стоит. Я не хочу остаток дней проводить закопанным на пустыре или продырявленным в тюрьме.

– О, Генри, как сам, приятель? Слышал у тебя был первый раз. И как оно? Уже нашел куда спустить бабло? – мерзким голосом говорит этот мудак.

Черт, откуда он знает? Какого черта?

– Ну ты что залип, то?

– Эм, я, да ничего. Вот как раз задумался на что потратить эти деньги. Слушай, скажи-ка мне, откуда ты знаешь?

– Да мне Брэд уже все рассказал. Он же раза в три больше тебя взял. Это же обыденное дело – брать бабки из бюджета. Ты какой-то загруженный сегодня. С тобой все в порядке? – как же спокойно он это сказал.

– Да, я в полном порядке. Ладно, до скорой, я, наверное, пойду работать.

– А я уж думал, что у тебя не встал! Ага, пока-пока. С почином, Генри, не забудь проставиться в выходные. – выпалив это он заржал. Заржал так, что можно было услышать это из женского туалета.

Обыденное дело говоришь. Господи, куда я попал? Воровать у простых людей. Я же украл у себя получается. Не думал, что когда-нибудь дойду до такого. Лучше сегодня взять отгул и поработать на дому. Не могу тут больше находиться. Обыденное дело, обыденное дело, черт, заело.

Как я на это вообще согласился? Я думал, он шутит. Он же сказал, что я должен перевести деньги на дополнительные расходы. Какие к черту дополнительные расходы? На шлюх и «волшебство»? Да пошли они все к черту. Как болит голова. Как же мне стыдно. Это же сделал я. Да, мать его, я. Своими руками на кнопку нажал. Прямо картинка перед глазами, как я перевожу ему на счет эти пятьсот штук. А потом оповещение на телефон, о том, что мой счет пополнен на сто косарей. Какой же я мудак! Миллион раз клялся себе, жене, друзьям, что ни возьму ни фунта. Как он еще отговорился: «Я лишь взял за свой многолетний труд. Все-таки трудная у нас работа, а платят мало.». В каком-то плане я согласен с Брэдом, ведь мы заботимся обо всем, мать его, городе, а получаем, так как будто за район. Но нельзя же так. У простых людей, взять и забрать. Это дерьмо никак не может выйти у меня из головы. Так, нужно отойти, да как можно быстрее. Все равно ничего уже не исправить. Старая добрая мастурбация уже не помогает, значит нужно взять «волшебства» у Мэтти. У этого парня оно всегда при себе.

Генри изменился. Он очень сильно изменился. Изменился со дня, как его приняли на эту работу. Теперь он депутат и стоит выше многих. Он перестал уважать мой труд, мою работу и мою семью. Как мне дальше жить? Я как будто в страшном сне. Как будто это не моя жизнь. Я такого не достойна. Я же любила его все время, заботилась о нем, как могла, а в ответ получала только жалкие поцелуи. Когда он вообще последний раз дарил мне цветы? Я это заслуживаю. О сексе я вообще молчу! Как же это ужасно, жить ради кого-то и не получать ничего взамен. Мне страшно. Что дальше делать? Я не смогу ему постоянно врать. Я живу у Дебры уже вторую неделю и вторую неделю и вру Генри, что уехала к маме. Скучаю по старому Генри, по моему медвежонку. Хочу, чтобы он снова стал тем, кем я его полюбила.

Он давно перестал ценить меня, как женщину. Я стала для него просто вещью или же прислугой. Этот урод воспринимает меня, как должное. Да у него даже не стоит! Конечно, натрахался со шлюшками, а теперь и жену удовлетворить не может. А может он начал что-то употреблять? Говорят, что из-за этого могут быть проблемы с потенцией. Черт знает этого старого мудака. Однако, я все еще его люблю. Однако, мне все еще стыдно за то, что было в Испании три года назад. Мне все еще стыдно за мою измену ему, да даже не ему, а самой себе. Я, мать его, обманула себя. Я живу в самообмане. Это и есть самое ужасное, что может произойти с человеком. Ты сам не понимаешь, где правда, а где истина. Я уже просто не знаю, кому и чему верить. Даже тогда в этом долбанном баре в Мадриде, я знала, что нельзя общаться с незнакомцами в таком состоянии, но я дала себе волю, с условием, что это ненадолго. Да, точно, ненадолго! Этот урод мне все еще пишет. Этот урод мне все еще отсылает своего красавца и то видео, где мы трахаемся у меня в номере. Трудно вспоминать, хоть и приятно. Такого, как у него, я еще в жизни не видела. Да уж, все хорошее, когда-нибудь кончается. И вот мой курортный роман закончился. Удаляю этого мудака из друзей, блокирую его номер, но его причиндалы все-таки сохраню, чисто на память. Это не помогает, я все еще виню себя за все это. Почему я плачу уже второй час, а мне не становится легче? Обычно, это всегда помогало и никогда не давало сбои. Видимо, это не то случай, когда хватает только слез. Нужно еще вино! Вот бы сейчас, того французского каберне, что мы пили с… Черт! Нужно его забыть раз и навсегда.