Екатерина Ситнова - Пятнистый Олень

Кружки, тарелки, разные баночки, подставочки, но никак не эти бокалы. Расстраиваюсь, что у нас их нет. Точнее, есть какие–то старые, потрепанные в стенке, но их брать себе дороже: если разобьешь, то скандала не избежать. Почему-то у нас в семье не принято отмечать праздники и дни рождения с алкогольными напитками. Чай попить, тазик салата съесть, завернуться и сверху курицу с картошкой – да. Мама всегда была против алкоголя. Сама не пьет и не может допустить, что это могут делать другие. В частности, отец, я или мой брат (и нам не по пятнадцать лет). Если она узнает, что я выпивала вино, то она точно пригвоздит меня к печке ухватом, а там выбирай: или пить, или жить. Поэтому рисковать не буду и возьму просто две небольшие кружки. Не романтика, а правда жизни.

Несусь по коридору на второй этаж. Роюсь в вещах, не знаю, что надеть: платье – нет, комары закусают, брюки – как-то строго, я ж не на работу, джинсы с толстовкой – и тепло, и практично, да и предки меньше вопросов зададут: куда это я подалась.

Быстрым шагом иду к назначенному месту. Смотрю на березки, и они мне нравятся, нравится даже развалившийся дом, потому что скоро я увижу того, кто может удивить посреди недели.

Слышу звук приближающегося мотоцикла. Что? Мотоцикла? Как мотоцикла? Он что, не на машине? Мы перед всеми поедем на двухколесном? Успокаиваю себя и надеюсь, что это кто-то из местных. Как бы ни так! Мой принц прикатил на старой синей «Планете». С довольным видом снял шлем, придирчиво осмотрел себя и ласково улыбнулся. Я же улыбнулась в ответ, но внутри разочаровалась, но старалась этого не показывать.

Да, мне было важно, на чем он приедет в тот момент. Хотелось сказки и красивой дорогой жизни, чтоб на красной машине с кожаным белым салоном, с шампанским и букетом роз. А получилось скромно. Даже аскетично, если вспомнить, что у нас свидание.

Не порчу вечер. Не высказываю вслух недовольства. Обнимаю и сажусь сзади. Едем в рубленый лесной домик. Там есть столик и лавочки.

– Я не мог ждать субботы, вот и прикатил. С тобой и среда похожа на выходной. Знаешь, что я нам привез? Вино! Белое, легкое, полусладкое. Дорогое. «Рислинг Кабинет».

Вино? Да я даже нормального не пробовала, не то что дорогого. В десятом классе с девчонками купили вина втихушку, выпили по три, может, и больше, пробки (рюмки не догадались прихватить) и так опьянели, что домой шли кто как мог. Я тащила Юльку, Ирка несла кофту, потому что думала, что она грязная, Лилька вообще шла по приборам. А утром в школу!.. Как же от нас несло перегаром, мать моя женщина! Училка литературы даже сняла очки, потому что линзы запотели. Так стыдно было, что не описать. После этого мое знакомство с вином закончилось. А тут раз – и снова вино, да еще дорогое.

Делать нечего. С умным видом поставила кружки на стол. Сижу жду. Он все аккуратно открыл, что–то твердил мне про букет оттенков, благородный вкус, а я витала между беседкой и своими ощущениями. Вино разлито по фарфоровым кружкам в мелкий синий цветочек. Мы стоим друг напротив друга, смотрим в глаза и ждем, что кто–то произнесет речь. Поскольку я в этих делах не мастер, то Женя сказал все коротко и ясно: за тебя! Ну, за меня – так за меня.

И я молча опрокинула бокал, не поняв, что там за оттенки. За это сразу получила замечание: пить надо медленно, чувствовать каждый глоток, пока во рту послевкусие, нужно пытаться понять, из чего оно состоит. Это давалось мне сложно: вместо обычных ингредиентов я поймала треск поленьев от костра, отблеск падающей звезды, шепот леса, хруст золотистой хвои и сводящий с ума запах лета. Вот такое вино разливалось по моим венам. А еще неловкость, страх, что могу ляпнуть что–нибудь невпопад. Он–то умнее, начитаннее и к тому же старше меня.

Мы разговорились. Я наконец–то узнала его чуть ближе. Он учитель (как и я в будущем, мы в одном универе) физкультуры. Да, ему идет. Тело у него что надо: бицепсы, кубики, пресс и все в комплекте. Хорошо смотрится в журнале, но для меня абсолютно ничего не значит. На такую красоту я непадкая. Отлично разбирается в теории, может сделать из любой коровки фитоняшку, но по профессии почему-то не работает. Трудится ночью на молочном заводе. Хм-м. Странно. Может, из-за того, что ночных фитнес–клубов не придумали, он пошел работать на завод? Ну ладно, хоть не дома сидит, уже хорошо.

Живет он недалеко от города Н., что меня привлекает, ведь там рядом река и хоть на пару градусов, но тише, чем в мегаполисе. А еще он очень любит читать. В этом у нас взаимность. Размышляю, что если будем жить вместе, то все деньги спустим на книги. Ну и что, зато духовно сытые. Поцелуи… им нет конца. Сладкие, ночные, летние. Расходимся с уговором идти на ночь с палаткой.

Ночь. Палатка. Не случилось. В пятницу Женя признался мне в любви. Как это было? Как камнем по голове, как снег в июле, в общем, неожиданно.

Мы гуляли после моего экзамена. О да, о боги, я сдала эту чертову сессию! Это адовое сидение за тетрадками подошло к концу. У меня закончились силы, смотреть даже в сторону универа нет желания, как и читать список литературы на лето.

Так вот, идем мы возле моего дома по вишневой аллее и болтаем ни о чем. На краешке асфальтированной дорожки лежал маленький круглый курбашик. Одним движением руки он меня на него поставил и молниеносно выпалил: я тебя люблю. Я этого ну никак не ожидала, поэтому только улыбнулась. Да, не спорю, где-то внутри мне было приятно, но принять это в действительности я никак не могла. Застряло. Как-то рано, слишком быстро, что ли. Всего пару месяцев назад мы познакомились на пикнике, где каждый из нас был в паре. Тогда я и подумать не могла, что парень, который учтиво помог мне забраться в лодку, станет моим. В голове не укладывается. Это лучший друг моего бывшего парня, а как быть теперь. Как он все это ему объяснит? Впрочем, это мужской разговор, вот пусть сам решает, как ему все преподнести. Я же в этой игре фигура мелкая: меня полюбили, я ответила тем же. На этой ноте, игравшей у меня в голове, мы разошлись.

Вечером я сидела как начищенный до блеска чайник, сияла от радости, что мне сказали такие слова. И ведь не первый раз говорили, а все равно приятно. К тому же он пригласил меня в гости к себе, и я согласилась. Билет в кассе, большой бело–зеленый автобус, двадцать пять минут в пути, и я буду на месте. Поехали.

Люблю город вечером. Он какой–то другой становится: нежный, по– хорошему уставший, открытый и ласковый. Когда он такой, то интересно пройтись по малознакомым улочкам, поведать свои тайны, спросить совета или поделиться счастьем. Я знаю: город все слышит. Как и сейчас, он принимает мою радость и одновременно делает мягче мое волнение.

Я сижу на самом высоком месте в автобусе, там, где третья, последняя, дверь. Мы, студенты, называем их галеркой. Женя – козырными местами. Там никто по твоим ногам не ходит, не толкает в спину, и ты с удовольствием можешь насладиться прекрасным видом из окна. Сквозь кружевные рисунки дождя на стекле высматриваю знакомый силуэт. Ага, вижу. Пришел. Стоит с зонтом–тростью.