Глеб Цепляев - Танкист

– Здравствуйте, Александр, наслышан о ваших заслугах. Я капитан Васнецов, командующий пехоты. Я обернулся и увидел мужчину с тонкими усами, в фуражке со звездой, протягивающего мне руку.

– Приятно познакомиться.

Я пожал его руку, изрезанную шрамами.

– Что в ящиках? Они слишком малы для снарядов, а для запчастей такие не используют.

– Там оружие. Автоматы Судаева, револьвер и 2 гранаты. К каждому танку прилагается такой боекомплект.

– Да? А нам не выдавали. А зачем краска?

– Танк есть продолжение танкиста, мы посчитали, что любая, даже простая, надпись ставится отражением танкиста. И так проще опознать танк в бою. А подобьют – тоже понятно, кого.

– Курсанты прибудут через час.

– Спасибо, капитан.

Танки были великолепны. Я поставил ногу на трак и подтянулся, встав на тяжёлую броню. Открыв люк, я прикоснулся к ручке поворота башни. Лёгкое и чёткое, как часы, вращение было музыкой для моих ушей, точный чистый триплекс был усладой для моих глаз. Идеальный танк. Я опустил голову и закрыл глаза.

Что такое жизнь? Стоит ли это спрашивать у человека, который живёт войной. Для меня нет жизни другой, кроме этой, лишь выстрелы и взрывы. Как будто меня и рожали под них, как будто это было предначертано мне – идти в бой и видеть, как погибают мои товарищи. Это жизнь в Войне.

– Построиться!

Передо мной стояли курсанты. Совсем дети, они гордо поднимали головы вверх, смотря в лицо страху и неизвестности. Мне требовалось четверо курсантов, готовых быть наводчиками. Я отбирал их исходя из небольшого испытания.

– Все просто, товарищи бойцы. На другом конце поля стоит бутылка. Задача – попасть. Никаких оптических прицелов. Одна попытка, один выстрел.

Я взял винтовку и вставил патрон. Закрыл один глаз, находя по целику бутылку, и, закрыв ее мушкой, резко выдохнул и нажал на крючок, сводя мушку и целик. Пуля сбила горлышко.

Взяв бинокль, я начал наблюдать. Пули летели близко, но не попадали в цель.

Подошла очередь стрелять какого-то хлипкого паренька. Затвор. Прицел. Близко, ближе всех.

– Как тебя зовут, курсант?

– Евгений, товарищ капитан.

– Женя, твой выстрел был лучшим, будешь наводчиком.

Постепенно определились еще три кандидатуры.

Я пошел в штаб, сбивая капли дождя с травы, медленно прокручивая в голове мысль

о том, что я в ответе за этих ребят. На столе лежала карта, где серым карандашом были отмечены тонкие линии фронта и то, как они медленно отдалялись от столицы. Они были выведены точной, но дрожащей рукой.

Я закрыл глаза. Наверное, от тяжелых мыслей голова клонилась к столу. Сколько тысяч жизней унесла эта война и сколько унесёт. Потеряна эпоха. Потеряно поколение. Потеряны люди в этой войне. Больно понимать, что каждый миг кто-то может погибнуть. Страшно, когда сидишь в холодном окопе и звучит приказ в атаку. Бедный народ, бедные люди. Нам не хотелось убивать и умирать, но война решила за нас.

– Вставай, русская свинья.

Я медленно поднялся. Обернувшись, увидал немецкого танкиста с пистолетом в руках.

–В плен я не сдамся.

– Какой плен, капитан, вы о чем? Немец пропал.

– Да ничего, ни о чем.

– Я, это, зачем пришёл-то, общий сбор, – проговорил боец.

Я побрел к коровнику уже вечером, и солнце медленно опускалось в нежные объятия земли. У танков собрались все, кто был у нас на базе. На танке стоял капитан из пехотинцев. Рядом с танком стояла лампа, неохотно разбивавшая тьму.

– Все здесь?

– Да, товарищ капитан.

– Мы отступаем, враг опять пытается прорваться к Москве. Сейчас нам нужны все силы, особенно танки. Завтра рано утром вы объединитесь с остатками пехотной дивизии и будете обороняться, пока не подойдут другие части.

– Позвольте, товарищ капитан, они только прибыли, они только узнали, что такое танк. Самоубийство – посылать их на это задание.

—Они солдаты,

Товарищ танкист, они справятся. Это приказ! Человек спустился с танка и ушел к машине, ждавшей его рядом с ангаром. Я пошел вместе со всеми к своим блиндажам. Лежал, не мог закрыть глаз. С ужасом представлял, как это может закончиться.

Следующее утро началось с дребезжания гусениц и рычания моторов. Ни печали, ни усталости в моей душе. А что? Непонимание, зачем эти жертвы, зачем эта война. Многие могут сказать, что техника и только техника выигрывает войну, но только крепость нашего духа не дает врагу прорваться. Нас не сломить, как не сломить сталь наших машин.

Танки начали поворот к небольшому полю, заключённому в зеленые клещи леса. Я вылез из танка, ко мне подошёл худой и высокий парень моего возраста с огромным шрамом на лице, рассекающим его правую щеку, и до блеска начищенной ее гордым носителем медалью за отвагу на груди.

– Капитан Прохоров?

– Так точно.

– Наслышан о ваших заслугах. Я лейтенант Горьков, командующий ротой, с которой вас объединили.

Мы пошли по полю с окопами.

– Эти окопы – последняя линия обороны. Если не справимся, то…

– А немцы точно здесь пойдут?

– Это самое слабое место. Идти им некуда больше. Это больше похоже на отчаянную попытку забросить небольшой отряд к столице. Но техника у них есть, и пехота тоже. Мы спустились в землянку, где горела самодельная лампа, сделанная из гильзы. В углу за столом сидел солдат у телефона.

Лейтенант снял с плеча планшетку и достал карту. Ткнув пальцем, сказал:

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.