Иван Карасёв - Водка энд Беларус консулэйт. Сборник рассказов

«Прекрасно, молодцы!» – подумал я и тут же осёкся. – «Новый паспорт, новый, хм… значит, и ваучер надо новый делать?» Моя робкая мысль о том, что, мол, вдруг у них там, в прогрессивной Америке, могут благодаря каким-нибудь сверхсовременным технологиям заблокировать утерянный паспорт и просто восстановить его под тем же номером, была на корню зарублена Юлей: «Такого не бывает, – заявила она, – запроси у него ещё один скан, сделаем!»

Юля оказалась, как всегда, как все женщины, и особенно действующие (но не бывшие) жёны, права. Паспорт выдали с другими цифирками, Джеймс, кстати, даже не задумался над тем, что там совсем иные данные. Он написал мне в ответ, какой ужас! Ещё и приглашение переделывать! «Не дрейфь, – подумал я, – у меня есть Юля, она отнесёт ещё одну коробку конфет подруге, а полторы тыщи госпошлины, это не деньги в данном случае». Скан получил и распечатал. Рассмотрел его и погрузился в состояние полного не дежавю. Моему удивлению не было предела! Теперь мне выслали документ с фотографией совершенно другого паренька и звали его действительно Митчелл. Вот, смотрите.

Этому субъекту с лицом прожжённого боксёра не стукнуло ещё и восемнадцати! На папу опять же не похож. Поражённый и полностью растерянный я пишу своему другу, мол, ты же в первый раз паспорт на другого сына высылал, надеюсь, сейчас правильный?

Представляю, как был ошарашен Джеймс моим письмом. Вот его ответ, привожу дословно и в оригинале (орфография тоже сохранена): «Ivan – unlike borscht – preparing legal documents for the government does not get better with vodka». Перевод – «Иван, в отличие от борща, подготовкой документов для госучреждений лучше заниматься без водки». Борщ, напоминаю для тех, кто не читал, мы сварили при помощи двух бутылок французского вина, и он удался на славу, а письма мне, значит, мой американский друг, ностальгируя, отправляет, заправившись некоторым количеством нашего национального напитка. Что ж прощаю и уважаю. Действительно «VODKA CONNEKTING PEOPLE»! Даже прослезился: «Ничего, Джимми, в деревне, после того, как ты часа четыре помашешь косой и сбросишь килограмма два лишнего веса, я тебе на заработанный обед каждый день буду выставлять фронтовые сто грамм, ну а, если несовершеннолетний Митчелл откажется от своего гарантированного наркомовского пайка, то тебе достанется целых двести! Тут уже есть о чём задуматься, дружище! Заманчивая перспектива!»

Однако я отвлёкся, новый несерпастый и немолоткастый Митчеллу дали, но визы-то республики летящего белого аиста там нет. Её надо снова делать. Въехать, конечно, в Белоруссию Митчелл может, на бесплатные пять дней, но учиться и жить в забронированной через Airbnb.com квартире – нет. Поэтому, сегодня, третьего июня они вылетели из Минска в Киев, дабы получить там, на вiльной та дэмократiчной Украiне белорусскую визу. Ибо въехать на пять дней ты, гражданин с орлиным антимолоткастым паспортом, имеешь право, но продлить пребывание и получить долгосрочную визу – нельзя. Изволь сначала покинуть территорию независимого государства! Сколько они там будут мыкаться в ожидании зелёного света от белорусских властей – не знаю, а время обучения-то идёт, денежки за него заплачены, как и за арендованную квартиру в Минске, но пока отец и сын променяли её на какую-то киевскую гостиницу. Ну, у богатых свои причуды, ничего, потерянные часы обучения мы в деревне наверстаем, будем сдавать американских гостей в субаренду соседям, которые по-английски только «Хэлло и хэнде хох» знают. Телевизор у всех есть, образованные, значит.

А мораль сей басни такова – когда ты американец и любишь принимать горячительные напитки, готовя документы на визу, то тебе прямой путь в вашингтонское консульство Белоруссии. Ведь, кабы не потеряли белорусы паспорт Митчелла, то никто б и не заметил до последнего момента, что ваучер на другого сына выписан. Я так Джеймсу и заявлю при встрече, скажи спасибо, мол, нашему постсоветскому раздолбайству и твоей водке! Именно благодаря этим двум непременным атрибутам нашего бытия ваша поездка и состоялась!

Есть такая известная категория людей как новые русские, хотя в последнее время они менее заметны. Но должны же быть тогда и новые французы, новые американцы. Вот мне и пришлось поближе познакомиться с одним представителем последней категории. Богатый человек, self made man, не унаследовавший состояние от родителей, то есть по этому критерию полностью соответствующий термину новый русский, американец и так далее. Я о нём сейчас и расскажу.

Приехал к нам в деревню мой давнишний американский знакомый Джеймс, познакомились по работе, имелся взаимный интерес. Правда я уже больше трёх лет как отошёл от дел, но прошлой осенью по старой памяти завернул на одну московскую выставку, по которой раньше даже вёл отсчёт времени – это было до выставки, или через два месяца после. Такой своего рода Новый Год, слишком многое к ней привязано. Туда же заявился и Джеймс со своим европейским представительством, целый стенд снял, у него в Китае три завода, надо же как-то их продукцию продавать. Ну и, конечно, не обошлось у нас с ним без коньяка. Это уже такая традиция, тем более, что очень оригинально пить настоящий французский коньяк из пластиковых стаканчиков, стоя за высоким столиком в виду отсутствия посадочных мест в выставочном кафе, прямо как в старой доброй советской рюмочной. Подобного уровня заведений в мире немного, а вот в Москве есть.

Джеймс был в курсе изменений в моей жизни и стал живо интересоваться, как же я занимаю своё свободное время, он-то ни минуты не может без дела. «Понимаешь, – говорю, – не так уж его и много, времени этого. Всё лето, к примеру, живём в деревне, а там всегда что-то найдётся поделать, хотя огород мы не держим». Приятель мой оживился, а какие, мол, дела без огорода (неужели у него в Техасе приличная такая плантация картошки для личного пользования?). «Да, – пробормотал я, – траву выкосить, она к нашему приезду дом прямо-таки в кольцо берёт, не дом, а кадр из фильма «После людей». Там про то, как, когда исчезнут все народы планеты, всё будет рушиться – дома, мосты и прочее. Так вот наше деревенское жилище клёны и трава съедят лет за десять, не больше. «Понятно, – соглашается Джеймс, – а потом, ну вот выкосил ты, дальше что?» Ну и я под воздействием горячительного напитка стал живописать ему нашу «тяжёлую» деревенскую жизнь, мол, не одно так другое, то стройку какую затеем, то что-нибудь поломается, то без света после грозы сидим три дня, воду для всех нужд из родника носим, в гору да по два ведра. Тогда Джеймс спрашивает: «А зачем так мучаетесь?». Я подумал-подумал, как сказать-то, как донести свою мысль до сытого, развращённого цивилизацией американца и, видимо, совсем разомлев от коньяка, бухнул полную ерунду: «А мы такие, любим помучать себя!» Тут приятель меня и ошарашил: «Я тоже хочу!» Заказав ещё по фужеру, то есть по пластиковой стопочке «Мартеля», мы ударили по рукам. Правда, я решил всё же разбавить перспективу каторжного труда чем-нибудь приятным и пообещал ещё и рыбалку на тихом озере под закатным солнцем. Договорились, следующим летом он заедет к нам дней на десять, на сколько дела позволят, повторяю, три завода в Китае требуют постоянного присмотра.