Татьяна Сергеевна - Рак и другие приключения Танюши

Я стою босиком на прогретой солнцем деревянной доске, которыми выложена дорожка во дворе бабушкиного дома. Ступни впитывают летнее тепло, запоминая на всю жизнь те ощущения. Мне шесть лет. Скоро начнутся мои отношения с Богом.

Взрослая, сильная, умная

Мы ехали с тогда еще будущим мужем утром на работу, и я поняла, что это был уже четвертый день, как у меня болит грудь, причем левая сильнее. Боль по характеру была как бывает перед менструацией, но менструация уже закончилась. Когда я озвучила свою озабоченность вслух, муж, отличающийся повышенной тревожностью, велел в срочном порядке бежать к врачу.

Ближайшая возможность попасть к маммологу была через день, мне надо было сейчас, сейчас смогла попасть к гинекологу.

С гинекологом мы обнаружили в моей болящей левой молочной железе уплотнение. Оно легко прощупывалось, и было странно, что месяц назад на медосмотре его не обнаружил маммолог другой клиники. Наталья Сергеевна тут же вручила мне направление на УЗИ и отправила этажом выше. На УЗИ наличие во мне не моего подтвердилось.

Поехали

Почему-то первое, что вспоминается о том времени, это то, как я после очередной химиотерапии обнималась с унитазом, а один мой знакомый решил, что он стендап комик, и прислал мне сообщение об этом в тот самый момент, когда мы обнялись ещё крепче. Приглашение посетить его выступление заканчивалось словами: "Ты, кстати, тоже могла бы людей смешить!". Я ответила, что и, правда, могла бы, поглаживая лысый череп.

Ну, а если по порядку и почти сначала, то вот она я, стою, зажав в руках листок с фамилией супер-маммолога, врученный мне моим врачом-гинекологом Натальей Сергеевной, глубоко вдыхаю и медленно выдыхаю.

Благодаря Господу Богу я имею такое устройство мозга, которое… Благодаря Господу Богу я имею мозг. Приказ об общей мобилизации в экстремальных ситуациях отдается им безжалостно и безапелляционно. Он не оставляет места для паники, не тратит силы на жалость к себе и страх. Он просто берётся за дело. Низкий ему поклон! Бонусом к этой опции идёт чувство юмора, самоирония и замещение понятий. Не сложное лечение, а приключение и жизненный опыт, и всё в таком духе. Люблю вас, мои нейроны!

Когда по прошествии трёх лет мы беседовали обо всём этом с онкопсихологом, то вместе пришли к выводу, что я офигенная, очень крутая, супер-пупер обалденная молодец! Ради этого стоило пройти операцию, шесть курсов химиотерапии, девятнадцать лучевых. Ради этого открытия стоило еще пять лет пить гормональные препараты, колоть в живот Золадекс и запивать их пустырником. "Чтобы это понять" – один из вариантов ответа на вопрос зачем?

Вечно сомневающаяся в себе и поэтому взваливающая на себя всё больше и больше, вечно недовольная собой, поэтому принимающая критику в свой адрес от всех подряд за истину, вечно должная всем и вся, хоть и не бравшая в долг, и вечно доказывающая своё право на существование. Вот приблизительный портрет меня "до", и даже если кто-то с ним не согласится, я чувствовала именно это. "Всем должна и никому не нужна!" – девиз тех, кто рано или поздно оказывается там, где оказалась я. В онкологическом диспансере.

Ладно, стою я с листком бумаги в руке и строю план дальнейших действий. Дыхание ровное, контакт с проблемой глаза в глаза, набираю номер, записываюсь на приём, поехали.

– Так, ну, на ощупь не больше двух сантиметров, – говорит маммолог с репутацией светилы.

– Мне кажется, по форме она похожа на самолёт, может быть, Ил-76, – это уже я.

– И что, думаете сам улетит? – смеёмся.

– Я Вам сейчас оформлю путевку, дальше уже будете обследование в диспансере проходить.

– Хорошо. А Вы?

–Не бойтесь, я Вас не брошу!

Это "я Вас не брошу" сделало мой настрой на весь период лечения. Не бросил.

В такие моменты главное, быстренько нащупать точку опоры и чуть облокотиться. Светило, назовём его ЮИ, стал этой точкой. Первой. Потом были ещё, много прекрасных опор было ещё. Но он был первой.

Обследование

Больше всего я тогда боялась аппарата МРТ и КТ. Моя подруга клаустрофобия оскалилась ехидно при виде этой чудо техники.

– Дышите спокойно и не двигайтесь.

– Глаза закрывать?

– Как хотите.

Лучше закрою. Закрыла и сосредоточилась на дыхании. Поняла, что воздух вот-вот закончится, лежу и молюсь, "Господи, пожалуйста", вдох-выдох, "Господи, пожалуйста", и так по кругу.

И, вот, я сижу на краю обрыва, свесив ноги вниз. Сзади неподалёку раскидистое дерево, вокруг светло и зелено. Рядом со мной сидит человек в белой одежде, такой бодрый энергичный старец, и держит меня за руку.

– Всё, можете вставать, только не резко. Результат подождите в комнате ожидания.

Шепчу старцу "спасибо" и отправляюсь ждать.

Люди, находящиеся в комнате ожидания радиологического центра, представляют собой некую единую систему. Элементы этой системы ведут себя одинаково: наливают и пьют воду из одноразовых стаканчиков, рядом с каждым стоит пластиковая бутылка, нужно выпить минимум одну полуторалитровую. Время от времени кто-то идёт в туалет, разминает ноги по периметру. Этакое броуновское движение на два часа запертых вместе людей. Это всё до обследования.

Как только кто-то возвращается с него, система меняется, в воздухе появляется напряжение человека, ожидающего результат. Дальше все наблюдают, как получивший свои бумаги волнуется, разворачивает и вчитывается. Радость не скрывают. Плохие новости стремятся скорей унести с собой, чтобы плакать не здесь. Поэтому многие читают вообще за пределами комнаты.

Я читать вышла, на прощание пожелав всем здоровья. Села на диван в холле и стала искать смысл в тексте заключения. "Контрастное вещество обнаружено в почках, печени, селезёнке …" Дальше перечислены все органы, где обнаружено контрастное вещество, все мои органы. "Патологических очагов не обнаружено".

Надо сказать, что в тот раз мой уникальный мозг в первый и последний раз дал сбой. Не обращая внимания на последнюю фразу, он перевернул первую, и я похолодела от ужаса. Заново перечитывая перечень собственных органов, я пришла к выводу, что у меня рак всего, то есть он уже везде. Кажется, я тогда распалась на атомы, они перемешались с атомами дивана, и это диван говорил во мне. Я сидела, тупо глядя перед собой и думала, что в принципе, домой можно не ехать, ведь есть опасность помереть в любой момент. Потом диван решил вернуть себе свою целостность и вышел из меня вон. После чего слова "контрастное вещество …" выплыли на первый план, следом за ними – "очагов не обнаружено".

Как описать это чувство? Например, во сне вы умираете или вот-вот умрёте, а потом оказывается, что это сон. Или вы летите со скалы вниз и точно знаете, что разобьётесь, а потом выясняется, что просто свалились с дивана. Или что вас парализовало, а на самом деле отлежали руку во сне. Что-то в этом роде.